— Вы так странно на меня смотрите, — была вынуждена признать, ощущая тепло его ладони на моей обнаженной талии.
Он улыбнулся, так необычно, удивительно чувственно, и тихо сказал:
— Моя милая, неустрашимая, упорная и отчаянная мисс Ваерти…я никогда не встречал столь упоительно нежную женщину. Никогда. Дарить любовь и нежность друг другу всю ночь? Всю жизнь считал это бредом. Страсть — вот он двигатель прогресса, и я полагал ее и закономерный ее финал тем единственным, что происходит между мужчиной и женщиной. Но эти почти четыре часа, миновавшие как несколько минут, напрочь перевернули мое представление о занятии любовью.
Вздрогнув, я стремительно поднялась, впрочем, оставшись на коленях дракона, он попросту не отпустил, достала часы и вздрогнула повторно — мы целовались три часа и сорок пять минут! Почти четыре часа, и будь я проклята — время промчалось как один миг.
— О, Господи! — только и смогла прошептать, чувствуя, как стремительно краснею.
— А вот если спросишь, почему я был вынужден остановиться, хотя, признаюсь, далось мне это весьма не просто, то я отвечу — мы у границ столицы. И на этом этапе полета я ожидаю некоторых проблем.
— Каких же? — ожидая, что сгорю сейчас со стыда, несколько раздраженно поинтересовалась.
— Сгорательных, — словно поняв, о чем я думаю, сообщил лорд Арнел, прошептав мне это у самого уха.
— Вот только попробуйте начать издеваться надо мной, по поводу произошедшего! — воскликнула я.
И поведение дракона изменилось мгновенно.
Резко ухватив меня за подбородок, он развернул к себе, и прошипел, испепеляя взглядом:
— Анабель, да услышь же ты меня, черт возьми! Я всего этого не планировал! Я приказал подготовить экипаж, в котором второе сиденье переделали под пусть узкую, но максимально удобную кровать, чтобы ты, находящаяся на грани из-за трансформации драконов, смогла поспать. Да я вспылил, из-за предложения побыть шафером, да вспылил повторно из-за твоих слов. Но прикоснувшись к тебе, я потерял счет времени ровно так же, как и ты. Так что можешь начинать издеваться надо мной по данному поводу, я разрешаю!
И ссадив меня на сиденье, потянулся в ящик, обнаружившийся под импровизированным столом, чтобы достать оттуда теплый меховой плед.
Плед был протянут мне, со словами:
— Закутайся. Как можно плотнее.
— Может мне стоит переодеться? — спросила, испытывая весьма сомнительные эмоции — чувство вины и чувство обиды одновременно.
— Нет, не стоит, я буду держать тебя на руках.
Даже не глядя в мою сторону, ответил Арнел.
Что ж, поднявшись, я для начала оттянула ночную рубашку на приличествующее ей место, затем посильнее завернувшись в теплый халат, крепко затянула пояс. И лишь после, накинув плед, который как оказалось был с капюшоном, вновь села на сиденье причем то самое, которое, было кроватью.
Дракон все так же смотрел в сторону. На его лице читался нескрываемый гнев. И весь этот гнев, Арнел выплеснул в одной едкой фразе:
— Анабель, вы хоть когда-нибудь, перестанете считать меня врагом?
И вот после этого Арнел посмотрел на меня. Глаза в глаза.
И от нежности не осталось и следа.
Впрочем, как и у меня.
— Лорд Арнел, — я выпрямила спину, вскинула подбородок и ответила ему тем же гневом, коим он столь щедро одарил меня, — а теперь, когда вы вот так смотрите в мои глаза, считая себя правым во всем, ответьте мне, о, непоколебимый праведник, что вы сказали моей матери?
И Арнел глаза закрыл. Несколько секунд он дышал, определенно пытаясь прийти в себя, затем задал мне всего один вопрос:
— Как вы узнали?
Ни извинений, ни стыда, ни раскаяния. Одно лишь: "Как вы узнали?".
— И это все, что вас интересует? — холодно спросила я.
Дракон молча посмотрел на меня, и более взгляда уже не отводил.
— У вас же превосходное владение ментальной магией, лорд Арнел, — мне вдруг стало горько до слез. — И сведений о моей жизни у вас так же предостаточно. Вы знали, вы превосходно знали, что у меня отнял профессор Стентон, и как мне от этого больно. И вот вы, говоривший о любви ко мне, просто взяли и приказали моей матери убираться из вашего города. И вовсе не потому, что она могла причинить мне какой-то вред, или сообщить что-либо обо мне герцогу Карио, не так ли? Вы сделали это ровно по тем же причинам, каковые когда-то сподвигли профессора Стентона уничтожить мою репутацию и лишить меня семьи. И сделал он это исключительно по одной причине — чтобы я целиком и полностью принадлежала ему. Теперь это пытаетесь проделать вы, не так ли?
Ответом мне вновь было лишь молчание.
— Так как же я должна к вам относиться, лорд Арнел? — да, мне хотелось услышать ответ.
Мне действительно хотелось этого.
И ответ был получен.
— Да, — с нескрываемой яростью отчеканил дракон.
— "Да" что? — я желала услышать ответ, во что бы то не стало.
И Арнел ответил:
— Да я делаю и сделаю все, абсолютно все, чтобы вы принадлежали мне целиком и полностью.
Я замерла. Вопреки моему собственному желанию, вопреки гневу, даже ярости, вопреки ненависти и злости, глаза заполнили слезы.
— А знаете, что является наиболее забавным в данной ситуации? — продолжил дракон, все так же пристально глядя на меня. — Что и мое отношение к вам, и мои устремления в отношении вашей персоны, вам давно известны. Хотите в очередной раз услышать правду? Так вот она — я никогда не дам вам свободу. Никогда! Хотите знать почему?
— Нет, — прошептала я, чувствуя, как слезы срываются с ресниц.
Но Арнел иногда бывал чудовищно жестоким. Вот и сейчас, он хладнокровно растоптал меня, сообщив:
— Вы так наивно, лицемерно и тщетно убеждаете себя в том, что не испытываете никаких чувств ко мне, что это уже даже не забавно. Это неимоверно злит, Анабель. Я пытался дать вам время осознать свои чувства. Я столь тщетно надеялся, что после случившегося в охотничьем домике, вы, наконец, поймете, что испытываете ко мне. Я сдержал себя даже сейчас, хотя мог взять вас силой, но тут чувства подвели уже меня — я влюблен настолько, что целуя вас, напрочь утратил счет времени. Однако что бы я не делал — вы этого никогда не оцените, не так ли?
Я слушала его с невыносимым чувством горечи, опустошенности и… нарастающего гнева!
Смахнув слезы, стерев их со своего лица с остатками всяческих чувств к этому мужчине, которые я с этого мгновения себе запретила навеки, я ответила:
— Да.
А затем, окончательно взяв себя в руки, я перешла в наступление.
— С самого начала, с того страшного утра, как вы вломились в мой дом, вам было плевать на мои чувства! Но, воистину, очень забавно, что вас злит тот факт, что мне тоже на них плевать. Вот только, видите ли, тут есть одна маленькая деталь, которую вы, видимо в силу своего высокого положения, могущества и всего прочего присущего главе богатейшего рода Вестернадана упустили — это мои чувства, и я имею полное право плевать на них.
Я перевела дыхание, и завершила яростным:
— А теперь послушайте и вы меня, лорд Арнел. Я НИКОГДА не буду принадлежать вам. Услышьте это, наконец. Ни-ко-гда!
Взгляд черного дракона заледенел.
Несколько пугающих секунд, и лорд Арнел глухо спросил:
— Все сказала?
Воистину, мне следовало бы испугаться. Но предел был пройден.
— Нет! — воскликнула я, чувствуя, что от избытка эмоций мне становится уже жарко. — Не все. Для начала, мы устраним герцога Карио, это ведь ваша главная цель, не так ли?
— Моя главная цель сидит передо мной, не осознавая, что за каждое ныне произнесенное слово ей придется ответить, — пугающе тихо произнес дракон.
— Да плевать! — у меня определенно сдали нервы.
— Как пожелаете, плевать так, плевать, — парировал лорд Арнел.
— Так вот о вашей цели — о Карио… — вернулась было я к продолжению беседы.
— Да к дьяволу Карио, я уже в том состоянии, что сверну ему шею и мне плевать сколько при этом будет свидетелей, а вот после, Анабель, я займусь вами!
