Глава 16
Я сидел не берегу, опустив ноги в воду, и размышлял. Что само по себе странно для такого оболтуса, как я. В последнее время со мной что-то происходит — может, заболел? Хотелось чего-то, сам не знаю чего. Побиться головой об стену — интересно, поможет? Ноги и руки сводило судорогой, в голове полная каша. Неясные образы сменяли друг друга, я проваливался в тонкий мир, сам того не желая. Нити реальности горели перед глазами. Блин, ну точно заболел! А чем могут болеть Творцы? У кого б спросить? Прям руки чесались создать что-нибудь. Но после сотворения Светоча, мне было как-то страшновато. Невоплощенные замыслы переполняли мой мозг, мне с трудом удавалось сдержать себя.
— Малыш, о чем задумался? Поделишься? — я обернулся на голос. Рядом стоял ашус и улыбался. Его волосы, собранные в высокий хвост, переливались. Я потянулся к ним и, поймав черную прядь, поднес к губам. Ашус закатил глаза, и со вздохом распустил хвост. Черный шелк рассыпался по плечам. Перебирая это великолепие, я опять задумался.
— И вот так уже полчаса, — пожаловался Мейкшел, подошедшему Лорду, — смотрит и молчит, погруженный в мысли. Котенок, ты пугаешь нас.
— Дару хочется творить, причем живую материю, — нагло покопавшись у меня в голове, ответил Лорд, — но, он боится создавать разумную жизнь.
— Любовь моя, но ведь это в твоей сути. Ты не сможешь долго сдерживаться. Давай, не противься своей природе Творца. Начни с кого-то красивого, для души.
— Вот это-то меня и пугает. Я не совсем уверен в результате, слишком много противоречивых образов, — пожаловался я.
— А ты начни с общей пластичной формы, постепенно придавая ей окончательный вид, — Лорд, как всегда был уверен в себе и делился своей уверенностью со мной. Мужчины уселись радом, приготовившись смотреть новый аттракцион- "Дар делает красиво".
Я решился. Эх, сейчас как сделаю! Сами настаивали, потом нечего пугаться. Привычно, с удовольствием нырнув в тонкий мир энергии, я нашел нужные нити и стал плести новый, небывало сложный узор. Детали, ранее не замечаемые мной, сейчас были очевидны и понятны, как никогда. Огонь Творца жарко горел в моем Сердце, наполняя переплетения силой и уникальной формой. Черная змейка с любопытством выползла из дальних уголков души. Здравствуй, родная, иди ко мне. Тьма в моем сознании ласково прыгнула в руки, и я вплел ее в узор творения. Свет был слишком прямолинеен для моих целей, а гибкая и изменяющаяся тьма подходила как можно лучше. Это не было злом, это была просто тьма, дарующая удивительные способности и свойства. После всех изменений я стал способен удержать в сознании невероятно сложный узор, подобным обладали лишь Старшие. Старшие? Неужели… Как описать таинство созидания? В какой-то момент я почувствовал, что форма требует осознанного содержания. Достаточно было моего желания и божественный импульс, дарующий саму жизнь, пробежал по переплетенным нитям. Внутри поселился пульсирующий огонь, который будет гореть, пока живо мое творение. Огонь бесконечной жизни, который поддерживает само мироздание. Неистовый огонь Старшего. Моего Старшего.
Я так глубоко погрузился в мир энергии, что обратно выбирался как из тяжелого сна. Меня трясло от перенапряжения, но это все ерунда. Безумное желание увидеть своего первого Старшего, сводило с ума. Открыв глаза, я жадно всматривался в чудо, плавающее внутри энергетического кокона. Мужчины рядом потрясенно застыли.
— Я думал ты начнешь с какой-нибудь зверушки, красивой и пушистой, что-то типа кролика или кошки, — странно косясь на меня, прошептал ашус.
— Он не зверушка, — нервно ответил я, поднимаясь и подходя к светящемуся кокону. Тот, кто находился в нем, имел довольно экзотический вид. Создание было человекоподобным и имело черную, как самая темная ночь, кожу. При моем приближении кокон развеялся, и я еле успел подхватить падающее тело. Как только мы соприкоснулись, Старший очнулся и открыл глаза. Полностью темный глянец зрачков рассекали многочисленные светящиеся лучи, сходившиеся в центре тонких мерцающих кругов. Звезды в ночном бархатном небе, вот о чем думал я, разглядывая необычные глаза. Длинные, пушистые ресницы, черные у корней и серебристые у кончиков, такие же тонкие брови. Изящный прямой нос, красиво очерченный изгиб темных губ, упрямый подбородок. Я беззастенчиво разглядывал существо, а оно рассматривало меня. Живая тьма, оживший темный туман, прекрасный, непостижимый и опасный смотрел умными внимательными глазами на своего непутевого Творца.
Он смог самостоятельно стоять на ногах, но я не спешил убирать руки. Мои дрожащие пальцы, обвели идеальный овал лица и наткнулись на небольшие рожки, торчащие по бокам высокого лба. Я не мог объяснить себе, почему я создал именно так, придавая своему Старшему демонический вид. Его небольшие уши были заострены, волосы подобно бровям и ресницам были черными у основания и серебристыми на концах. Старший был чуть выше меня, но более мускулистый. Мышцы бугрились на плечах, руках и широкой груди, переходя в кубики пресса. Сильные ноги, надежно стояли на земле. Но самое главное, у него были великолепные крылья. Чувство наслаждение полетом было так сильно во мне, что я сделал Старшего крылатым, подарил ему полет. Я был лишен возможности летать, но воплотил свою мечту в этом темном чуде.
— Ты создал демона?
— А может он суккуб? — наперебой интересовались мои Древние, обходя нас по кругу, прикасаясь к гладким перьям крыльев, водопаду волос, плечам и торсу. Старший стоял неподвижно, неотрывно глядя мне в глаза, но я чувствовал, как он прислушался и напрягся, ловя реакцию своего Творца на Древних. Мягкие успокаивающие поглаживания моих рук немного расслабили его.
— Это Найт, — имя родилось само, как только я посмотрел в глаза своему творению, — он понимает вас и совсем не так безобиден, как выглядит. Его строение в чем-то сходно с ашус. Но есть свои уникальные особенности.
Я любовался Найтом, как бесценным произведением искусства. Он был великолепен.
— Он оборотень? — с интересом уточнил ашус.
— Не совсем. Найт сможет стать любым не только физически. Он может быть идеальным телохранителем, воином, компаньоном, любовником, слугой, тем, кем нужно в данный момент. Его способность к обучению, гибкую психику, приспособляемость к любым условиям я вложил почти неосознанно, под влиянием многообразия образов в сознании. К тому же у него сверхпрочные, но гибкие кости, способные к мгновенной трансформации. Тень и ночь сделают его практически невидимым и неуязвимым. Вообще-то он тьмой и является, которая обрела одно из своих бесчисленных физических воплощений. Парадокс в том, что он физически гораздо сильней меня, своего Творца. Он мой первый Старший! — гордо сказал я. — Его жизнь тесно связана со мной и оборвется только с моей смертью.
