однако! — фыркнула я, вспоминая как перед сном зарядила ему про любовников. — Ну хоть бы … А, ладно!
Женская самооценка с градусником под одеялами и компрессом на голове как бы намекала, что после встречи с принцем она себя чувствует плохо. Я посмотрела на часы. До отбора было еще целых три часа! Три! И что это меня в такую рань подняло.
— Нет, главное, лицо такое, словно он меня на вытянутой руке двумя пальцами держит, — фыркнула я. — Да на бактерии под ободком унитаза и то смотрят с большей заинтересованностью!
Нет, ну обидно! Мало того, что от поцелуев морщится, так еще и дверь не открыл передо мной! Ну, это уже совсем неуважение.
В комнате царил полумрак, поэтому я решила еще немного поваляться, опуская голову на теплую подушку и с головой накрываясь одеялом. Как вдруг послышались осторожные шаги за дверью. И тихий женский вздох.
Дверь открылась, а я притаилась. Мало ли, вдруг тут к принцу любовница спешит, а тут я?
— Ваше высочество, — послышался легкий стук. Голос явно принадлежал девушке.
— Нет его! — послышался второй голосок.
Я привстала, настороженно прислушавшись. Дверь приоткрылась ровно настолько, насколько нужно было, чтобы просунуть руку, а в комнату что-то полетело. Я подскочила, словно кто-то бросил дымовую шашку, как в фильмах, но это “что-то” прошелестело и упало на пол. “И мою!”, - послышался голосок. Следом полетело еще!
Принца решили глушить наверняка!
Дверь тут же закрылась, а я услышала топот ног, который удалялся по гулкому коридору.
Я убрала руки от головы, понимая, что стою на одной ноге на подушке, вжимаясь в стену. Вроде бы ничего не произошло! Ни дыма, ни огня, ни взрыва.
Выждав пару секунд, пока сердце перестанет ломиться сквозь грудную клетку, я осмотрела комнату. Пока что ничего не случилось. Но я была начеку. Осторожно опустив ногу вниз, я увидела какую-то странную штуку, похожую на венок. Только это был не венок, а полу-венок. Украшенный цветами, бусинами, кружевами, бантиками, желудями, шишками и елочными ветками, он выглядел так, словно его задали сделать на уроке труда.
— Может, это — домашнее задание? — спросила я, видя второй такой венок посреди обугленной печати на полу.
— Ха! — рассмеялась старая карга, проснувшись в кольце. Ну и напугала же она меня этим внезапным карканьем. — Ты что? Вчера родилась? Это же — лунница! Девки замуж хотят! За принца!
— Лунница? — прошептала я, вспоминая, что читала о ней в книге про богиню, которую нашла среди вещей бывшего распорядителя.
— Их подбросили, в надежде, что принц женится на них. Стоит девушке подбросить лунницу, а мужик не заметит, как все! Свадьбе быть! — скрипучим смехом рассмеялась ведьма в кольце. Ее голос звучал у меня в голове, словно в вакуумных наушниках.
— Погоди-ка! — нахмурилась я, поглядывая на дверь. — Кто-то тут решил взять судьбу в свои руки? Я правильно поняла? Женить на себе принца в обход отбора?
— А то! — заметила старуха, все еще хохоча, как сумасшедшая. Она, видимо, ею и была. Не без проблесков просветления, конечно.
— Так, а что мне нужно будет делать? — спросила я, насторожившись. — Ну, чтобы принц не женился?
— Выкинь ее подальше! В окно! Кстати, ты когда невесту будешь искать моему мальчику? — насела старая карга. — А то я что-то не вижу кандидаток!
— Сегодня будет отбор, — усмехнулась я, глядя на время и успокаиваясь. Не успела я сгрести венки, как вдруг дверь открылась и прямо в меня прилетел еще венок. И тут же в коридоре послышался отчаянный топот. Кто-то убегал подальше.
— А лучше сожги! — фыркнула карга.
Я посмотрела на огонь в камине, и мне стало не по себе. Пока все мечтали о доме с камином или любили сидеть у костра, как Нина, я шарахалась даже от высокого пламени зажигалки. Стоит ли говорить, что плита у меня дома электрическая?
Огонь в камине разгорался, а я чувствовала, как меня начинает трясти. Ноги, словно примерзли к полу.
Когда мне было десять, родители отправляли меня к бабушке в деревню, где посреди дома была огромная выбеленная печь. Мне нравилось у бабушки. Нравились ее занавески на каждой двери, деревянный пол, по которому я любила гулко бегать, пока не услышу строгое бабушкино: “Ну кто там носается!”.
В тот день бабушка вызывала электрика. Он что-то мудрил с проводкой, а потом сказал, что дом старый, проводка старая, напряжения не выдерживает. “Расколупали, охламоны!”, - ворчала бабушка, сметая штукатурку в совочек. — “А прибирать кто будет? Дед Мазай?”.
А ночью я проснулась от того, что в комнате ужасно пахнет горелым. Я помню, как лежа на мягкой перине разлепила глаза, видя, как горит настенный ковер с лебедями. “Шоб от стенки не дуло!”. Я подумала, что мне это снится. В комнате стояло пламя. Горела дверь и шторы возле нее. Горел старый шкаф, в котором я любила прятаться. И аккуратно сложенные стопки бабушкиного белья, пахнущего мылом: “Сирень”. От ужаса я не знала, что делать. Ковер обрушился, а я прикрылась одеялом. Как вдруг загорелось одеяло, а я чем была, вскочила на пол. Мне казалось, что голова кружится, а ноги больно обжигало. Я поняла, что горят мои волосы и попыталась потушить их. В комнате было жарко, а на улице кричали: “Пожар! Пожар!”. Я помню, как пыталась открыть заклеенное окно, но не смогла. Сил не хватило. А потом ничего не помню. Очнулась я в сугробе, когда меня трясли: “Живая! Живая! Афанасьевна! Твоя внучка живая!”. Я даже не помню, кто меня вытащил. На руке была ссадина. Меня вытащили через разбитое окно. Волосы сгорели к чертям, а я еще долго ходила в косынке. Ожоги тоже проходили долго. Но с тех пор я не имею с огнем никаких дел!
И тут в огромном камине горело пламя с меня ростом. Я размахнулась и бросила в него венок. Следом полетел второй. Я бросала их с безопасного расстояния, так и не подойдя ближе. Почти с самого центра комнаты. Сверху приземлился третий. Огонь разгорелся, а я попятилась, чувствуя, как у меня прогибаются колени. Принц будет мне должен. Опомниться я толком не успела, как в дверь снова бросили, но уже целый ворох. Я стала собирать их.
— Да чтоб у тебя будущий муж много получал, а ты об этом узнала спустя десять лет брака, зашивая дырку на колготках! — возмутилась я, понимая, что дело на этом не закончится. Видимо, прошел слух о том, что принца нет в комнате, поэтому любвеобильные красавицы решили взять судьбу в свои руки. — Да чтоб ты
