Недоверие исказило ее гладкое лицо цвета кофе латте.
– Если откроется правда, мои люди разорвут меня на части!
Улыбка Кости была ледяной и жестокой одновременно.
– Поэтому в твоих же интересах, сдержать данное слово, чтобы не оказаться уязвимой.
Мари сердито смотрела на него несколько секунд. Затем глубоко вздохнула.
– Даже если бы я хотела этого, ваша просьба невыполнима.
Кости усилил захват на её шее.
– Если это правда, то для нас ты бесполезна.
Я схватила его за руку, призывая не усиливать хватку. Именно тогда я заметила какой он теплый на ощупь. Должно быть питался, прежде чем ворваться в окно.
– Дай ей еще один шанс, – произнесла я так тихо, как могла, чтобы Мари меня не услышала, и перевела на неё взгляд.
– Твои люди провели сотни лет в неволе под гнетом нашей расы. Даже спустя столько времени, память об этом всё равно должна пылать.
Голова Мари дернулась, когда Кости ослабил хватку для ответа. Связь, которую мы теперь разделяли, позволила почувствовать ее гнев, как будто он пульсировал в воздухе.
– Не надо, – отрезала она. – У тебя нет прав, белая.
– У меня нет, но у Кейти есть. Пока она не сбежала, неволя – всё, что она знала, и теперь приговорена к смерти из-за своей расы. – Мой голос стал грубым. – Либо ты веришь, что это неправильно, либо нет.
Мари продолжала сверлить меня взглядом, но ничего не говорила.
Внезапно появилось такое чувство будто температура понизилась на шестьдесят градусов по фаренгейту. В тоже время голод возрос с болью, которая напомнила мне ощущения, когда я проснулась вампиром. Остатки начали раскачиваться, будто слышали музыку, которую больше никто не слышал. Они снова пришли в движение.
– Прекрати это, – бросила я. – Если ты попытаешься использовать их против нас, Кости оторвет тебе голову.
Мари наградила меня раздраженным взглядом.
– Я не направляю их. Это ты.
– Котенок. – Голос Кости звучал мягко, но настойчиво. – Посмотри на меня.
Он схватил меня за плечи, и я чуть от него не отшатнулась. Его пальцы словно обжигали. Но только тогда, когда его пальцы сжались, удерживая меня, я поняла, что раскачиваюсь как Остатки.
Мари права. Хотя у меня и не было такого сумасшедшего отклика как в первый раз, когда я пила ее кровь, меня затягивало в ледяные, хищные объятия смерти. Я отогнала эти ощущения, пытаясь забыть о том, как приятно ощущать этот холод.
Затем я встряхнула головой, чтобы освободиться от шепота, который далеко не принадлежал мыслям тех, кто находился по соседству. Если я потерплю неудачу в этом, то мне могут понадобится дни, чтобы прийти в себя, а у нас нет столько времени.
"Избавься от них! – Приказала я себе. – Сконцентрируйся на Кости. Реален он, а не этот холод, голодная сила и..."
– Почему ты здесь? – внезапно выпалила я. – Мы договорились, что ты придешь только после того, как я позвоню и скажу, что все чисто. Если что-то пошло бы не так, ты все еще был бы жив, чтобы помочь Кейти.
Язвительная усмешка искривила его губы.
– Я почувствовал твой страх, когда Веритас спросила хотели бы мы изменить наши заявления. Ты никогда не боишься за себя, поэтому я понял, что это из-за меня.
Потом Кости притянул меня в свои объятия, прикоснулся губами ко лбу, одновременно пробежав по моей спине успокаивающим и собственническим движением.
– Вот почему я не придерживался нашей договоренности, Котенок. Может ты и не победила бы Мари, чтобы спасти себя, но я знал, мне ты не дашь умереть.
Какое безрассудное, высокомерное предположение, и как унизительно, что он прав. Чего он не знал, так это что была еще одна причина, из-за которой я боролась сильнее, чем думала, стараясь выжить.
Кейти. Я не могла позволить ей умереть.
Мысли о ней – абсолютно одинокой, придали мне сил, чтобы заглушить призывные песни могилы. Готова или нет, но сейчас я мать, и моя дочь нуждается во мне. Я не могла подвести ее. Слишком много людей ее бросали. Я не собиралась добавлять свое имя в этот список.
Вдохновленная этими мыслями, я схватила Кости за руки, радуясь, что больше не чувствую жжения. Голоса также стихли, и хотя я все еще была голодна, бездонная дыра внутри меня уменьшилась. Довольная собой, я обратила внимание на Мари.
– Если ты не хочешь делать это по разумным причинам, сделай из корыстных побуждений. Нам нужно, чтобы ты была заинтересована во всем этом также сильно как и мы, поэтому ты или отзываешь своих людей и говоришь им, что убила Кейти, или мы убьем тебя.
Она выдохнула так, словно удерживала на себе всю усталость мира, и затем ее покорный взгляд встретился с моим.
– Я помню рабство моего народа, Смерть, поэтому если бы было достаточно сказать, что ребенок мертв, то сделала бы это. Не просто, чтобы спасти свою жизнь, а потому что я лучше тех, кто однажды пленил мою расу.
Затем ее голос стал надломленным с оттенком горечи.
– Но если ее не казнят публично, то охота продолжится. Даже если я поклянусь, что убила ее, они не поверят, и между нашими расами в конечном счете начнется война. Я не могу допустить бойню, поэтому делайте, что должны.
При этом я ждала, что Кости оторвет ей голову. Большая часть меня хотела этого. Я не могла признать то, что она обрисовала в общих чертах будущее, в котором есть только смерть Кейти.
С мрачным выражением лица Мари также ожидала, что Кости ее убьет. Вот почему мы обе были шокированы, когда все, что он сделал, это задумчиво постучал по подбородку.
– Публичная смерть, говоришь? Если мы пообещаем это, ты согласишься на остальные наши условия?
– Ты в своем уме? – С ужасом спросила я.
– Согласишься или нет? – давил он, игнорируя мои слова.
Мари подозрительно посмотрела на Кости и её брови сошлись в сплошную тёмную линию.
– Ты пришел сюда торговаться за жизнь ребенка. А сейчас хочешь её казнить?
Зубы Кости мелькнули в смертельном оскале.
– Публично.
– Черт возьми! – прорычала я, ударив его достаточно сильно, чтобы он покачнулся.
Его сила вспыхнула, заключая меня в своего рода сверхъестественную смирительную рубашку.
– Котенок, – сказал он очень тихо. – Доверься мне.
Мари смотрела на нас с той же степенью осторожности, как и любопытства во взгляде.
– Согласна, – ответила она. Затем взяла протянутый Кости нож, разрезая руку одним сильным резким движением. – Клянусь своей кровью.
Его невидимый захват исчез с ее шеи.
– Тогда отзывай своих людей, – заявил Кости, слегка сжимая мою руку. – Остальным мы сами займёмся.
Глава 32
Этот восточный район Детройта напомнил мне фотографии, которые я видела, о Германии после вторжения союзных войск.
Заброшенные здания возвышались словно разгромленные, бетонные гиганты над улицами, которые казались пустыми, пока горы одежды вдоль них не начинали двигаться.
Большинство уличных фонарей отсутствовало, этим объяснялись горящие мусорные баки, так как летним вечером не было холодно. Время от времени звук далекой сирены прорывался сквозь другой шум, и хотя драки, разбитые окна и случайные выстрелы казались обычным делом, я не видела ни одной полицейской машины.
Хорошо для нас. Плохо для тех, кто называл это заброшенное место Америки домом.
– Кэт!
Фабиан приблизился ко мне, его лицо светилось от улыбки.
Затем движение на крыше одного из зданий бросилось в глаза. Я напряглась, пока не узнала вампира, идущего по краю.
– Добро пожаловать, – голос Яна звучал почти дружелюбно. – Надеюсь, тебе нравится запах. Если сточная вода будет еще грязнее, то получится точно такое же место, как и где я вырос.
Другая фигура появилась за его спиной. С тех пор как я видела Тейта последний раз, он побрился и подстриг коротко волосы в своей обычной манере.
– Мистер Неженка не переставал скулить с нашего приезда сюда, – пробормотал он. Затем Тейт нахмурился, смотря вдоль улицы.
