выдержал. Он сел на камень, как на табурет, и обхватил голову руками.
— Мне кажется, я тут с ума сойду, — признался он Дженне.
Она молчала. Люмьер внимательно посмотрел на нее. Глаза девушки лихорадочно блестели. Опять? И вдруг понял, чего хочет сам. Медленно поднялся, сделал разделявший их шаг и поцеловал. Затем еще и еще раз, пока не заболели губы. Дженна прижималась к нему всем телом, будто не могла напиться его дыханием. Как хотелось отдаться этому порыву! Человек слаб перед лицом своих желаний…
А оборотень нет!
— Мы должны остановиться, — мягко отстранился Люмьер.
— Но почему? Я же люблю тебя, — ясно и осознанно сказала Дженна. И как же хотелось поверить!
— Давай поговорим об этом тогда, когда выберемся из пещеры. Здесь все не то, чем кажется, — возразил волк. — И лишь за пределами лабиринта у наших слов появится вес.
— Скучный, — улыбнулась девушка — чужой улыбкой.
— Идем!
Люмьер схватил ее за руку и потащил дальше, мимоходом отмечая тот же рисунок на стене: девушка и волк. Они движутся в правильном направлении. А двадцать шагов спустя Дженна резко выдернула у него руку.
— Прости, — сбивчиво пробормотала она. — Прости, прости…
— Ничего, — ответил Люмьер, не оборачиваясь, чтобы не смущать еще больше. — Идем же!
И снова путь. Снова безликие ответвления лабиринта. Камни, сталактиты, сталагмиты, мох… И спертый воздух без намека на ветер. На плечи навалилась усталость. Хотелось сесть среди камней и больше никогда не подниматься, но и эта мысль, кажется, Люмьеру не принадлежала. Дженна замедлилась, однако продолжала идти. Она боролась.
Вдруг Люмьер споткнулся обо что-то. Он наклонился, а затем отпрянул.
— Что там? — спросила Дженна.
Их дорогу перегородили два скелета. Они сидели, взявшись за руки, и на одном из них угадывались обрывки красного плаща.
— Кажется, это те, кто решился на отдых, — ответил Люмьер, аккуратно перешагивая через ноги скелетов. — Видишь? Нельзя останавливаться, иначе тут мы и останемся навеки.
И снова поворот. Неуловимое чутье подсказывало волку, куда идти дальше. Он убеждал себя: осталось немного. А затем лица вдруг коснулся слабый ветерок, принеся запах ночной прохлады. Люмьер сам себе не поверил. Очередная иллюзия? Или же нет?
— Выход близко, — обернулся он к Дженне. — За мной!
И ускорил шаг, почти побежал. Камни летели у него из-под ног. Еще немного! Ну же!
Люмьер уткнулся в стену. В ней было крохотное «окошечко», за которым действительно царила ночь, только пролезть в него Люмьер уж точно не сможет. А Дженна… Дженна ведь куда более хрупкая, надо помочь ей, немного расширить лаз.
И вдруг пришла мысль: умирать тут, так вдвоем. Зачем ей помогать? Пусть остается. Пусть!
Люмьер встряхнул головой.
— Ты можешь здесь пролезть, — сказал он Дженне. — Я подтолкну.
— Нет, без тебя — нет, — ответила она.
— Да, Дженна. Я за тобой, обещаю.
Тея не верила. Люмьер понимал это предельно ясно. Он бы тоже не поверил — понятно ведь, что взрослому парню тут не выбраться. Однако надо убедить ее!
— Снаружи ты сможешь посмотреть, есть ли другие выходы, — настаивал оборотень. — Скажешь, куда мне нужно идти.
А внутри все так и бурлило: «Пусть остается! Пусть умрет!»
— Хорошо, — сдалась Дженна. — Давай попробуем.
Она сняла свой красный плащ, в который куталась в прохладных пещерах, и Люмьер подсадил ее к окошку. Девушка забралась в узкий лаз. Она двигалась с трудом, но все же двигалась! Вот подтянула ноги. Еще немного…
— Ты в порядке? — спросил Люмьер, когда Дженна заглянула в лаз с другой стороны.
— Да, — ответила она.
— Тогда я просуну тебе плащ, подношение и воду. Иди, осталось недалеко.
— А ты? — в ужасе воскликнула девушка.
— Я буду здесь.
— Нет! Нет, Люмьер! Подожди, я поищу другой выход.
И Дженна исчезла, а волк сел у выхода на свободу, который никак для него не подходил. Он оперся спиной на стену и вдруг понял, что камень шатается. Шатается! Люмьер принял волчий облик и изо всех сил налег. Посыпалось крошево. Волк схватил зубами дорожный мешок и прыгнул. За ним покатились камни, но сам Люмьер вырвался из пещеры и звонко завыл.
— Люмьер! — Дженна тут же бросилась ему на шею. — Ты здесь, ты со мной!
«Да, да», — мысленно подтвердил он и позволил наследнице обнимать зверя и целовать волчью морду, а потом отошел немного в сторону, обернулся человеком и оделся. Теперь можно и отдохнуть… Тем более, за каменистой грядой снова начинался лес.
— Идем, подыщем поляну для ночлега, — сказал Люмьер, поднял голову, да так и замер. Когда они входили в пещеру, был молодой месяц. Сейчас же на небе сияла полная луна. Сколько прошло времени? Сколько они блуждали? Две недели? Месяц? Год? Деревья по-прежнему были зелеными, однако не такие, как в начале лета. Скорее, как в середине, когда буйная весенняя зелень постепенно начинает переходить в первую осеннюю желтизну.
— Кажется, мы долго гуляли, — задумчиво произнес Люмьер.
— С ума сойти! — выдохнула Дженна, поняв, о чем он говорит. — Хорошо, что мы и вовсе там не остались.
— Ты права.
Путники нашли подходящую поляну, развели огонь — ночь стояла прохладная, да и в горах редко бывало жарко. Они поужинали, устроились поближе к огню. И только тогда Люмьер сказал:
— Прости. В пещере я себя не помнил.
— И ты меня, — мягко ответила Дженна, не глядя на него. — Эти чувства мне не принадлежали. Все, кроме одного…
Оборотень взял ее за руку, полюбовался на хрупкие пальчики, коснулся их губами.
— Ты очень дорога мне, — сказал он. — Волки выбирают пару на всю жизнь. Я не знаю, что ждет нас в обители твоих предков, Дженна. Просто хочу, чтобы ты знала. Я выбрал.
Девушка обернулась к нему. В ее глазах блестели слезы. Она аккуратно придвинулась к Люмьеру, позволила заключить себя в объятия.
— Люблю тебя, — шепнула волку.
— Люблю.
Больше они ничего не говорили. Просто сидели рядом, наслаждаясь краткой передышкой, и думали о том, что их ждет. Может быть, уже завтра? Карта не могла сказать, как долго им придется искать жилище бабушки. Люмьер надеялся, подольше. Он не готов был отпустить Дженну. Не сейчас, когда в его сердце было столько всего! А
