— Лиза, а давай я тебе сыграю? Когда не хватает слов, музыка может прийти на помощь, — я говорила тихо, стараясь не хлюпать носом.
Девочка молча кивнула головой, устраиваясь поудобней в мягком кресле стоящем возле камина.
Я задумчиво погладила теплый, гладкий бок у старой скрипки. Взмахнула смычком.
Скрипка запела. Вначале робко и хрипло. Но потом ее голос окреп, она пела сожалея о минувшем, давая надежду на будущее. Нежная, грустная мелодия, словно прозрачные, хрустальные слезы лилась неторопливо, с удивительной легкостью. Она смывала горечь с сердца, очищала мысли, дарила душе спокойствие, тихую радость и любовь.
Опустила смычок и улыбнулась девочке сидевшей в кресле. Лиза притихла, смотрела на меня пристально. Разные эмоции мелькали на ее красивом, подвижном личике. Я не могла понять какие именно. Восхищение сменялось грустью, надежда переплеталась с горечью.
Я подумала о том, что ребенок быстро повзрослел. Недавние события не прошли даром. Теперь от нас, зрелых людей зависит, как быстро она сможет забыть каменный, холодный мешок и предательство гувернантки.
За моей спиной раздались сдержанные, глухие аплодисменты, я резко обернулась.
Загряжский по привычке улыбался мне язвительно, но глаза смотрели серьезно, задумчиво. Он словно решал в уме какую-то задачу.
Из-за спины мужчины выглядывал довольный Шурик, а Стефан Стефанович пытался успокоить вертящегося волчком Лимона.
— Приехали! Я вас с самого утра жду! — голос Лизы звенел восторгом.
Она от радости запрыгала на месте и кинулась обнимать отца и брата.
Глава тридцать вторая. Был да сплыл
Краснолиций толстяк с пченичной шевелюрой и потной шеей протянул мне пухлую, покрытую множеством веснушек руку для дежурного рукопожатия.
— Поздравляю вас госпожа Загряжская…, простите госпожа Ряжская, теперь вы можете на законных основаниях заниматься зарядкой кристаллов в усадьбе" Сладкие Хрящики".
Чиновник который напоминал мне сдобную огромную булку, фальшиво улыбаясь протянул мне плотный лист голубоватой бумаги. Документ украшали множество круглых, больших и маленьких печатей, размашистых подписей и витиеватых букв.
Счастливо улыбаясь я вышла из кабинета и еще раз любовно посмотрела на документ в своих руках. Свершилось! Ну, теперь я развернусь! Мне показалось, что вокруг торжественно зазвучали фанфары и в призрачной дымке засверкали горы еще не заработанного золота.
По коридору летела как на крыльях, наталкиваясь на важных, неторопливых чиновников и робеющих посетителей. Перед глазами уже разворачивалась милая сердцу картина. Длинные очереди состоящие из разномастных мобилей на стоянке перед зарядной станцией. Забитый посетителями до отказа зал в трактире. Переполненный постояльцами гостиный двор. И деньги… Деньги которые я считаю по вечерам в своем кабинете. Мысленно я уже прикидывала, что надо нанять побольше людей в трактир и на зарядную станцию. Надо затеять ремонт в старом и скрипучем доме. Не плохо бы починить крышу, потому, что следующую зиму она навряд ли переживет. Возможно надо разбить большой огород, что-бы снабжать трактир собственными, свежими овощами.
Радужные образы мелькали в моих мыслях, на губах блуждала мечтательная улыбка когда я вышла на крыльцо и подставила лицо яркому весеннему солнцу.
— Эмма? — знакомый мужской голос раздался совсем рядом, затавляя спуститься с небес на землю и по королевски, гордо задрать подбородок.
Оборачивалась медленно, усилием воли заставляя себя не поправлять новую, голубую шляпку и растрепавшиеся локоны.
Петр Кондратович Беркутов застыл напротив и смотрел пристально, изучающе. На его лице гуляла холодная улыбка. Он окинул меня нарочито циничным взглядом, провел пальцем по моему подбородку и воркующим, тихим голосом произнес:
— Говорят, что ты вышла замуж, Эмма? Но лично я, не верю в чувства господина Ряжского, а вот ты выглядишь влюбленной. Похорошела еще больше. Глаза сияют, как звезды. Губы так и склоняют к поцелуям. Может быть пообедаем сегодня вместе? Вспомним былые времена?
Он ждал моего ответа, забавно наморщив нос и щурился от яркого солнца, словно огромный рыжий кот, который недавно наелся сметаны.
Я застыла неподвижной восковой фигурой. Беркутов был самым последним человеком, которого я хотела бы встретить именно сегодня. Впрочем, возможно наша встреча поможет прояснить кое-что. У меня давно были подозрения на его счет, может быть стоит все выяснить именно сейчас?
— Петенька, твоя жена наверное опять в теплые края уехала? Ты потому такой смелый? Или горлышко твое быстро зажило? Или память у тебя короткая? А если, ты все еще при памяти, то вспомни пожалуйста, не давал ли ты большие взятки, в надежде на то, что канцелярские крыски будут тянуть время с выдачей мне вот этого документа?
Голубой лист украшенный печатями, словно мундир генерала орденами, взмыл вверх и легонько щелкнул по носу слегка побледневшего мужчину.
Беркутов дернулся, словно я нанесла ему настоящий и болезненный удар. Его лицо расползлось в разные стороны, превращаясь в набор отдельных и не очень привлекательных черт. Застыл немой подковой рот, глаза стали злыми и бесцветными, словно грязное, покрытое изморозью стекло.
— Ты его все же получила! Ну, радуйся теперь. Твои потрепанные" Сладкие Хрящики" наконец-то начнут приносить баснословный доход. Только знай, что я как мешал тебе, так и буду мешать. Конечно раньше проще было. Совмещал так сказать, приятное с полезным. А, что оставалось делать? Ждать когда все мои клиенты в" Сладкие Хрящики", перекочуют? — Беркутов скрипнул зубами и посмотрел на меня так свирепо, что я даже попятилась.
— Не скрипи зубами Петенька, сломаешь. Лучше подумай, чем заниматься будешь, когда все твои клиенты предпочтут" Сладкие Хрящики". Сам понимаешь, что зарядная станция дает мне много преимуществ! — я гордо вкинула голову вверх и развернувшись пошла к ступенькам.
Старалась чтобы походка была легкой и уверенной, как у королевы которая победила. Долго чувствовала на спине злобный взгляд Беркутова. Эта встреча сильно испортила мне настроение. Уже не так ярко и радостно сияло весеннеее солнце, а легкий ветерок, который пытался играть с голубым шарфиком из тонкого шелка, раздражал своей настойчивостью.
Хмурая и сердитая я вернулась домой, в" Сладкие Хрящики". Время приближалось к полудню, а мобилей на стоянке возле трактира было совсем немного. Один старый, потрепанный жизнью и дорогами ржавый монстр, который грозился рассыпаться прямо на стоянке и пара мобилей среднего класса, сияющие на солнце хромированными деталями.
— Ничего, теперь все будет по-другому, — тихо бормотала я себе под нос, когда торопливо шла по дорожке к дому.
Я торопливо поднялась на высокое деревянное крыльцо, которое явно требовало ремонта. Нижние ступеньки грозились рассыпаться, а верхние хоть охали и скрипели, как древняя старуха у которой разболелась спина, но еще были достаточно крепкими.
Дверь открыть не успела. Она распахнулась сама и Лимон виляя задом и повизгивая от радости, закружил вокруг меня желто-рыжим, мохнатым клубком. Я морщась от боли погладила лоб и кинулась поднимать свалившуюся с головы новую голубую шляпку. Ну, что за день такой! Второй раз меня подстерегают неприятности прямо на крыльце! Почему у меня такое чувство, что это еще не все? На задворках сознания мелькнула тревожная мысль. Я застыла в надежде поймать ее, но налетевшая на меня Лиза окончательно прогнала ее прочь.
— Эмма, ты приехала! Я очень ждала. У меня есть для тебя одна новость, — защебетала девочка и попыталась поймать Лимона за ошейник. От резвого топота ее ног, недовольно взвыли скрипучие ступеньки.
— Лиза, давай позже, а? Я устала и голодна, как стая волков. Вот возьму и съем сейчас тебя вместе с Лимоном! Хотя нет, Лимона не трону, он наверное кислый!
В ответ на мою шутку Лиза рассмеялась заливисто и звонко. На розовых щечках показались ямочки. Пухлые губы приоткрылись демонстрируя выпавший недавно зуб.
