знаешь как здорово бегать!
И это рысь! Которая по определению должна ненавидеть воду!
Иногда мой новый питомец — или воспитанник?.. — кажется мне скорее неразумным мальчишкой, чем разумным котом…
Высушив Мушерала заклинанием, уже намертво зазубренным за время нашего общения, я отправил его в комнату, строго наказав выпить горячего молока и ложиться спать.
И только подходя к двери третьекурсника Сареша, жениха Каролины, сообразил, что подогреть молоко рысенок при всем желании не сумеет. И ведь ни слова не сказал мне по этому поводу, не съехидничал, не уколол острым своим язычком…
Странно.
Не иначе, я выгляжу как-то… не как всегда!
Быстро прочитав про себя мантру успокоения, я постучал в дверь Сареша и первым, что услышал, когда открыли, было удивленное:
— Что случилось, Тарис? На тебе лица нет.
— Да боевик довел на полигоне, — буркнул я. — Слушай, у меня дело к тебе и к Каролине. Можешь ее вызвать?
— Ну… сейчас?
— Неотложное! — уверил я, вкладывая в интонацию и улыбку все свое обаяние.
Был бы Сареш девочкой — точно бы растаял! А поскольку девочкой он не был, то только плечами пожал. Но проникся таки:
— Ну раз неотложное…
Пятнадцать минут спустя мы втроем сидели в пустом холле третьего этажа, и я испытывал немалое затруднение, пытаясь не только словами, но и опять же природным обаянием произвести на подругу Хелли наилучшее впечатление. Это вам не банальное соблазнение, это как хитрая комбинация каршанга! В каршанг-то я играю неплохо, хоть и не особо люблю. А вот обговаривать дела с женщинами как-то не привык…
Удивительно, но Каролина Мирр, с которой раньше мне общаться не приходилось, едва ли не с первых слов напомнила мне бабушку. Не поведением леди, которой она вовсе не была (хотя, отдаю должное, обладала прекрасными манерами), а прямым и четким подходом к озвученному мной предложению. Никаких экивоков, ужимок, таинственных взглядов…
— Тарис, я вынуждена тебе сказать, что это неприемлемо.
— Почему же? Я практически уверен, что настоящего праздника для Хелли еще никто не устраивал.
— Дело не в празднике. Мы и сами думали об этом и решили посидеть узким кругом в кафе. — Она посмотрела мне в глаза и с нажимом повторила: — Узким дружеским кругом. Тарис. Боюсь, что ты в него не входишь.
— А я боюсь, что Хелли так не думает.
— Возможно. Но именно это мне как раз и не нравится. Никто из нас и слова ей не скажет о твоем пари, Тарис, но мы о нем знаем. И молчим только потому, что не хотим причинять Хелли боль. Так что я считаю, что ей не стоит с тобой дружить.
Молчавший все это время Сареш покосился на меня и вдруг сказал:
— Кари, а ты уверена, что мы должны в это вмешиваться?
Девушка вспыхнула (и оттого изрядно похорошела) и заявила:
— Так мы и не вмешиваемся! Да, Тарис, я высказывала ей свое мнение о тебе, но не больше того.
— Наверное, это очень лестное мнение… — пробормотал я.
— Честное, — отрезала Каролина.
— Послушай, но при чем тут наши с Хелли отношения? Просто в моем доме будет удобно отметить день рождения, только и всего! Я…
— Ты? — мгновенно переспросила она, видя, что я замялся.
Демоны! Почему я должен объясняться с практически незнакомой мне барышней?! Кто она такая, чтобы вот так противоречить герцогу Таргскому!
Но я знал — кто.
Ближний круг Хелли. А значит…
А значит, и мой? Выходит, так? Демоны с ней, с моей сумасшедшей страстью к невинной кареглазой огневичке, но я хочу входить в ее ближний круг! И если в нем состоят вот эти двое третьекурсников, я должен сделать все, чтобы они были ко мне расположены!
— Каролина, послушай, — сказал я со вздохом. — Давай действительно будем честны. Хелли мне очень нравится, это так. Но она отказала мне, и ты это знаешь. Однако я хочу, чтобы мы были друзьями, и я работаю над этим. Что здесь плохого? Право, я могу дать тебе слово, что не стану распускать руки и чего там еще ты боишься? И ты должна знать, что я сейчас ни с кем не встречаюсь.
Сказав все это, я уставился в негодующие голубые глаза, тихо потрясаясь сам себе. Чтобы я, герцог Таргский, говорил такие вещи постороннему человеку, тем более девушке… Что-то со мной не так.
Что-то сильно не так!
— Это правда, — кивнула Каролина. — Что не встречаешься.
То, что я выдал дальше, уже вообще ни в какие рамки не лезло, но я выдал:
— И мы договорились, что не будем оба ни с кем встречаться, пока не закончим академию.
Сареш явно и не особо успешно подавил смешок и, пока Каролина ошарашенно молчала, снова вступил в разговор:
— Кари, я никакого криминала не вижу в его предложении. Если у человека есть городской дом, если он хочет устроить нашей Хелли праздник, что здесь плохого?
— Она все равно не согласится, — помотала головой Каролина.
— Так мы ей не скажем, чей это дом, — пожал я плечами. — Я предоставляю место, Каролина! И ничего не прошу взамен! Я даже сам туда не приду, если Хелли меня не пригласит.
Вот этот аргумент, кажется, сработал.
— Так вот и не придешь? — удивилась она.
— Не приду, — подтвердил я абсолютно искренне. — Дам вам адрес, подготовлю праздничный стол — и уйду раньше, чем вы там появитесь.
— Нет уж, — непреклонно отказалась Каролина. — Стол мы сами! Скинемся, правда, Саршик?
— Конечно! — подтвердил ее жених.
— Так что с тебя, Тарис, только сам дом на вечер, — не слишком уверенно сказала она, и я закивал. Хоть так! С едой я что-нибудь