потрогал меня за руку и нежно посмотрел мне в глаза. Не будь я его «шестеркой» я бы, наверное, даже потанцевала с ним, но «шестерки» не танцевали. Я рассмотрела людей, стоящих прямо у стен мимо них с брезгливыми лицами туда-сюда сновали официанты. Даже персонал считал нас отбросами. Они были одеты скромно, все в черных платьях, одного фасона. Если среди них были юноши, то на них не было пиджаков, только безрукавки серого цвета, надетые на белые рубашки. Девушки же были наряжены в черные платья с рукавами до кисти и с подолом до середины икр. Волосы их были собраны в пучок высоко на головах, и перевязаны черными лентами.
— Крис, почему я не одета как они?
Нинет кинула быстрый взгляд на брата и поспешила спуститься вниз, в зал.
— Страшные платья, не хочу, чтоб ты такой ужас надевала.
— Крис, это не безопасно — я хотела кричать, но мимо нас ходили люди.
— Успокойся, все круто, ты отлично выглядишь, а я, в конце концов, сын той в чью честь это устроили, если захотел бы, ты бы пришла сюда хоть в бикини.
Я сузила глаза и зло посмотрела на него.
— Денни, ты просто супер, когда злишься, но серьезно, ты красавица, и если это лишний повод увидеть тебя в красивом платье я воспользуюсь им.
Злость схлынула, как будто на меня вылили ушат ледяной воды. Ну почему, я не могу на него накричать, когда он говорит такие вещи?
Он повел меня за руку вниз и как только мы оказались среди танцующих у меня забрал пальто, один из «шестерок». На сцену к музыкантам вышел Освин Стоун и нам предложили шампанское. Крис протянул мне фужер, и я испуганно озираясь, взяла его в руку. Нет, ну он что совсем страх потерял? И как вдолбить ему в голову, что посреди больших пафосных шишек это опасно?
— Мы собрались здесь, — начал Освин Стоун свою речь — Чтобы почтить память моей почившей супруги, Ирен Стоун. Она дарила нам всем счастье, любовь. Она была добра ко всем, включая даже наших подчиненных, — по залу прошелся шепоток, он говорил о «шестерках» — А лично мне, она подарила двух чудесных детей, выпьем же за то чтобы память о ней жила в наших сердцах до самой смерти.
Крис на словах о детях напрягся, но когда отец ушел со сцены сделал внушительный глоток. Я повторила его жест и даже не успела заметить, как около нас возник старший Стоун.
— Сынок — он протянул Крису руку — Я надеялся, что ты произнесешь речь.
Крис посмотрел на протянутую ладонь отца и, проигнорировав ее ответил.
— Тут никто ее по-настоящему и не знал, а ты распинаешься, только чтобы не прослыть плохим хозяином.
Освин Стоун сжал челюсть. Терпение его резко пошло на убыль.
— А ты игнорируешь правила общественного поведения, если решил трахать свою «шестерку», то будь добр одевай ее по поводу.
Я молчала, но чувствовала, как Крис начинает выходить из себя. Я была уверена, что сейчас он кинется на отца с кулаками, но Освина отвлек какой-то мужчина и, улучив момент, погладила костяшками пальцев руку Криса.
Он повернулся ко мне и грустно посмотрел. Музыканты заиграли музыку, мы, наверное, могли бы потанцевать, но тут было нельзя. Я попыталась подбадривающе улыбнуться и ушла к стенке к остальным «шестеркам». Я чувствовала, как Крис смотрит мне в спину и в душе у него поднимается одновременно боль и гнев. Он пытался скрыть это от меня, но я уже успела почувствовать. И сейчас я не могла ему помочь.
За вечер, я выпила пару фужеров шампанского, поговорила с некоторыми «шестерками», мы даже перекинулись шутками, про окружающих нас людей и вскоре почувствовала, что мне надо на воздух.
Я вышла из зала, надеясь, что смогу найти балкон и попросила «шестерку» отвечающего за гардероб принести мое пальто. Сначала, мне показалось странным, как это он умудряется не путать вещи. Но он, улыбнувшись, ответил.
— Я различаю их по запаху — и подмигнул мне.
Через мгновение, я вышла в коридор, на первом этаже он был темнее, а слева от меня через несколько метров показалась лоджия. Двери были открыты, и я шагнула на свежий снег, навстречу ветру и воздуху. В нос мне ударил запах табака, и я испуганно оглянулась. На лоджии кроме меня стояла Нинет и курила.
— Брату не говори, а то взбесится — равнодушно бросила она, скользнув по мне взглядом.
— Тебе, наверное, надо одной побыть я пойду.
Нинет кивнула и я, уже разворачиваясь, услышала, как она окликнула меня.
— Ты хочешь поругаться или тебе так отчаянно одиноко, что ты решила поговорить со мной?
Нинет фыркнула, почти как Крис. Лица у них были отдаленно похожи, только Нинет была блондинкой, а он брюнетом.
— Крис ушел, он на кладбище, думаю, он хочет уехать, но увидел, как ты общаешься с каким-то парнем.
Парнем? Черт, надеюсь, он ничего не подумал. Хотя я же этого и добивалась, почему меня должно это волновать?
— Слушай, Гардения, я все еще тебя ненавижу, но с моим братом что-то случилось, с тех пор как появилась ты. Я не знаю, что и не знаю, спишь ли ты с ним, но кажется, он влюблен. Я знаю про то, что ты встречалась с Джено Деем, но Крис до этого не был ни с кем дольше одной ночи. Все что я хочу сказать, мне плевать насколько запретно или аморально то, что вы делаете, но если он счастлив, и в этом ты играешь роль, то счастлива и я.
Я кивнула. Почему-то именно слова Нинет заставили меня пересмотреть мои правила.
Я попрощалась с ней и кинулась к выходу. Найти дорогу до семейного кладбища не составило огромного труда. На ней виднелась свежая вереница следов на снегу. Я пошла по ним и быстро нашла Криса. Он сидел на лавочке и смотрел на мраморное надгробие с именем его матери.
Я тихо подошла и села рядом. Он удивленно повернул на меня голову, а я взяла его руку и положила свою голову ему на плечо. Мы просидели так около получаса, прежде чем я начала замерзать.
Крис встал и протянул мне руку, я встала рядом с ним. Он заглянул мне в глаза.
— Почему ты ушла с приема?
— Там было ужасно скучно — я улыбнулась.
— А как же тот парень?
Я фыркнула от смеха.
— Стоун, ты что ревнуешь?
Он кивнул, и я решила сделать то, от чего открещивалась
