Курсор замер в начале новой строки, и Джейн нахмурилась, перечитывая написанное. Звучит неплохо, наконец решила она; почти оптимистично. Сформулировать следующую мысль так, чтобы она не вызвала подозрений, оказалось труднее.
Спасибо, что не сдаешься. Мне следовало бы догадаться, когда ты так быстро уехал с фермы, что у тебя уже зреет новая идея, как нам помочь. Поверь, я очень ценю это твое стремление. Оно заставляет меня думать, что в ту ночь я поторопилась с выводами. Надеюсь, это действительно так. Пожалуйста, где бы ты ни был, что бы ни делал – каждым своим шагом доказывай мне мою ошибку.
Джейн
После секундного колебания девушка стерла последнюю строку и набрала: «Я тебя люблю». Она чуть не написала: «Я всегда буду тебя любить», но это было слишком рискованно. Неважно, что она хотела сказать Малкольму на самом деле. Главное – он не должен был догадаться, что она с ним прощается.
– Да они просто кучка трусов, – прошипела Мейв, влетая в беседку и с размаху опускаясь на каменную скамейку.
Джейн подумала, что сейчас она выглядит в точности как Ли, но благоразумно оставила это наблюдение при себе. Внезапно девушка заметила какую-то странность в золотистых лучах, скользящих по волосам Мейв. Через мгновение она сообразила, в чем дело: пока она лежала в беседке, солнце успело проделать изрядный путь по небосклону и теперь светило с другой стороны.
– Сколько времени? – поинтересовалась она, вытягивая руки над головой.
Колючие узелки, проклюнувшиеся в затекших мышцах спины и шеи, послужили лучшим ответом на вопрос.
– Уже три, – спокойно откликнулась Мейв и тут же нахмурилась. – Так ты все это время сидела здесь? Просто сидела и ничего не делала?
– Почему, я еще лежала, – возразила Джейн, хотя и не надеялась, что это улучшит ситуацию. – Подремала немножко. Помедитировала.
Она действительно могла уснуть, но была уверена, что не спала. И уж конечно, не медитировала. Нет, она неподвижно лежала на темном каменном полу, не испытывая ни малейшего желания шевелиться. Еще рано. А когда придет время, я не стану мешкать.
– А я-то надеялась, что ты смылась из города, – скривилась Мейв, покачивая изящными лодыжками. – И что у тебя хватит ума держаться подальше от кучки неудачников, которые с радостью сдадут тебя злобной архисучке, только бы на пару лет обезопасить собственную шкуру.
– Не на пару лет, а на столетие, – сухо поправила ее Джейн. Пол беседки внезапно показался ей холодным и жестким, и она присела неподалеку от Мейв. Скамейка тоже была сложена из камня, но хотя бы позволяла вытянуть ноги. – И все же ты первым делом кинулась искать меня здесь.
– То, что я понадеялась на твой ум, не значит, что я перестала пользоваться своим. Достаточно было представить самый идиотский поступок, хотя бы с натяжкой претендующий на благородство, и… вуаля, в яблочко.
Джейн усмехнулась, и губы Мейв едва заметно дрогнули в ответ. Тем не менее, взгляд ореховых глаз оставался жестким и сердитым.
– И они меня не «сдадут», Мейв, – мягко напомнила ей Джейн. – Я знаю, ты предпочла бы сделать вид, что Аннетт никогда не звонила. Но она звонила, и я должна с ней встретиться. Твоя семья в этом не виновата.
Рыжая ведьма фыркнула и ненадолго умолкла. Когда она заговорила снова, в ее голосе слышалась искренняя мольба.
– Джейн, позволь нам тебе помочь. Через Шамоникс мы можем переправить тебя куда пожелаешь.
– Лучше расскажи о звонке Аннетт, – попросила девушка, никак не отреагировав на предложение подруги, хотя оно тронуло ее до глубины души. Я никогда не попаду в Шамоникс. Это было ясно с самого начала.Джейн видела, что злость Мейв постепенно сходит на нет; к тому же у нее было достаточно проблем, чтобы спорить еще и по этому поводу. – Что именно она сказала?
– Ты ведь не можешь читать мои мысли? – насторожилась Мейв. – Во всяком случае, теперь не можешь.
Она вдруг нахмурилась и наклонила голову к плечу. Этот жест был таким знакомым, что Джейн чуть не расплакалась.
– А ты когда-нибудь их читала? – спросила Мейв. – Например, что я думаю про младшего смотрителя музея из «Drawings»?
Девушка улыбнулась и замотала головой.
– Нет, но рано или поздно тебе придется о нем рассказать. Давай послезавтра вечером? Боюсь, до тех пор голова у меня будет забита другими делами, но хорошо, когда впереди есть, чего ждать.
Мейв, словно расшалившийся ребенок, показала ей язык.
– И все-таки убирайся из города, – посоветовала она, вновь становясь серьезной. – Ты видела, сколько машин простаивает в гараже у Харриса? Он, конечно, терпеть не может, когда их кто-нибудь берет, но – между нами девочками – мы без проблем стащим у него ключи.
– Ты же знаешь, я не стану этого делать. Если я не приду, Хасина отыграется на вашей семье. Она вам уже угрожала.
Мейв вскочила и с перекошенным от ярости лицом кинулась прочь из беседки. Впрочем, не прошло и пары минут, как она вернулась и снова села рядом с подругой. Джейн спокойно наблюдала за этой беготней.
– Само существованиеХасины угрожает нашей семье, – рассердилась Мейв. – Так было всегда, и ее слова мало что изменили.
– Ты не права, – мягко возразила Джейн. – Есть большая разница между убийством случайных ведьм и целенаправленной местью семье, которая насолила Хасине.
– Нет никакой разницы, – вскипела Мейв, но девушка видела, что больше той нечего сказать.
– Есть, – твердо произнесла она. – Но это уже неважно, ведь я хотела сразиться с Хасиной еще до того, как узнала, что она вас шантажирует.
Мейв прикусила губу.
– Я знала, что ты скажешь нечто подобное, но принять не могу. Все это время ты хотела бросить вызов Линн. Торчала в Нью-Йорке дольше, намного дольше, чем следовало, убедила бабушку и даже Харриса выступить против врага, которого они боялись всю свою жизнь. Мы давно уже свыклись с тем, что нас считают самым слабым ведьмовским семейством Манхэттена, смирились, что жалкое второе место – наш потолок. И тут появляешься ты – и обращаешься с нами, как… – Мейв замялась и побарабанила пальцами по скамейке. – Как с равными, – наконец закончила она, и ее голос был тише ветра над дюнами.
Джейн молчала. Любое сказанное слово прозвучало бы покровительственно, а ей этого не хотелось. С тех самых пор, как она узнала о своей силе, Джейн считала себя неудачницей. Остальные ведьмы на голову опережали ее в мастерстве. Но в глубине души девушка понимала, что со временем не только сравняется с ними, но и превзойдет. Она даже представить себе не могла, каково это – всю жизнь чувствовать себя второсортной ведьмой и зависеть от воли более сильных.
