- Такое чувство, словно меня вычесали щеткой против шерсти. А так да, я в порядке.
Демон зализал взъерошенную шерсть.
Я начала искать Нору и оказалась в комнате, заполненной людьми, которые уставились на меня с полным недоверием, включая и Нору.
Рене улыбнулся.
Высокий, лысеющий мужчина, очевидно из службы безопасности и напоминающий мне одного из телохранителей драконов, шагнул к нам.
- Страж. Смертная. Идентификация?
Нора достала свой кошелек и показала ему карточку.
- Член Союза номер 1112, - продиктовал он ещё одному охраннику, набиравшему информацию на компьютере. Затем, второй кивнул первому.
- Проходите, - ответил охранник Норе. Она прошла дальше, чтобы поговорить с мужчиной, сидящим за столиком.
Охранник обратился к Рене.
- Демон. Бессмертный. Идентификация?
- У меня с собой паспорт, - вежливо сказал Рене. - Нужно его найти... - пожал он плечами.
- Проходите.
Я посмотрела на Рене с торжествующей улыбкой, а он подмигнул мне в ответ. Наконец я получила подтверждение того, что он не смертный. А теперь осталось убедиться, что он демон.
- Страж. Супруга виверна, - нахмурившийся на меня охранник специально произносил это громко, чтобы все ожидающие люди и простые офисные рабочие могли его услышать. - Повелительница демонов. Бессмертная. Идентификация?
Я дружелюбно улыбнулась.
- У меня тоже с собой есть паспорт. Я пока ещё не член Союза Стражей.
- Имя?
- Эшлинг Грей.
По крайней мере двое в комнате резко втянули воздух. Одна женщина с грохотом свалила стопку бумаг на стол и выбежала вон из комнаты.
- Я начинаю чувствовать себя рок звездой или заразной тифом, - прошептала я Джиму.
- Лучше рок звездой. Тут хотя бы у тебя будут поклонники.
- Проходите, - строго сказал охранник, после короткой консультации со своим напарником.
- Спасибо. Эм... хорошего дня.
Широко улыбнувшись всем, кто смотрел на меня, я подошла к Норе и Рене, покинув ресепшен.
- Кто-то рожден для славы, кто-то стремится к ней, а кому-то её просто навязывают. - неправильно процитировал Рене, когда Нора вела нас в конференц-зал.
- Да уж, Шекспиру и не снилось, - тихо буркнула я, когда мы вошли в зал.
В одном конце комнаты стояли три человека, они общались между собой, наливая кофе. При нашем появлении все трое резко замолчали и повернулись к нам. Одного мужчину я узнала, это был Марк Салливан - парень, который вручил мне постановление, но вот другой мужчина и женщина мне были незнакомы.
- Нора Чарльз? – спросил Марк, поставив чашку с кофе на стол.
Нора кивнула.
- Вижу, вы привели… свидетелей?
- Друзей, - быстро проговорила я, при первых же звуках его язвительного голоса занимая оборонительную позицию. – Естественно, если вы не можете позволить Норе хоть какую-то моральную поддержку, мы уйдем. Полагаю, однако, для вас не будет проблемой подвергнуть ее инквизиции в присутствии её друзей.
- Неплохо, - пробормотал Рене себе под нос, и я посмотрела на него с благодарностью.
- Могу вас заверить, наша беседа будет далека от инквизиции, которую, полагаю, вы себе придумали, Эшлинг Грей.
Марк махнул рукой по направлению стола.
- Как бы то ни было, если это то, чего вы хотите, - оставайтесь.
Он представил остальных:
- Это Ирена Мазерс, руководитель наставнической программы, и Грег Джиллион, сотрудник внутреннего следственного комитета.
Мы заняли места за столом. Я наклонилась, прошептав Джиму предостережение, чтобы тот вел себя тихо, пока я не разрешу говорить.
- И надо ведь было всей этой силе достаться именно тебе, - проворчал Джим. – Я с Амаймоном больше веселился. Он, по крайней мере, не запрещал мне говорить, когда происходили всякие заманчивые делишки.
- Я была бы счастлива отправить тебя к нему обратно, - вполголоса произнесла я, после чего села и попыталась придать себе решительный и участливый вид.
- Как вы знаете из постановления, которое я несколькими днями ранее вручил Эшлинг Грей, была подана жалоба в отношении определенных несоответствий в вашей обучающей программе, - начал Марк, копаясь в папках, пока не нашел ту, что искал, после чего бегло просмотрел документы и передал их мужчине из внутреннего следственного комитета. – Пусть мы и не вправе раскрывать имя лица, подавшего жалобу, могу вас заверить, что заявление подверглось тщательному расследованию, дабы определить, действительно оно или нет. Как только оно было определенно таковым, было издано судебное постановление и началось расследование в отношении предмета жалобы – это вы, мисс Чарльз.
Нора кивнула; руки она положила на стол. Она казалась заинтересованной в происходящем, но в то же время расслабленной. Я бы дала ей пять баллов за манеру держаться, пусть и знала, что за бравым настроем она скрывает беспокойство об этой - в буквальном смысле - пощечине от организации, в которой она долгое время служила.
- Расследование проводилось комитетом, состоящим из трех человек во главе со мной, - проговорил Грег Джиллион, обращаясь, очевидно, к полу. Он не был похож на тот сорт людей, которые постоянно что-нибудь разыскивают; он выглядел как Санта Клаус, что последние десять месяцев провел на Южном побережье. Лысеющий, с седыми волосами и бородой, в одежде, которая висела на нем как на вешалке, этот мужчина мог быть кем угодно, только не руководителем.
Что лишь доказывает, что никогда нельзя доверять первому впечатлению.
- Эта беседа – заключительная часть расследования. Это ваша возможность ответить на вопросы следственной группы и выступить в свою защиту. Вы это понимаете?
Нора ответила просто, не утруждая себя какими-либо действиями:
- Да.
- Отлично. Характер жалобы следующего содержания… - произнес Грег, сверяясь с документами в кожаной папке. – Первое: вы предложили одному лицу пройти испытание для учеников, несмотря на тот факт, что период оных уже закончился, а впоследствии дали согласие вышеупомянутому лицу на получение официального признания в качестве ученика. Второе: вы оклеветали или же, по-другому, публично осмеяли члена Союза на недавней конференции СОПиМ. Третье: вы обвиняетесь в подстрекательстве и содействии убийце при его попытке к бегству.
Я чуть не уронила челюсть на стол, когда заслышала о столь нелепых обвинениях. Я украдкой бросила взгляд на Нору. Она сидела так же неподвижно и была такой же сосредоточенной, как и в начале беседы. Моему восхищению её сдержанности и самообладанию не было предела, ведь если бы эти абсолютно смехотворные обвинения были направлены на меня, я бы сейчас разразилась тирадой. Как бы то ни было, мне пришлось напомнить себе, что там, где я находилось, следует демонстрировать сдержанность и что мое молчание будет Норе намного полезнее, нежели любые протесты относительно её виновности.
