в холле. Младший дракон, спеленутый магическими путами, висел под потолком и ругался оттуда бранными словами.
Лорд Ксандор бросил кривой взгляд на Гилдвена.
– Твое тлетворное влияние? – процедил он сквозь зубы.
– Это он в Русалочьем порту нахватался, – ответил Гилдвен, и глаза его в этот момент сделались честные-честные. Даже я поверила.
Прямо так, спеленутого, Элия потащили в его покои, где целитель тщательно осмотрел парнишку.
Мы ждали его вердикта все в той же гостиной. Я окончательно расслабилась. Никто и не думал свысока на меня смотреть или пытаться унизить мое достоинство. Марион выспросила всё о моей семье, о нимфах. И я искренне поделилась с Йордами историей нашей семьи. И об исчезновении Рионы рассказала, и о кулоне тоже. Но скрывать правду не имело смысла – без помощи лорда Ксандора мы бы все равно не смогли освободить маму. Боевые дриады и прочие охотники за редкими артефактами точно оказались бы нам не по зубам.
– Вы всегда можете положиться на свою новую семью, – заметил Ксандор, и стало понятно, что он поддержит.
Целитель появился через долгих два часа.
– Я дал мальчику успокоительное. Он слишком перевозбужден и еще не совсем пришел в себя после всех потрясений. Проспит сутки, а потом можно отправлять его и рыбу чистить. Организм у него сильный, молодой. Никаких травм или повреждений я не заметил. Магический фон тоже ровный, здоровый. Драконья сущность явственно ощущается, но она измотана темным болотным колдовством. Не стоит забывать, что больше всего пострадал именно дракон – его вернули в детство, а потом обратно в юношество. Обратиться лорд Элия сможет только через месяц.
Целитель поклонился лорду Ксандору и передал ему пергамент, исписанный мелким почерком.
– Я составил диету и подобрал укрепляющие зелья для юного лорда. Весь месяц он должен быть под моим пристальным наблюдением.
Лорд бегло пробежался глазами по списку и кивнул.
– Но я не отменю работы на кухне, – сухо бросил он, а целитель склонил голову соглашаясь.
По всей видимости, мятежного Элия ждали веселые деньки.
Глава 26
Гилдвен вывел меня в парк. Мы медленно брели по тропинкам и молчали.
Постепенно приходило понимание того, что мы принадлежим друг другу. И его горячие взгляды, что нет-нет да скользили по моему скромному вырезу, придавали ситуации особую остроту.
– Я хочу дождаться ритуала и сделать тебя своей по всем правилам, – нарушил молчание Гилдвен.
– Не буду с вами спорить, милорд, – улыбнулась я.
– Для дракона истинная, как глоток воды, как дыхание. Без истинной пары дракон чахнет и умирает, Исабет. Всю жизнь старался не думать об этом, если честно. Иногда заглядывать в глаза правде страшно. Но, получается, ты для меня, как возвращение к жизни.
Ой. Какое интересное совпадение. «Возвращение к жизни» – прямо как наш алый цветок.
Мы дошли до виноградной беседки и обнаружили, что один из старцев, жрец земли, все еще не ушел. Он сидел на деревянной скамье и о чем-то думал. Увидев нас, встряхнулся, улыбнулся, пустив по лицу сеть глубоких морщин.
– Вы обрели пару, милорд. Какое огромное счастье, – сказал он и вперил в нас умный, проницательный взгляд.
– Я понял это с большим запозданием, – Гилдвен поцеловал мою ладонь и подвел к скамейке.
Мы уселись, и жрец продолжил с задумчивым видом:
– Вы не были предназначены друг другу изначально, дети мои. Вас связала божественная воля. Произошло чудо, каких не случалось уже много сотен лет.
– Что? – нахмурился Гилдвен. – По всем признакам, Исабет моя пара. Но даже если это не так, я все равно не откажусь от нее.
– Конечно же, она ваша пара, милорд. Я вижу это ясно, – жрец поднял руку в успокаивающем жесте. – Просто предназначена вам была другая, но в какой-то момент все поменялось.
– Ничего не понимаю. Путано ты говоришь, жрец, – Гилдвен смотрел недовольно, а святой отец явно ступал по слишком тонкому льду.
Я же просто прислушивалась к их диалогу. Пока без эмоций.
– Иногда так бывает, что настоящая любовь может преодолеть даже законы истинности, и тогда боги идут навстречу влюбленным. Вам не попадались странные существа, вам не делали подарков? Может быть, вы получали необычный цветок или драгоценный камень?
– Мне подарили цветок – «Возвращение к жизни», – прошептала я.
– Алый цветок? – удивился жрец. – Думал, их больше нет. Они исчезли с Драконьих Берегов очень давно, когда каждый второй пытался изменить судьбу с помощью этого чудесного растения. Всё шло в ход – и лепестки, и семена, и стебли. Настоящие дурни, они не понимали, что зелье бесполезно без любви. И, главное, без воли богов.
– Значит, узами истинности нас связал алый цветок? – спросила я.
– Боги, я бы сказал. Цветок же – орудие, исполнившее их волю. «Возвращение к жизни» оживляет все, что мертво, даже если это всего лишь способность любить, – ответил жрец. – С мертвым сердцем вы не были бы счастливы с самой истинной из всех истинных, милорд.
Гилдвен помрачнел, но предпочел не возражать жрецу. Видимо, понимал, что тот говорил правду.
Мы вернулись на площадь Тюльпанов в карете. Гилдвен проводил меня до лавки, но войти отказался.
– Не хочу, чтобы о нас ползли слухи. Жрецы сделают официальные оглашения в храме и надо будет начать готовиться к ритуалу.
– А сколько времени нужно на подготовку?
– С учетом того, что свадьба двойная, где-то месяц. Или два. Я не очень в этом разбираюсь, Исабет. Но тебе придется постоянно общаться с леди Марион и с Домингой. А может... может, тебе лучше переехать в замок?
– Вы же не хотели слухов, – прищурилась я, заметив, как хитро заблестели его глаза.
– Это другое, – милорд принял вид обиженной невинности.
– Нет. У меня дел
