Я не могла удержаться от смеха над ним. Он был таким умным. Как ему удалось выставить себя таким важным и сделать свою дочь счастливой от того, что он посмеялся над ней?
Я играла в гида и даже показала ей свой домик на дереве. Но там, под деревом, Блейк и Табита начали целоваться. Я чувствовала себя незваным гостем, когда они не могли оторваться друг от друга. Я решила, что собираюсь наполнить свой бокал.
Я нашла Люциана, Арианну и всех остальных в бассейне. Все окна бильярдной были распахнуты настежь, чтобы впустить теплый ночной воздух. Я села рядом с ними и осталась там.
Два голубка, наконец, вернулись и были удивлены, обнаружив, что я сижу с друзьями и наслаждаюсь настоящей беседой.
— Вот ты где! — сказал Блейк. — Мы ждали, когда ты вернешься.
— Ждали? — Я закатила глаза. — Этот домик на дереве внезапно стал слишком маленьким. — Я рассмеялась, легко и беззаботно.
Блейк покраснел, а Табита раздула ноздри. Все засмеялись.
Люциан удивленно посмотрел на меня и достал бутылку выпивки.
— Ты с ума сошел? — Я накричала на него. — Убери это, мама сдерет с меня шкуру живьем.
— О, да ладно, Елена. Раньше тебя это не останавливало, — поддразнил Блейк.
Я показала ему язык. Я знала, что это было слишком незрело, но это было то, к чему он привык. Кроме того, мне было всего четырнадцать. Я больше не собиралась вести себя старше, чем была на самом деле. Мне больше не нужно было притворяться. Это было естественно.
— Отлично. Только не попадитесь, — сказала я и сделала первый глоток.
Остаток бутылки разлился по кругу. Мы играли в «тридцать секунд», игру, в которой нам нужно было описывать слова и людей, не произнося самих слов.
Мы с Блейком каждый раз выигрывали, но сегодня он объединился со своей драгоценностью, как называла ее Сэмми. Я объединилась с Сэмми.
Она была не так хороша, как Блейк, но мы все равно победили. Табита, какой бы умной она ни была, половину времени не понимала, о чем говорит Блейк. Это дало мне много поводов для насмешек. В конце концов, они были так несовместимы.
Мы немного поплавали под танцующими электрическими огнями, которые имитировали звезды снаружи. В одиннадцать часов Табита была ужасно пьяна. У меня было подозрение, что она пришла навеселе, потому что выпила недостаточно, чтобы так напиться.
Мама наконец-то закончила с этим вечером. Мне пришлось помочь Блейку посадить Табиту во внедорожник, который прислал мой отец. Джеральд был за рулем. Он был одним из новых охранников, которые начали работать несколько недель назад.
— Извини за это, чувак, — сказал Блейк. — Она без сознания, как камень.
— Вот почему их называют каменно-холодными, Блейк, — прощебетала я.
Он стоял за дверью.
— Извини, что мы опоздали сегодня вечером.
— Все в порядке. Мои дни рождения — это грандиозные события. Ты же знаешь, как это бывает.
— Знаю. — Он выглядел виноватым.
— Что? — сказала я, боясь того, что сорвется с его губ.
— Я был так занят в этом году, Елена. Я знаю, это не оправдание, но я все исправлю. Обещаю.
— О чем ты говоришь?
— Я забыл твой подарок.
Это был шок, но я изобразила безразличие.
— Все в порядке. Занятия в Драконии очень сложные. И ты можешь радоваться, что встречаешься с умником.
— Все равно, я чувствую себя дерьмово.
Я посоветовала:
— Лучше сделай хороший на Рождество.
— О, держу пари, так и будет. — Он нахмурился. — Я не понял, что это за торт в этом году.
— Это глупо. Служащие подумали, что это будет забавно.
Он просто посмотрел на меня.
— Я жду.
— Мне пора спать, Блейк.
— Давай, Елена. Просто скажи мне.
— Я сломала лодыжку в этом году, надев эту обувь, хорошо? — сказала я с улыбкой.
Его лицо вытянулось.
— Ты сломала лодыжку? Почему ты мне не сказала?
— У тебя были другие мысли, Блейк. — Это не было ложью. — Я не собираюсь беспокоить тебя такими глупостями, как сломанная лодыжка.
— Елена, это не глупости. Ты сломала лодыжку. Уверен, это было чертовски больно.
— Так и было. — Тоже не ложь. — После того, как пришла Констанс, она быстро залечила травму, и все было кончено. Так что всего один день, не так уж много. Кроме того, как я уже сказала, ты был занят. — Это прозвучало печальнее, чем я хотела.
Мы оба вздохнули.
— Иди сюда, — сказал он и притянул меня к себе, чтобы обнять. Второе объятие, которое он подарил мне сегодня вечером. Это было так хорошо. — Я облажался в этом году. Мне очень жаль.
— Ты не облажался, ладно? Мы оба знали, что рано или поздно это произойдет, Блейк.
— Да, но я полностью пропустил изюминку, и если ты сломала лодыжку, с их стороны жестоко смеяться над этим, Елена.
— Они не были жестокими. Это было чертовски забавно.
Он выдавил неуверенный смешок.
— Обещаю, что всегда буду рядом. Это, — он указал на Табиту во внедорожнике, — никогда этого не изменит, Елена. Так что в следующий раз, когда ты что-нибудь сломаешь, пошли гребаную ворону.
Я улыбнулась. Он действительно заботился обо мне. А потом я не подумала. Я поцеловала его.
Он немедленно отстранился, прежде чем мои губы полностью коснулись его.
— Елена, что ты делаешь?
— Извини, — сказала я. Мои щеки горели. — Я не должна была этого делать. Извини. — Я повернулась и побежала, сдерживая слезы.
— Елена! — крикнул он мне вслед, но я не осталась. Я держала себя в руках, пока не оказалась внутри.
Что, черт возьми, я только что сделала? Это был такой большой беспорядок.
ДВАДЦАТАЯ ГЛАВА
КАТРИНА
Блейк просто забрался во внедорожник и уехал. Елена проплакала всю ночь.
Я была в ярости. Альберт — нет. В тот момент меня возмутило его хладнокровие.
Я пыталась утешить ее, но она этого не хотела. Около двух я услышала раздражающий стук, будто что-то твердое ударило по стеклу.
Я пошла на разведку и обнаружила ворону на подоконнике Елены, стучащую в ее окно. Она так крепко спала, что даже не слышала этого. Я подошла к ее ящику, достала сухое мышиное лакомство, открыла окно и взяла конверт в пакетике, когда лакомство отправилось в жадную глотку вороны.
Я придержала мешочек, чтобы птичка не улетела, и открыла письмо.
Оно, конечно, было от Блейка, насчет сегодняшнего вечера.
Зачем ты это сделала? Я думал, что я — твой брат. Это все меняет. Я не чувствую того, что чувствуешь ты, Елена, и я не могу стать плохим парнем в этой истории. Ты — моя всадница. Зачем ты это сделала?
Я так зол на тебя. Ты только что все испортила, и я имею в виду все.
Я посмотрела на птицу. Если это было то письмо, которое он собирался ей послать, тогда больше никаких писем.
Я применила мета-принуждение к гребаной вороне.
Это было запрещено. Мета-принуждение было похоже на вирус. Приказ распространялся с каждой птицей, с которой он вступал в контакт.
Зеленые Пары на самом деле были одним из самых смертоносных драконов в мире. Некоторые из них понятия не имели о глубине своей власти. Таня даровала мне свой дар Зеленого Пара, позволяющий мне контролировать разумы.
Я сказала птице, что ей нужно сделать. Каждый раз, когда она вступит в контакт с другой вороной, мой приказ распространится дальше.
Начиная с сегодняшнего вечера, вороны будут вынуждены доставлять каждое письмо Елены в мое окно, а не в ее. И каждое письмо, которое она посылала ему, они будут вынуждены пролететь полпути до места назначения, а затем вернуться ко мне с этим письмом.
Глаза вороны позеленели и снова стали черными.
Будет так, как я сказала, распространяться, пока я не изменю приказ. Я отпустила птицу, и она улетела.
Мальчик собирался разбить ей сердце. Я бы свернула ему гребаную шею, независимо от того, был он ребенком Боба или нет.
