чем он. Но тут же приглушенно ахнула.
О небо! Нет, этого просто не может быть! Это слишком отвратительно и омерзительно даже для Средневековья.
Я ведь думала об этом. Гадала, почему Этан не заставил неизвестного обольстителя его младшей сестры взять ее в жены и тем самым узаконить рождение племянницы, которая потом стала женой Гейба.
А что, если Этан и был отцом Гессанты? И получается, что Петер – его внук. Причем самый что ни на есть кровный.
– Не может быть, – прошептала я.
– Ты слишком умна для женщины. – Гейб печально усмехнулся. – Но да, Лариса. Все так и есть. И я не хочу, чтобы вся эта грязь, вся эта мерзость когда-нибудь открылась. А она обязательно вскроется, если начнется суд над Этаном. Мне… Мне слишком жаль Петера. Да, он не мой сын, но он не заслужил подобной участи. Ты знаешь его, знаешь, что он мягкий и добрый человек. Эта правда убьет его.
Моя решимость довести дело до конца после столь искренних слов Гейба, сказанных спокойно и очень грустно, пошатнулась. Но после секундной заминки я взяла себя в руки.
Да, мне жаль Петера. Мне жаль Гейба. Но больше всего мне жаль себя. Потому как меня кинули в этот мир подобно тому, как слепого беспомощного котенка кидают в омут.
– Барон, но вот у вас теперь точно нет другого выхода. – Я вскинула подбородок и жестко ухмыльнулась. – Вы не можете знать наверняка, выплывет ли эта позорная правда, если Этан угодит под суд. Одно я вам могу гарантировать точно: если я попаду в лапы инквизиции, то выложу абсолютно все тайны вашего рода.
– Я понимаю.
Гейб стоял около меня с закрытыми глазами, ссутулившись и как-то сжавшись. И куда только делась его извечная гордая осанка!
– А с другой стороны, я обещаю вам, что сделаю все от меня зависящее, лишь бы этот секрет навсегда ушел с Этаном в могилу, – чуть мягче добавила я. – Если план Джестера сработает, если Этана выкинут из кресла верховного инквизитора – я буду землю грызть зубами, лишь бы на Петера не упала и тени подозрений. Даю вам слово.
– Слово темной ведьмы? – с едва уловимой горькой иронией переспросил Гейб.
– Слово прежде всего человека, – исправила я его.
Барон неполную минуту молчал. Вязкую тишину подвала нарушал лишь скрип мелка Джонатана. Бывший инквизитор мудро не вмешивался в наш разговор, покрывая каменные плиты пола все новыми и новыми загадочными символами.
– Хорошо, – вдруг обронил Гейб. – Я верю тебе, Лариса.
После чего взял – и исчез.
Моего лица коснулся прохладный ветерок, и я с нескрываемым облегчением перевела дыхание.
Да, я не считала, что могу гордиться этой ситуацией. Понятия не имею, сумею ли я выполнить свою угрозу. И надеюсь, что мне не доведется этого узнать. Потому как умирать я точно не собираюсь.
– Барон Гейб согласился нам помочь, – негромко проговорила я, обращаясь к Джонатану.
Тот сел прямо на пол и отложил в сторону мел. Отряхнул ладони от белой пыли и очень внимательно на меня посмотрел.
– Что? – хмуро спросила я. – Вы что-то хотите мне сказать?
– Я не слышал, какую тайну вы вытянули из барона, – спокойно ответил Джонатан. – И совершенно точно не хочу об этом узнать. Но, Лариса… Сейчас я понял, что Джестер, скорее всего, даже не подозревает, какая вы. Пожалуй, с женщиной подобного склада характера он еще ни разу не имел дела.
– Это плохо?
– Это будет занимательным опытом для него. – Джонатан пожал плечами. – Если честно, мне его даже немного жалко.
Я резко отвернулась, не желая продолжать этот разговор. С волками жить – по-волчьи выть. Ради спасения своей жизни я готова пойти на многое.
Джонатан, как ни странно, вернулся к своему занятию. Опять заскрипел мелом, разукрашивая пол подвала загадочными символами.
Я волей-неволей наблюдала за его действиями, то и дело морщась. При малейшем взгляде на странные изломанные знаки в голове вспыхивала острая боль, а мир начинал мерцать в непонятной дымке.
– Что за круг вы создаете? – спросила я. – Это ведь не защитный круг, не так ли?
– Нет, не защитный, – подтвердил Джонатан, ни на миг не прекращая своей работы. – Это, так сказать, сюрприз для Этана.
– Какой же?
Джонатан прикусил губу, вырисовывая особенно сложный символ. Наконец, с удовлетворением кивнул и посмотрел на меня.
– Очень неприятный сюрприз, – сказал с мрачной ухмылкой. – И вы поможете мне в этом.
Я заинтересованно вскинула бровь, ожидая продолжения.
– Лариса, вы ведьма, – проговорил Джонатан. – Я хочу, чтобы вы напоили круг своей кровью.
– И-и? – вопросительно протянула я. – Что будет дальше?
– А вот увидите. – Джонатан показал в широкой улыбке все свои зубы. Правда, меня от этого почему-то кинуло в холодную дрожь. А бывший инквизитор вновь взял в руки мел.
Больше ни на какие мои вопросы Джонатан не отвечал. Было видно, что круг дается ему непросто. Впрочем, я и сама прекрасно помнила, какое выматывающее это занятие. Вот и теперь мужчина побледнел и тяжело дышал, то и дело стирая со лба обильную испарину рукавом камзола.
Наконец, Джонатан вернулся к тому месту, откуда начал свою работу. Буквально отшвырнул мел в сторону и привалился к стене совершенно без сил. Дыхание вырывалось из его груди с таким противным натужным свистом, что мне невольно стало не по себе.
А сумеет ли он на этот раз отразить поисковые чары Этана? По-моему, Джонатан выложился до предела, пока рисовал круг.
– Держите.
Джонатан внезапно вытащил из ножен на поясе тонкий стилет с резной костяной ручкой и протянул его мне.
Я послушно приняла кинжал.
– По моим внутренним расчетам скоро все начнется, – сипло проговорил Джонатан, делая паузу после каждого слова. – Этан понимает, что его положение как верховного инквизитора в последнее время сильно пошатнулось. Король с гораздо большей симпатией относится к Джестеру, чем к нему. А стало быть, Этану надо будет постараться, чтобы его обвинения в адрес так называемого зятя восприняли серьезно.
Джонатан внезапно зашелся в сухом изнуряющем
