— Мы будет ждать вашего сообщения, — сказал он, встречаясь с моим взглядом. — Не думаю, что мне нужно напоминать вам, ребята, как это важно и какая на вас лежит ответственность, но если вам удастся осуществить это, вы проведете остаток своей жизни, не заботясь о любом из нас. Я обещаю, какие бы меры предосторожности не были приняты в будущем, у вас будет иммунитет ко всем законам и санкциям. Вы будете свободны от всего этого.
Мне потребовалось время, чтобы переварить все то, что он сказал, затем я встретил удивленный взгляд Кэт. Когда мой мозг заработал вновь, я понял, о чем она думала.
— Не только мы.
Генерал посмотрел на меня.
— Я хочу, чтобы моя семья и друзья были освобождены от этого, — сказал я ему, взглянув на Арчера. Я понятия не имел, что он планировал делать, когда все это будет сказано и сделано, но меня это не волновало.
— И также я хочу, чтобы семья Кэт, ее мама, была в безопасности от всего того дерьма, что делаем мы.
Губы Кэт дрогнули и она сжала их. Рассеянный туман заволок ее глаза.
— Ты понимаешь, о чем я говорю? — спросил я.
— Понимаю. — Он коротко кивнул. — Я смогу сделать это для тебя.
— Я рассчитываю на это.
Последовал еще один быстрый кивок, и у нас больше не было времени на разговоры.
Я прошел мимо генерала и открыл дверь рядом с водительским местом для Кэт. Нравится это Арчеру или нет, но он поедет на заднем сидение.
— Что Бет сказала тебе? — спросил я, удерживая дверь автомобиля.
Кэт слегка улыбнулась, когда ее взгляд встретился с моим.
— Она сказала то же самое, что я хочу сказать тебе.
— Что я потрясающий?
Она рассмеялась, и этот удивительный звук заставил меня улыбнуться.
— Нет. Она сказала спасибо.
КЭТИ
— Ты знаешь... — начал Арчер, а я закрыла глаза, пытаясь сдержать себя.
Начинается. Десять часов езды, от которых моя задница ужасно начинала побаливать, а они все спорили как старая супружеская пара.
— Что на этих дорогах есть знаки ограничения скорости?
— Ага, — ответил Деймон.
— Мне просто любопытно. — Арчер в настоящее время сидел позади нас, но он с таким же успехом мог быть на наших коленях. Он сел таким образом, чтобы находиться между нашими сидениями, его руки оставались за ними. — Потому что я уверен, что был знак, на котором написано девяносто километров в час. Не сто сорок.
— Ты умеешь читать?
Деймон посмотрел в зеркало заднего вида. — Черт возьми. Я удивлен.
Арчер вздохнул.
— Как умно.
Наступила пауза.
— Я не хочу закончить свою жизнь, превратившись в огненный шар.
— Ты Исток. С тобой все будет в порядке.
— Я не хочу быть остатками от Истока или поджаренным Истоком.
— Ммм, — промычал Деймон. — Поджаренный Исток напоминает мне о жареном цыпленке. Я отдал бы все за него сейчас.
— Из KFC? — спросил Арчер, я была удивлена, что он знает какая на вкус курица из КFC. — Или из Попайя?
Ха. Он еще и пробовал из Попайя.
Губа Деймона изогнулись.
— Нет. Я говорю о домашнем жареном цыпленке. В яйцах и муке, поджаренном на сковороде. Ди готовит потрясающего цыпленка.
— Я ни разу не пробовал цыпленка домашнего приготовления.
Его глаза округлились.
— Боже, ты такой неудачник.
— Думаю, я смогу попросить Ди приготовить его мне, — ответил Арчер, игнорируя Деймона. — Ну, только когда она не будет в команде Убей-Каждого.
— Она не будет жарить никакого тебе цыпленка, — возразил Деймон.
— О, она приготовит мне этого жареного цыпленка.
Арчер глубоко рассмеялся. — Она приготовит мне цыпленка, причем столько, сколько я захочу.
Низкий опасный звук вырвался из горла Деймона, и я не могла поверить, что они спорили из-за гипотетической ситуации, где Ди либо готовит жареного цыпленка, либо нет.
Но я не была удивлена.
Спустя час или около того, у них была жаркая дискуссия по поводу того, будет ли Шейн из Ходячих мертвецов лучшим отцом, чем Рик. Так или иначе, они перешли на спор о губернаторе, с социопатическими наклонностями, который был лучшим отцом.
Тот факт, что Арчер никогда был в Олив Гарден, но смотрел Ходячих мертвецов, меня озадачил.
Арчер вздохнул как недовольный подросток, замученный длинной поездкой на машине. Последовала секунда молчания. — Уже приехали?
Деймон застонал. — Я сейчас зашью твой чертов рот.
Я прикрыла свою улыбку рукой, отвернувшись к окну. Думаю, моя улыбка угасла, когда я увидела окружающий нас пейзаж. Я понятия не имела, в каком штате мы были. Все, что было за сотни миль от Биллингса, выглядело одинаковым.
Пустошь.
Абсолютная пустота.
За последние два часа мы не увидели ни одной машины на автомагистрали. Ни одного автомобиля вдоль длинной дороги. Они все были брошены у обочины.
Некоторые были оставлены вместе с личными вещами на задних сидениях, как будто владельцы бросили их, вышли и оставили все позади ради великого неизвестного.
Остальные... остальные автомобили пугали меня.
Сгоревшая обшивка машин. Грустное и скрученное кладбище разбитого и обугленного металла. Я никогда не видела такого. Читала об этом в книгах, видела в фильмах, но не видела в реальной жизни что-то такое километр за километром.
— Как думаешь, что с ними случилось? — спросила я, когда стихли их споры.
Арчер откинулся назад на сидение и слегка пригнулся, чтобы лучше видеть из окна.
— Выглядит так, словно некоторые из них встретили недружелюбных инопланетян. А другие сбежали.
Мы проехали мимо внедорожника, двери которого были открыты нараспашку. Около него была разбросана одежда. На дороге перед автомобилем валялся забытый маленький мишка.
Я подумала о той маленькой девочке в магазине и хотела спросить, думали ли они, что сбежав, смогли бы выжить, но я не могла, потому что уже знала ответ.
Люди не могли убежать от Лаксенов.
— Пока вы, ребята, занимались кое-какими вещами в своей комнате, о которых я не хочу знать, кое-что случилось.
Деймон никак не отреагировал на это заявления, но мое лицо превратилось в спелый помидор.
— Рассказывай.
— Вы знаете, что они говорили о погибших городах, которые находятся под контролем Лаксенов? Ну, те города еще функционируют — телевидение и интернет работают, так же, как и телефонные линии. Как будто там ничего не происходит, не считая того, что половина населения занята пришельцами, ненавидящими людей, — сказал Арчер, возвращаясь на свое место между сидениями. — Но есть много городов, которые просто... уничтожены.
— Зачем они делают это?
