Когда же девушка смогла открыть глаза, то первым что увидела, было испуганное лицо принца. Он всё ещё продолжал держать руку на её голове, и выглядел при этом жутко виноватым.
— В тебе совсем нет магии, — сказал он, будто оправдываясь. — Никакой вообще. Поэтому артефакт тебя не принял. Но… прошу, объясни мне. Как такое возможно?
Говорить она пока не могла. Но даже если бы и могла, сказать ей всё равно было нечего. Врать не хотелось, а говорить правду — нельзя. Поэтому она просто отвернулась в сторону и молча ждала, когда же пройдёт боль.
Артур легко поглаживал её по голове, тем самым вытягивая поражающую магию. Да, этот камень совершенно не фонил, но силы в нём было столько, что мог бы сойти и за накопитель. Причём именно силы Эриол, которая почему-то не приняла собственную хозяйку. И даже больше — попросту оттолкнула.
Он задумчиво проводил пальцами по мягким волосам, размышляя о причинах такого поведения амулета, как вдруг его взгляд упал на шею девушки. Артур переместил руку туда, сдвинул наверх чуть спутанные локоны и вздохнул.
— Ты не Эриол, — проговорил он, продолжая нежно гладить её по голове. — Теперь я уверен.
Она закрыла глаза и не стала ничего ему отвечать. Да и что тут скажешь?
— У моей сестры был шрам на шее, ниже затылка. Она в детстве неудачно упала со своего пони прямо на острый сук. Я тогда лечить ещё не умел, а других магов поблизости не оказалось. Кровь мы с няней остановили, но должное лечение Эри получила слишком поздно. Поэтому остался заметный шрам. А у тебя его нет.
Рус зажмурилась и попыталась отползти от руки Артура, но он мягко и осторожно удержал девушку на месте.
— Что же ты стражу не зовёшь? — тихо бросила она, поворачиваясь к принцу. — Давай, сдай им самозванку.
— Не буду, — уверенно ответил он. — Это было бы слишком глупо с моей стороны. Ведь, я уверен, в этом обмане замешан Кери и даже сам Мардел. Не знаю, какие цели преследуешь лично ты, но исходя из того что я успел узнать, разваливать страну ты не собираешься. И даже наоборот. Делаешь всё, чтобы вернуть Карилию к тому курсу, который вела моя сестра. Так зачем мне тебе мешать?
— Ради захватал власти, — прозвучал её ответ.
Артур фыркнул и покачал головой.
— Спасибо, мне и без этого сомнительного счастья нормально живётся. Но если ты не веришь, могу сообщить, что даже если бы ты не появилась, я бы всё равно отказался от трона.
— Но почему? — удивление девушки было искренним.
— Потому что хочу жить своей жизнью, — ответил принц, продолжая мягко поглаживать её по голове. — А корона накладывает слишком много ограничений и заставляет следовать своим правилам. С того момента, как Эри стала королевой она больше не принадлежала себе. Я не хочу так.
Рус приподнялась на локте и робко улыбнулась сидящему рядом принцу. Сейчас он снова выглядел таким простым и понятным, что она не сдержалась и ободряюще коснулась его руки.
— Не понимаю, зачем это тебе? — проговорил он, смотря в тускло-синие глаза самозванки. — Что ты выигрываешь?
— Ничего… и всё, — задумчиво бросила она, не желая вдаваться в подробности своего рабского положения. Да и приказ хозяина, никому не говорить об этом, держал её посильнее любого страха.
— Но ведь это лишает тебя свободы, — не понимал Артур.
— А её у меня никогда и не было, — хмыкнула Рус. — Так что нечего и лишаться. Но ты не волнуйся, я сделаю всё для процветания Карилии. Ради памяти твоей сестры.
Артур опустил взгляд на их сомкнутые руки и тихо спросил:
— Как твоё имя? Настоящее.
— Рус, — призналась девушка.
— А фамилия, имя рода?
Она лишь отрицательно мотнула головой.
— Просто Рус.
— Ну что ж, «просто Рус», коль мы теперь с тобой в одной лодке, рассказывай, как ты оказалась на месте нашей королевы.
Он улыбнулся и, обойдя кровать, улёгся с другой стороны. Но вдруг снова поднялся и, потянувшись к девушке, вложил в её руку синий камень на цепочке. Она поначалу испуганно дёрнулась, но поняв, что это украшение не приносит ей вреда, быстро нацепила его на шею.
Артур с удивлением наблюдал за тем, как сидящая перед ним молодая Эриол с тусклыми глазами в одно мгновение стала старше на десяток лет, а её радужки снова загорелись синим.
— Знаешь, — сказал он задумчиво. — Ведь без этого артефакта ты выглядишь больше похожей на мою сестру, чем с ним. Тот камушек, который тебя обжёг, ведь тоже был предназначен для изменения внешности. На самом деле Эри, как и любой сильный маг, выглядела моложе своих лет, и старила себя, чтобы казаться солиднее. Чтобы её принимали не как девочку, а как королеву.
— Я не знала этого… — ошарашено прошептала Рус.
Артур лишь кивнул, и добавил:
— Но ты всё равно выглядишь ещё моложе, чем была она. Да и глаза у тебя другие. И причина даже не в их цвете. Дело в другом, — пытался объяснить он. — У неё был холодный тяжёлый взгляд, а в твоих глазах тепло. И этим ты нравишься мне гораздо больше.
Несколько минут они оба молчали, но эта тишина почему-то не казалась этим, чужим, по сути, людям давящей или тяжёлой. Можно сказать, что они даже наслаждались ею.
Первым снова заговорил принц, и теперь его голос звучал даже с каким-то надрывом.
— Ты напомнила мне Эриол, когда она ещё не была королевой, — он втянул воздух и накрыл руками лицо. — Боги, вы так похожи. Ты даже улыбаешься так же, — затем вдруг усмехнулся и покачал головой. — Бедный Мадели! Я бы уже свихнулся, если бы каждый день видел перед собой ту, кого любил, но потерял.
После этой фразы взгляд Рус будто потух. Плечи сами собой понуро опустились, и она снова упала на подушку.
Артур удивлённо проследил за её действием и сказал раньше, чем успел подумать:
— Кай нравится тебе, — и это не было вопросом. Он всё видел по ней, читал по лицу, мимике, взгляду. Ведь фактически сейчас эта Рус вела себя точно так же как его сестра, когда только познакомилась с парнем по фамилии Мадели. — Глупо, милая. Он ведь тоже знает, кто ты на самом деле. Я уверен в этом.
— И что с того? — вдруг выпалила Рус, окончательно осмелев.
— А то, что маги любят только раз, — объяснил он, глядя на неё с сочувствием. — И он всегда будет любить Эриол, а в тебе видеть только её образ.
Она молча отвернулась, стараясь сдержать собственные эмоции. Слова Артура умудрились ранить её посильнее того камня, что он подсунул ей раньше. Ведь, как бы она ни убеждала себя, как бы ни отнекивалась от собственных чувств, но Кай для неё давно стал гораздо больше, чем хозяин. Он не просто нравился ей… она фактически жила мыслями о нём.
— Так, ладно, не будем о грустном, — отчеканил Артур, решив во что бы то ни стало вернуть улыбку на лицо Рус.
Он понимал, что ему не стоило говорить с ней о Кае, тем более лишать девочку надежды. Ведь, несмотря ни на что, она вызывала у брата королевы тёплые чувства. Даже какую-то щемящую нежность, будто на самом деле являлась его сестрёнкой. Только не старшей, а младшей. Той, кого нужно опекать и защищать.
— Давай договоримся, я буду называть тебя Эри, как и раньше. Ты меня — Артуром, ну или как-нибудь ещё, на своё усмотрение, — серьёзным голосом, с нотками веселья, начал принц. — Я торжественно обещаю относиться к тебе, как к горячо любимой сестре и всячески помогать.
— Слушай, — оборвала его монолог девушка. — Скажи мне честно, почему ты это делаешь?
Она снова села и повернулась к нему лицом. На самом деле, ей было категорически не понятно поведение брата королевы. То он с видом победителя обвиняет ей в том, что она не Эриол, обжигает камнем, то вдруг сам же лечит и вызывается помогать. И как вообще теперь стоит к нему относиться?
— Что именно? — уточнил Артур.
— Не бежишь сдавать меня страже и Совету, да ещё и предлагаешь помощь… — произнесла она, вглядываясь в зелёные глаза принца, будто стараясь отыскать в них истину.
Улыбка парня слегка искривилась, становясь больше похожей на ироничную ухмылку.
— Тут всё просто, — ответил он спокойным рассудительным тоном, словно объяснял ей очевидные вещи. — Я не хочу становиться королём. Но и страну бросить не могу. Поэтому ты для меня — самый лучший выход из данной ситуации. Сама подумай, ведь так на самом деле все только выигрывают. И я, и Карилия, и даже Мардел. Грызни за трон не будет, потому что он и так занят. Причём репутация моей сестры сильно облегчит тебе правление. Страна избежит смуты и неминуемых войн, а при правильной политике, ещё и придёт к процветанию. Но самое главное, — он поднял вверх указательный палец, подчёркивая важность своих следующих слов, — ты продолжаешь дело Эриол. Думаю, она бы это оценила… если бы могла.
