То что надо. Главное, самой от дела не отвлечься. Как раз очень удобно получилось: благодаря телесному контакту, могу пока немного расшатать связь души и тела мага. Самую тяжелую работу сейчас делает папаня — отрыв души от ее пристанища отнимает прорву сил. Если успею провернуть свой план как задумала, оправится для второй попытки он нескоро. А до того времени я что-нибудь ещё придумаю.
Лежащее на постели тело окутало едва заметное темно-красное свечение. У Его Величества оказалась неслабая сила воли, и лишить его души было той еще задачей. Но де Брассье недаром несколько столетий копил силы. Призрачный контур рвано отделился от тела, будто песок на глубине, взбаламученный брошенным камнем.
Стоило душе короля полностью оторваться от пристанища, как я изо всех сил потянула ее к себе. Отец не ожидал такого финта и спохватился слишком поздно. Свечение втянулось в стену, прошло сквозь меня и впиталось в мага, как вода в засушенную морскую губку. Тело передо мной дернулось, прошитое судорогой, глаза блондина закатились, и только благодаря моей поддержке он не рухнул на каменные плиты.
Вытеснять одну душу другой не так уж сложно. Я бы даже сказала проще простого. Проблема только одна: кто из них окажется сильнее волей?
В этот раз победил Его Величество. Я, впрочем, не сомневалась. В родословной династии Россиньо явно потоптался кто-то из Безликих. Учитывая, как взмок папаня, отрывая его душу от тела, силы воли там на пятерых.
Стоило сознанию короля слегка закрепиться в теле блондина, как я бесцеремонным пинком под зад отправила оное прямиком в портал. Когда еще выпадет возможность пнуть короля?
Сияющую алым ауру огневика я чуть подтолкнула, черпая из собственных жизненных сил. Иных уже не осталось, меня пошатывало, только то, что я прислонилась к стене, пока что спасало от падения. Душа мага заняла вакантное тело, которое тоже выгнуло в судороге. То ли амулеты, висевшие у кровати короля, мешали приживлению, то ли воли к жизни у мажонка оказалось маловато.
Отец, прищурившись, пристально уставился в стену. Меня он не видел, зато мою ауру распознать ему не составило труда.
Упираясь в стену руками, я отступила на дрожащих ногах и чуть не упала.
Самая тяжелая часть ритуала — отрыв души от тела. Но даже сравнительно простое перемещение сознания в пространстве отняло почти все мои силы. Не так уж у меня много того дара: едва хватило, чтобы остаться в сознании.
Крепкая рука внезапно зажала мне рот, но я и не думала сопротивляться. Чужая магия хлынула в тело долгожданным освежающим потоком. Ладонь тут же отдернулась, но я уже передумала падать в обморок и вполне живо обернулась к противнику.
Как я и думала. Приятель мажонка, который везде с ним таскался на пару с темноволосым амбалом. Как его… О, Камиль! Камиль де Мессон, пятый ребёнок в семье, третий сын. Его единственный шанс пробиться — выучиться на приличного мага, и то, скорее всего, по окончании обучения сошлют в провинцию. Вроде как на практику. Специалистов на окраине королевства всегда не хватает.
— Что ты здесь делаешь? — прошипел он злобно, косясь на остаточные колебания от портала. Проследить его он вряд ли сможет, белобрысый приятель куда сильнее его — дворянская кровь, века отбора. Хоть в роду де Сурри маги появлялись редко, все-таки те, что рождались, оказывались довольно могущественными.
Отец в свое время заставил меня зазубрить генеалогию всех дворянских родов. Не тех, которые выдают в последние годы за заслуги перед короной, а настоящих, со столетней и более историей.
— Убираюсь, — наивно распахнула я глаза, сложив ручки перед собой и присев в книксене. Может, все же повезет?
На секунду маг замер, оценивающе глядя на меня. Потом, очевидно, до него все же дошло, что рядом с королевскими покоями, да еще и в потайном коридоре служанка принцессы вряд ли будет убираться. На мне было характерное платье в розоватых тонах, которое сразу выделяло личных прислужниц Ее Высочества. Я так торопилась, что не успела переодеться. Похоже, зря.
— Лжёшь! — выплюнул Камиль, хватая меня за шею и больно сжимая. Блоки на его сознании стояли знатные, и, как я ни старалась, даже при телесном контакте пробить их не получалось. Если бы судьбы его и моего отца сложились по-другому, у ученика мага были бы все шансы стать полноценным Безликим. Но увы, — или к счастью? — культ Безликих был уже двести лет как запрещён, а последнего полноценного его члена казнили показательно на площади.
О том, как он выжил, отец рассказывал мне в красках. Вместо сказки на ночь. Засыпала я потом с трудом.
Лили
Бессознательное тело, свалившееся мне чуть ли не на голову во дворике Клеменс и опрокинувшее два вазона с хризантемами, застало нас троих врасплох.
Мы недавно проснулись и как раз готовили лавку к открытию. Старые, подувядшие цветы надлежало перебрать: совсем безнадежную часть выкинуть, а остальное отправить в давильню и сушильню, воду в вазонах поменять, а еще пол подмести и завтрак приготовить… С открытием гильдии хлопот стало еще больше, чем раньше, но теперь от них хотя бы был виден толк.
Так что мужчина в темном камзоле и характерном плаще магов, свалившийся нам под ноги в рассветном полумраке, был совершенно некстати.
Хозяйка дома с дочерью хором было завизжали, я шикнула на них, признав знакомую белобрысую шевелюру. Интересно, какую пакость Себ задумал на этот раз? Решил пожертвовать собой, но подставить нас в убийстве? Осторожно подкравшись ближе, я ухватила его за запястье и проверила. Там ровной сильной нитью бился пульс. Живой, как ни странно. Тогда что с ним?
— Эй! — позвала я мага. Осмелела, перевернула на спину и слегка похлопала по щекам, приводя в чувство. — Мсье де Сурри, я вас бесконечно уважаю, но не могли бы вы падать в обмороки у себя в усадьбе, а не у нас? Репутация заведения пострадает.
— Прекратите меня бить, — внезапно распахнул глаза маг и прищурился на меня, но не злобно, а почему-то с подозрением. — Кто вы и почему позволяете себе поднимать руку на короля?
— Какого короля? — опешила я и отшатнулась, неловко приземлившись на попу. Хорошо, многослойные юбки смягчили удар. — Где король? Вы его с собой притащили?
В нарастающей панике я оглядела дворик, но посторонних мужчин больше не увидела. Да вообще никаких мужчин там не было, хотя… Зародившаяся воронка портала расширилась, и из нее в нашу внезапно омноголюдевшую лавку шагнул де Бельгард.
Мельком оглядевшись, он направился прямиком к лежащему навзничь магу и без особых церемоний пнул в бок.
— Если ты, паршивец, поднял меня среди ночи просто так… — Тьернон покосился на испуганных и взъерошенных нас и добавил: — Да еще и дам напугал! Я тебя конюшни чистить без магии отправлю! На неделю!
— Терри, ты не охренел так обращаться к своему повелителю? — прокряхтел де Сурри, поднимаясь на ноги. Его пошатывало, и я инстинктивно придержала его за локоть. Маг снисходительно кивнул мне и повернулся к де Бельгарду. В одном движении было столько достоинства и внутренней силы, что я оторопела. Себ никогда так не двигался и себя вел с Верховным скорее подобострастно, несмотря на их родственные связи.
И уж тем более не позволял себе ему хамить…
— Ты, кажется, слишком сильно головой ударился при падении, — рыкнул де Бельгард, сжимая кулаки, вокруг которых закружилась магическая дымка. — Надо бы вправить.
— Тьернон, вы когда-нибудь слышали о переселении? — тихо спросила я, шагнув к магу и тронув его за рукав. Могла бы не стараться: я теперь безраздельно владела всеобщим вниманием. Одно слово — и в предрассветном дворике наступила мертвая тишина.
— Он? — прищурился де Бельгард, и дымка вокруг его рук стала ярче. Я вцепилась в рукав его сюртука, готовая закрыть телом того, кого не так давно считала наипервейшим врагом.
— Не совсем, — покачала я головой и повернулась к де Сурри. Точнее, к его… телу. — Кто вы? Представьтесь, прошу.
— Вы спятили все? — блондин переводил недоумевающий взгляд с меня на мага, который все не унимался со своими завихрениями. — Конечно же я Арман Россиньо, волею Пресветлого король Морингии. Кто же еще?
