Она так мечтательно и тепло говорила о муже, что я невольно заулыбалась. Как давно они женаты? Дора говорила, что нынешний император делал брачный облет пятьдесят лет назад. Выходит, полвека. Хотела бы я такие отношения с мужем? Конечно же да! Но есть нюансы, и мне вполне может не повезти так, как Интеллекте. И это печаль.
Я простилась с императрицей и вышла из шатра. Возвращаясь в дом, я думала о том, что императрица всё сказала правильно — мне необходимо разработать планы на все варианты развития событий. Вот только сначала с Рантом всё же стоило поговорить.
Глава 26
Темерант
— Отлично вышло, — довольно заключила матушка, оглядев нас с побратимами со всех сторон.
Мы надели образы в передвижной гардеробной и теперь стояли возле просторной кареты, которая доставит нас в «Летящую Ласточку» как новых постоялиц. Я же «отличного» в такой трансформации видел мало — начал потеть и испытывал острое желание согнуться под тяжестью огромной груди. Эти два шара буквально тянули меня к земле.
— Чувствую непреодолимое желание по возвращении в столицу устроить модную революцию, — с неизменной улыбкой хмыкнул глубоким грудным голосом Морт. — В этих платьях невозможно нормально ходить. Женщинам необходимы брюки.
Даркморт обладал неистребимым оптимизмом, и даже подобные чудовищные неудобства не могли испортить ему настроение. В отличии от Омандора. Ледяной побратим плохо переносил жару. Он непрерывно обмахивался веером и утирал пот со лба.
— Не думал, что это будет так сложно, — как бы извиняясь за своё недовольное выражение лица, пропищал он визгливым сопрано.
— Вы сильные и выносливые мальчики, справитесь, — не проникшись к нам сочувствием, заявила мать. — К тому же вам всем пойдёт на пользу пребывание в женской шкуре. Ступайте в карету, а ты, Темерант, задержись на пару слов.
Побратимы покатились, словно огромные шары, в указанном направлении, а я сделал тяжелый шаг к матушке.
— Может, стоило хоть на десяток килограммов поменьше вес сделать? — проворчал недовольно.
Мой женский голос тоже слух мне не ласкал — казался каким-то жеманным.
— Сынок, не капризничай. Я и так по краю минимума прошлась. Я к твоему родному весу всего восемь килограмм накинула. Девяносто шесть — это не так уж много. Привыкнешь скоро.
— У меня рост и мышечная масса, а тут... — возмутился.
Но мать подняла ладонь:
— Нет времени на эти споры, — отрезала. — Я хотела о важном поговорить. Скажи, ты побывал в гостях у всех потенциальных невест — есть ли у тебя среди них фаворитки?
Вопрос этот был неоднозначным. Дело в том, что, зная о шансе найти истинную среди пятидесяти девушек, я каждую из них рассматривал как возможную пару. И несколько раз допускал, что вот эта кандидатка вполне могла бы ею быть. Но потом появлялась следующая, и прежняя стиралась из памяти. К Арицким я тоже летел, держа в голове возможную истинную и с полной уверенностью — вот уж где-где, а тут моей пары нет. И что вышло? Теперь мне казалось, что Элиса и только Элиса должна быть моей парой. Однако я опасался ошибки. А вдруг, если мы на какое-то время расстанемся и я встречу другую интересную девушку, увлекусь ею? Сейчас это казалось немыслимым, но...
— Я думаю, что моя истинная — Элиса Арицкая, но я боюсь ошибиться. Я очень не хочу её обидеть и как-то навредить. Не знаю, что делать, — сказал честно.
— Понимаю. Элиса невероятно интересная девушка, — кивнула мать. — Но я хочу тебе немного объяснить про истинность и любовь. Это разные вещи, ты в курсе. Но, наверное, не понимаешь, в чем именно разница.
— Действительно, не понимаю, — развел я пухлыми руками.
Императрица принялась прохаживаться передо мной, как учитель перед учеником.
— Любить можно многих: родителей, детей, друзей, а истинная пара только одна, — заговорила наставительным тоном. — И когда ты её встречаешь, сомнениям места не остаётся. Тебя тянет к истинной инстинкт. Ты чувствуешь её. Не можешь долго находиться вдали. Постоянно думаешь о ней и каждое свое действие оцениваешь через призму её взглядов. Предугадываешь ее реакции и готов ради нее на любой подвиг, но не отдать жизнь...
Я уставился на мать во все глаза.
— Как так? Я думал, что это главный критерий.
— Нет, сын, это главный критерий для любви, но не для истинности. Потому что истинные не живут друг без друга, и ты понимаешь, что для сохранения жизни своей пары ты обязан беречь себя так же, как и её. Надеюсь, мои слова помогут тебе разобраться в природе своих чувств к Элисе и не допустить ошибки.
— И я надеюсь, — задумчиво протянул.
— Тогда до связи.
Матушка махнула мне на прощание рукой и пошла к своей команде, ожидавшей в стороне с грифонами. А я отправился в карету, анализируя ее слова.
Воздух внутри неё накалялся.
— ...Смотри на это в позитивном ключе, — уговаривал ледяного побратима огненный.
Я с трудом вскарабкался по ступенькам и грузно упал на сиденье.
— Где этот позитивный ключ взять? — отказывался переключаться на хорошее Дор.
— Ты сможешь в любое время мацать свои женские сиськи! — играя бровями, «обрадовал» Даркморт.
— Фу, придурок! Это рукоблудие! — возмутился ледяной.
— Ладно, я разрешу тебе потрогать свои, — заржал огненный.
— Я тебе сейчас по морде дам!
— Не ссорьтесь, девочки, — велел я со смехом.
Несмотря на все неудобства огромного женского тела, у меня как-то внезапно поднялось настроение. Я вдруг понял, что сейчас, когда мать дала
