Как раз в тот момент, когда я собиралась стащить трусики вниз, раздавшийся треск дерева и бьющегося стекла заставил всех нас подпрыгнуть. Элементаль мотнул головой, и я проследила за его взглядом. Дверь в гостиную распахнулась, и порыв ветра сбросил со стола рамку с фотографией. Ветер был очень силен, он пронесся по комнате, разбрасывая бумажки и разные вещи. За окном, как ни странно, светило солнце и на чистом весеннем небе не было ни одной тучки.
— Что за…? — начал элементаль.
Его резкий голос вырвал меня из гнева и страха, и вдруг я смогла различить более мелкие детали. С новой ясностью я осмотрела все. Воздух действительно был густ, освещение, действительно более тусклое. Я не придумала себе все это. Сердитые порывы ветра ускорялись и замедлялись синхронно с моим дыханием. Шаровая молния шарахнула в полумраке и мы закричали, пока она кружила под потолком. Гостиную сотряс оглушительный раскат грома, слишком громкий и слишком долгий для такого маленького пространства. Зажимая уши, я упала на пол.
Элементаль ошалело уставился на меня.
— Прекрати это.
— О чем ты…?
— Это все ты. Прекрати это, иначе мы все умрем!
Я огляделась и поняла, что он прав. Я не могла объяснить этого, но я была причастна ко всему, что здесь сейчас происходило. Комната наполнилась влагой и сыростью. Вокруг хлестал ветер, расшвыривая вещи. Воздух наэлектризовался.
Но я не знала, что с этим делать. «Ты моя» — попыталась я внушить буре, но ничего не произошло. Это было не похоже на то, как я контролировала силу с помощью жезла или атама. Это было как внутри, так и вне меня. Я не могла остановить бурю, как могла бы подавить чувство радости, горя или ненависти внутри себя.
Ветер усилился, его ярость крепла. Осколок стекла на лету поцарапал мне щёку.
— Я не могу это контролировать, — прошептала я. — Я не могу!
Элементаль запаниковал. Духи тоже. Всего секунду назад я чувствовала себя слабой и беззащитной, их страх заставил мой собственный отступить. Их страх усиливал мою злость и бурю в доме. Я на самом деле не могла управлять штормом, но исходил он от меня. Что-то ещё ударило меня в плечо, а мгновение спустя я еле увернулась от летящей мне в голову книги.
Я не могла это контролировать. Не знала как. Не знала ничего кроме того, что хочу жить и, чтобы моя мама тоже жила.
Огромные, клубящиеся тучи наполнили гостиную, сгущая тьму. Всё больше молний плясало вокруг. Элементаль оказался прав. Одним из ударов молнии я задела духа, держащего мою маму, и она непроизвольно упала на пол. Дух истошно заорал. Его вопль был самым ужасным звуком, который я когда-либо слышала. Хуже чем похоронный звон, хуже чем вопли от пыток. Я вновь заткнула уши, наблюдая, как он раскаляется добела, затем темнеет, а потом исчезает без следа.
Элементаль отпрянул от меня, заметно трясясь от страха. Покалывание на коже раскрыли мне его намерения. Он был так напуган, что хотел попытаться вернуться в Иной Мир. Прямо отсюда, прямо сейчас, без перекрёстка. Это чуть меня не доконало. Не было ни единого шанса, что у него это получится, с учётом того, что он не мог даже прийти в этот мир в своей настоящей форме.
Похоже, что его это не заботило, и я внезапно запаниковала. А что если у него получится? Что если случится чудо, и он сбежит? Нельзя дать ему шанс уйти, только не после всего, что он здесь сделал, что пытался сделать. Я понятия не имела, что случилось с моим оружием во всём этом дурдоме. Разряд молнии ударил меньше чем в шаге от меня, и меня оглушило.
Полыхнуло ещё несколько молний, так сильно и быстро, что я не смогла бы сказать, что было реально, а что всего лишь остаточным явлением. Где-то за раскатами грома я слышала крики элементаля, хотя видеть я его уже не могла. Его вопли не были столь ужасны, как крики духа, но достаточно, чтобы на затылке зашевелились волосы. Молния ударила во что-то позади меня, и в меня полетели острые осколки.
Я поняла что умру вместе с духами, элементалем и мамой. Кто бы мог подумать, что на самом деле, духам, которых я только что отправила в Иной Мир, очень повезло?
Закрыв лицо ладонями, я пыталась отгородиться от того, что натворила. Не помогло. Словно молнии и тучи существовали как в комнате, так и внутри моего сознания. Я зажмурилась до боли в глазах. Ничего не менялось. Вокруг меня ревел ветер, а гром сотрясал мой дом. Тут правили свет и тьма — гремел гром, молнии вспыхивали и гасли.
Тьма, свет.
Тьма, свет.
Тьма.
Сколько бы лет вам ни было, как бы вы не были выносливы — ничто, никто, и никогда не сможет заменить вам маму, которая заботится о вас, когда вы больны.
Я почувствовала, как к моему лбу прикасается влажная холодная ткань, и знакомый напев достиг моего измотанного мозга. Открыв глаза, я увидела те же самые забавные полоски солнечного света, которые проникая сквозь закрытые жалюзи, блестели на потолке моей спальни. Только сейчас, их положение изменилось, и цвета стали более темными, почти темно-оранжевыми.
Напевание резко прекратилось.
— Евгения?
— Мама, — прохрипела я. Горло нещадно саднило.
Мама пересела так, чтобы я могла ее видеть, ее лицо осунулось от беспокойства. Это казалось невероятным, но в остальном она выглядела почти нормально. Ее волосы растрепались, на голове виднелось несколько шишек и синяков. Но в остальном она отлично перенесла сверхъестественную атаку и последующий волшебный шторм. На мгновение я даже усомнилась, уж не привиделось ли мне все это. Я попыталась понять, что же вообще произошло? Это был какой-то фокус или галлюцинация? Нет. Слишком дерьмово я себя чувствовала. Никакая галлюцинация не заставит испытывать такую боль.
— Как ты? — неуверенно спросила я.
— Нормально, — кивнула мама. — А ты как?
Я попыталась напрячь все свои мышцы. Они сказали мне, чтобы я оставила их в покое и проваливала.
— А у меня все болит.
Мама поправила у меня на голове влажную ткань, словно пытаясь приукрасить. Когда она наклонилась, пряди ее волос наклонились вперед, оголяя шею, на которой я увидела отпечатки грязных пальцев. Нет, Определенно, все случившееся мне не примерещилось.
— Я позвонила Роланду. Он отдыхал с Биллом во Флагстаффе. Сейчас он уже на пути сюда, через несколько часов подъедет.
— Мам… как ты так быстро встала на ноги?
— В смысле?
— Ты была ранена духом. Разве ты не помнишь?
— Ну, я немного полетала, ничего страшного. Не так как ты. — Нахмурившись, она издала легкий вздох. — Боже, как бы мне хотелось, чтобы ты была адвокатом. Ну, или, хотя бы фармацевтом.
— Ты помнишь, что произошло?
