— … должны сдать отчеты из вторичных лабораторий завтра. — Женщина идет за ним.
Золотой поток волос каскадом падает на её плечи. Совершенные черты лица. Большие голубые глаза. Голос… ну, ангельский.
Лейла.
Все мои мышцы напрягаются, и я волнуюсь, что опрокинусь на моих высоких каблуках от всего этого.
Лейла. Главный врач, который оперировал Раффи. Тот, кто должен был пришить назад его белоснежные крылья, а обманув, подарила ему демонические. Интересно, ударить ее каблуком в челюсть ради удовлетворения стоит того, чтобы умереть страшной смертью?
— Что так долго? — Спрашивает Уриил, после того как закрывает дверь.
Лейла отвечает ему широко раскрытыми глазами, злым и раненным взглядом одновременно.
— Это чудо, что мы продвинулись так далеко, за такое короткое время. Вы знаете это, не так ли? Нам нужно ещё хотя бы десять месяцев, чтобы заставить Апокалиптическую машину работать.
Десять месяцев?
— Большинство проектов будет только началом работы. Нормальная команда все равно будет экспериментировать с первой партией, и может быть пройдет несколько лет, может быть десятилетия, и только тогда орда зрелых особей саранчи, будут готовы наброситься на этот мир. Моя команда почти мертва от истощения, Уриил. Я не могу поверить, что…
— Успокойся, — говорит Уриил. Его голос успокаивает, я слышу в нем нежные звуки.
Вторжение ангелов произошло менее чем два месяца назад. Неужели они создали лаборатории за много месяцев, ещё до фактического вторжения?
Он ведет ее к кожаному дивану, помогая ей сесть. Он устраивается на стуле рядом с диваном и кладет ноги на мраморный журнальный столик.
Его черные подошвы смотрятся неряшливо, рядом с бутылкой вина и цветами, расположенными на столе.
В противном случае, они представляют собой красивую картину. Два изысканных ангела, развалились на дорогой мебели.
Уриил делает глубокий вдох.
— Не торопись. Наслаждайся чудесами на Божественной земле. — Он с гордостью направляет руку в сторону окна с видом на захватывающий прибой.
Он делает еще один глубокий вдох, как будто учит её, как это делается.
Лейла следует его примеру и глубоко вздыхает несколько раз. До сих пор ни один из ангелов не взглянул на нас больше, чем на обеденный стол. Мы всего лишь мебель для них.
Я держу взгляд в точке на книжных полках, как подобает статуе. Последнее, что я хотела бы, это быть замеченной за наблюдением за ними. Думаю, лучше смотреть на врагов через периферийное зрение, в любом случае.
— Если бы я думал, что ты не справишься с этим проектом, я бы не просил тебя возглавить его, — Уриил поднимает бутылку вина и удаляет фольгу сверху. — Нет профессионала лучше, чем ты, Лейла. Мы все это знаем. Ну, все, кроме Гавриила. — В его голосе звучит сарказм, когда он упоминает Посланника. — Он не должен был назначать этого трусливого идиота Пейна в качестве главного врача этой области. Это должна была быть только ты. И так будет, как только я стану Посланником. Может быть, мы даже изменим название, под имя автора.
Идеальные губы Лейлы сложились в улыбку удовольствия. Ох, она хотела бы этого.
— Если бы Пейн был во главе этого проекта, — говорит Уриил, пока вкручивал штопор глубже в пробку от бутылки вина. — Он бы начал работу с клеточных культур, и мы бы ждали результатов несколько лет.
— Века, — говорит Лейла. — Он думает, что все должно начинаться с клеточных культур, только потому, что это его специальность.
— Его методы устарели. Ты — другое дело. Я знал, что ты перепрыгнешь через это. Ты гений. Зачем беспокоиться о построении видов с нуля, когда мы можем смешивать и сочетать то, что уже есть? Не то, чтобы это было чрезвычайно сложным, но всё же. — Он извлекает пробку. — Твоя работа абсолютно блестяща. И я знаю, что этот проект идет на невероятно рекордных скоростях.
Он кивает. Награждает ее взглядом.
— Но мне нужно, чтобы работа пошла быстрее. — Его дружелюбие превратилось в нечто безжалостное.
Он наливает бокал красного вина. Это выглядит, как поток свежей крови.
— И я знаю, ты можешь сделать это, Лейла. — Его голос мягок, обнадеживающий, но с оттенком приказа, который не потерпит неповиновения. — Я бы не дал тебе работу, если я бы не был уверен в том, что ты справишься с ней. Ваши сотрудники должны срезать углы, и позволить преждевременно рождаться саранче, если это необходимо. — Он протягивает ей бокал и наливает ещё один для себя.
— И с кем это делать? Людьми? Я могла бы также попытаться дрессировать собак, чтобы работать с нами, для создания нового вида.
— Эта область земного шара является лучшей, что люди могут предложить. Это то, что ты сказала. Вот почему мы здесь, в этом бездуховном месте, а не в Мекке, или Иерусалиме, или Ватикане, где местные жители встали бы на колени и рассматривали бы нас с должным уважением. Вместо этого, мы выбрали оборудование, лаборатории и высококвалифицированных биологов. Помнишь? — Он делает несколько глотков. — Ты та, кто хотел приехать сюда. Так делай свою работу, Лейла.
— Я делаю все возможное. — Она делает глоток, окрашивая губы в темно-красный цвет вина. — Последняя партия саранчи имеет львиные зубы и волосы женщин, как вы просили, но они не могут использовать рты должным образом. Если вы хотите, чтобы они были ближе к библейским описаниям, нам нужно больше времени.
Он берет сигару из ящика на кофейном столике и предлагает ей.
— Сигару?
— Нет, спасибо.
Она скрестила длинные стройные ноги модели, села в позу, подчеркивающую изящные линии её тела. Она выглядит, как художественное создание идеального женского рода, больше богиня, чем ангел.
— Попробуй. Тебе понравится.
Я предполагаю, что она снова откажется. Даже могу сказать, что сигара не будет хорошим аксессуаром для нее. Но она стесняется.
— Интересно, кто-нибудь знал, что нектар богов придется курить, а не пить, как вино? Это не удивительно, что многие из нашего верхнего эшелона пристрастились к нему.
Она наклоняется вперед, чтобы взять её. Ее спина становится жесткой. Ее ногам неудобно в своем новом положении. Ее пальцы смотрятся неуверенно и неуклюже, пока она зажигает коричневый кончик.
— Саранча не должна быть совершенной, — говорит Уриил. — Им просто нужно положить начало хорошему шоу. Им всего лишь нужно прожить достаточно долго, что бы нанести приличный ущерб миру, а так же мучить и пытать людей в старой библейской форме, и затенить небо своей численностью.
