— Спасибо, — искренне сказал Дэвид. — Вообще-то я догадывался. То есть надеялся, что этого не случится, но…
Лорел отвела глаза.
— Думаю, Тэм — единственный, кто способен любить тебя так, как я, — нехотя признался Дэвид.
Лорел кивнула.
— Значит, ты останешься с ним тут?
— Нет, — твердо сказала Лорел. — Мне здесь не место. Пока не место. Может, когда-нибудь…
— Если — нет, когда Ясмин станет королевой, я стану ей нужна, но сейчас Авалону требуется посланница в человеческом мире, как говорил Джеймисон. Кто-то должен напомнить феям о величии людей — и о твоем подвиге. И это буду я.
— Лорел? — В его голосе прозвучала нотка отчаяния, глубокой печали, в которой Лорел винила себя.
— Да?
Он долго молчал, как будто передумал, и вдруг выпалил:
— У нас могло получиться. Если бы не… он, у нас бы все было по-настоящему. На всю жизнь. Я уверен.
Лорел грустно улыбнулась:
— Я тоже.
Она бросилась Дэвиду в объятия, прижавшись щекой к его теплой груди — как бывало сотни раз. Только сейчас между ними происходило нечто большее. Лорел знала, что им предстоит видеться каждый день до окончания школы, но в эту минуту они прощались.
— Спасибо, — шепнула она. — За все.
Краем глаза она заметила вдалеке знакомую одинокую фигурку. Тамани шел по тропе, едва переставляя ноги. На ее глазах он споткнулся и чуть не упал.
Лорел ахнула и вскочила:
— Я ему помогу!
Дэвид долгим взглядом посмотрел ей в глаза и кивнул:
— Иди. Ты ему нужна.
— Дэвид! Иногда… — Лорел попыталась вспомнить, как однажды Челси объясняла ей то же самое. — Иногда мы так увлечены чем-то… точнее, кем-то… что ничего вокруг не замечаем, Может быть… тебе пора открыть глаза и оглядеться.
Не дожидаясь ответа, она развернулась и побежала навстречу Тамани.
— Тамани! — крикнула Лорел на бегу.
Он поднял голову, и в его глазах сверкнула радость, но через миг померкла. Тамани моргнул и потупился, нервно ероша пальцами волосы.
Лорел подставила ему плечо и уже собиралась пожурить за самонадеянность. Кончиками пальцев она ощущала, что в теле Тамани не осталось и следа смертоносной отравы, но глубокие раны давали о себе знать.
— Все в порядке?
Тамани покачал головой. Лорел никогда не видела его таким взволнованным. Еще вчера он держал себя в руках ради дела. Но сейчас, наедине с Лорел, когда не нужно никого спасать, он дал волю чувствам.
— Нет, — дрожащим голосом сказал Тамани. — Не в порядке. И я думаю, что не скоро приду в себя. Но я справлюсь.
Лорел потянула его к раскидистой сосне, в тени которой можно было укрыться не только от рассветного солнца, но и от любопытных глаз. Эти несколько минут они проведут вдвоем.
— Где Челси?
— Скоро придет, — устало отозвался Тамани.
— Где ты был?
Он долго молчал и наконец сказал срывающимся голосом:
— У Шара.
— О, Тэм! — Лорел встревоженно стиснула его руку.
— Такова была его последняя воля.
По щеке Тамани сползла одинокая слезинка. Отведя глаза, он смахнул ее рукавом.
Лорел хотелось прижать его к себе и подставить плечо — чтобы он выплакал все слезы, чтобы глубокие морщины у него на лбу наконец разгладились, — но она не знала, с чего начать.
— Тамани, что случилось?
Тамани сглотнул и мотнул головой:
— Вот увидишь, вы попадете в Калифорнию. Ты, Челси и Дэвид.
— Но…
— Но я с тобой не поеду.
— Как не поедешь?
— Скажу Джеймисону, что я не в силах хранить обет. Он что-нибудь придумает. Поверь, я найду тебе лучшего защитника в Авалоне, но сам… больше не могу.
Лорел похолодела:
— Не нужен мне новый защитник!
— Ты не понимаешь. — Тамани смотрел куда-то мимо нее. — Дело не в нас, просто я… никудышный фер-глейи. Оглядываясь назад, я понимаю, что мне не стоило даже пытаться. Если бы я вел себя как надо, ничего этого не случилось бы. Когда мне… показалось, что ты погибла, я словно обезумел. Превратился в какое-то чудовище — я сам себя боялся. Меня убивает мысль, что в любую секунду я могу лишиться тебя и снова испытаю этот ужас. — Он помолчал. — Это выше моих сил.
— Нет-нет, Тэм. — Она стала гладить его волосы и лицо. — Сейчас не время, так нель…
— Ты слишком хорошо обо мне думаешь, — с отчаянием в голосе сказал он. — Я не верю, что смогу быть твоим защитником.
— Тогда найди кого-то на эту роль. — Лорел стиснула зубы. — Только не покидай меня! — Она рванулась к нему, взяла его лицо в ладони и стала ждать, пока он решится заглянуть ей в глаза. — Куда мы бы ни отправились, я хочу, чтобы ты был рядом и никогда не бросал меня. — Она ощущала его неровное дыхание, прильнув к его груди — ее тянуло к нему, словно магнитом. — Неважно, какой ты защитник; главное — чтобы ты меня любил. Чтобы целовал меня на ночь и утром, когда я проснусь. Сегодня, завтра и каждый день. Тамани, ты поедешь со мной? Мы будем вместе?
Лорел подняла его подбородок. Тамани закрыл глаза, его челюсть подрагивала под ее пальцами. Лорел коснулась ртом его губ, каждой клеточкой ощущая бархатистую мягкость кожи. Он не сопротивлялся, и она прижалась губами крепче, исцеляя его измученную душу и надеясь, что он поверит каждому ее слову.
— Я люблю тебя. И я прошу… — Лорел приоткрыла рот и нежно прикусила губу Тамани, чувствуя, как по его телу пошла дрожь. — Нет, я умоляю тебя остаться со мной. — Она снова поцеловала его и шепнула, не отрываясь от его губ: — Навсегда.
Тамани тихо застонал и, притянув ее к себе, жадно впился в ее губы.
— Целуй меня, — шепнула она. — Целуй еще.
Казалось, их поцелуй, сладкий, как амброзия, длится вечно. Он ласкал губами ее веки, уши, шею, а Лорел думала, до чего же странно устроен мир. Ведь она любила Тамани — любила всегда. И каким-то непостижимым образом знала это.
— Ты уверена? — Тамани нежно ущипнул ее губами за ухо.
— Как никогда. — Лорел страстно схватила его за ворот футболки.
— Разве что-то изменилось? — Он отбросил с ее лба волосы, придерживая за виски и гладя ресницы.
Лорел посерьезнела:
— Когда я принесла тебе виридевиталис, то решила, что уже поздно. А до этого выпила его сама. И я хотела одного — вернуть время назад и не пить зелье. Умереть с тобой.
Тамани прижался лбом к ее лбу и провел пальцами по щеке.
— Я давно любила тебя, — сказала Лорел. — Но меня все время что-то удерживало. Наверное, я боялась, что чувство поглотит меня целиком. И до сих пор боюсь, — шепнула она.
Тамани засмеялся:
— Если тебя это утешит, я сам боюсь его до чертиков.
