— Итак, — начал император, оглядывая всех присутствующих внимательным взглядом, — первый вопрос: где Эдриан Брайт?
— А… Э…
— Ну…
— Мы не…
— Хватит мямлить! — Прикрикнул мужчина, усаживаясь за стол ректора и хмуро глядя на преподавателей. — Мне нужен четкий ответ!
— Его не видели со вчерашнего дня, ваша светлость! — тут же протараторил Виор, боясь поднять взгляд в сторону монаршей особы.
— Ага, — почесав подбородок пальцами, унизанными красивыми перстнями с блестящими драгоценными камнями, выдал мужчина. — Со вчерашнего дня, значит.
Все преподаватели дружно кивнули, с опаской наблюдая за императором. Каждый из них боялся сказать что-либо лишнее. Возможно, сейчас на кону стоят их собственные жизни.
— Любопытно. У меня же, уважаемые Амалия, Виор и Олбрих, совершенно иная информация. Насколько мне известно, Эдриана никто не видел вот уже несколько месяцев, а его место занимает брат-близнец Эрик Брайт. Скажем помягче — ублюдок, которых еще стоит поискать. Хотя в нашем случае его стоит не искать, а немедленно казнить!
— Что?! — воскликнула Амалия, во все глаза уставившись на императора. — Такого просто не может быть! Я же вчера сама лично общалась с ректором!
— С ним ли? — насмешливо поинтересовался император, окидывая женщину внимательным взглядом.
О таких, как Амалия можно сказать: серый чулок.
Высокая, худая, невзрачная, с темными волосами, убранными в тугой пучок, острые черты лица, курносый нос, тонкие губы, длинная шея, маленькая грудь, узкие бедра, спрятанные под длинную мантию преподавателя. Единственное, что у нее красивое — голубые, как чистейшее небо, глаза. Ясные и лучистые. Это единственное, что скрашивает образ чопорной матроны, блюдущей за невинностью своей подопечной. Если бы такова, разумеется, была.
Император ухмыльнулся, чем вогнал в краску женщину.
— Мой повелитель…
— Полно, Амалия, не стоит. Просто поверь мне на слово — Эдриана в академии нет уже очень и очень давно, а его место с огромным, как я посмотрю, успехом занимает его брат. Редкостная сволочь. И поэтому у меня возник вопрос… Если Эрик тут, то где же Эдриан? От него нет вестей уже слишком давно.
— Мы… Мы не знаем, повелитель! — пролепетал Олбрих, обливаясь потом.
— Печально, — словно ни к кому не обращаясь, заключил монарх, беря в руки перо, которым всегда писал ректор и сделал вид, будто внимательно изучает этот незамысловатый предмет. — А ведь Эдриан мне нужен. Очень.
— Простите, Ваше Императорское Величество, а можно поинтересоваться, зачем он вам так срочно понадобился? — поинтересовался Виор.
— А вот это вас пока никоим образом не касается. — отрезал император и, подавшись вперед, угрожающе произнес: — А вот теперь у меня второй вопрос.
Все замерли в напряженном ожидании.
70
Джим, все это время находившийся в приемной ректора, навострил уши, понимая, что в кабинете Эдриана происходит что-то очень важное! Крайне важное и, возможно, судьбоносное!
Сердце, вдруг, ускорило свой бег, а интуиция вопила, что нужно как можно скорее уносить свои ноги отсюда. И как можно дальше.
Но загвоздка: куда?
Тигр встал и начал мерить приемную ректора быстрыми шагами, неслышно ступая мощными лапами по полу.
Лиана пропала, Гургу с Нитой тоже исчезли неизвестно куда. Родственников у него нет, к которым можно было бы обратиться, а судя по словам преподавателей, ему, Джимиану, грозит серьезная опасность от самого императора.
Да уж, кто бы только мог подумать, что род Тиркхуан, который все считали давно вымершим, все же оставил где-то и когда-то свое потомство. Ребенка, сокрытого от внешнего мира.
Почему?
А не в том ли причина, что некогда его, Джима, род свергли с престола, убивая одного наследника за другим?
Род пламенного дракона оказался мощнее, сильнее и куда более жестокими, чем род Тиркхуан.
Завоеватели.
Тигр печально покачал головой, понимая, что он, возможно, остался единственным представителей редкого вида оборотней. Бело-серебристый кот с кисточками на кончиках ушей…
Император не оставит Джимиана в покое, пока последний из рода Тиркхуан не сгинет.
Джим остановился посредине приемной и задумался.
— Но что, если я не истинный потомок, а всего лишь бастард? Тогда я, скорее всего, не имею права унаследовать престол. Если я смогу убедить в этом императора, то, возможно, он оставит меня в живых? — очень тихо шепча себе под нос, раздумывал парень.
Но глубоко в душе он понимал, что даже если он и полукровка, то император все равно не оставит ему ни единого шанса.
Он не будет рисковать своей властью из-за одного парня, даже если тот и не чистокровный представитель рода, не признанный наследник, а всего лишь бастард.
Значит, все же остается только побег. Как бы печально это не звучало, но факт остается фактом — у него, Джима, нет будущего в империи Риндан.
— Это нечестно! — В голосе парня слышались обида и отчаяние. Куда ему податься? Где найти место, в котором он будет полностью в безопасности? Он точно знал, что таких мест просто не существует!
Обида клокотала внутри, с каждым разом становясь все сильнее и сильнее. За обидой последовал гнев, а за ним и ярость.
Риндан — его, Джима, родной дом. Так почему же он должен его покидать? Почему судьба так несправедлива?
Всю жизнь Джимиан Форс жил, думая, что он сирота из обнищавшего рода, вынужденный чуть ли не просить милостыню. Все оказалось намного сложнее. Правда заключалась в том, что он ПОСЛЕДНИЙ из представителей своего вида. Истинный наследник великой империи! Он чувствовал это всем своим нутром. Он чистокровный. Истинный белый тигр.
И теперь ему нужно спасаться бегством, чтобы выжить.
Сам того не осознавая, адепт Академии Риндан начал меняться на глазах, принимая свой обычный облик.
Доля секунды, и вот он снова стоит на двух ногах, яростно сжимая ладони в кулак, а в глазах лютая злость. Волосы а голове растрепались, но, как будто, стали короче, не топорщась в разные стороны. Теперь его было сложно назвать Лохматиком.
— Я так просто не сдамся. — тихо прошептал он, направляясь к двери, ведущей из приемной в коридор Академии.
Но не успел он сделать и пары шагов, как дверь ректорского кабинета открылась и оттуда, высоко держа голову, с идеальной осанкой вышел тот, кого сейчас Джим хотел видеть меньше всего на свете — император!
Парень застыл на месте, не решаясь сделать еще один шаг, и во все глаза уставившись на императора.
— И кто это тут у нас застыл каменным изваянием? — надменно приподняв густую бровь, поинтересовался правитель.
— Это Джимиан Форс, Ваше Императорское Величество! — тут же ответил за парня Олбрих, чуть ли не прыгая перед императором на цыпочках. — Очень хороший адепт Академии. Смышленый, одаренный и талантливый боевой маг.
— Вот как? — удивился монарх, оглядывая парня с головы до ног. — Ну что ж, такие маги в нашей империи нужны. Скажите, молодой человек, а каковы ваши успехи?
— Он… — начал было Олбрих, но император заставил того замолчать одним взмахом руки.
— Я не у вас спрашивал, господин Олбрих.
Голос императора прозвучал тихо, но казалось, что именно таким тоном выносят смертный приговор.
Олбрих гулко сглотнул и, просипев тихое "простите", тут же отступил на пару шагов назад от монаршей особы.
— Я самый лучший на своем курсе, Ваше Величество.
— Я император, мальчик. — поправил его мужчина. — Обращаться ко мне можно "повелитель", "мой император", "Ваше Императорское Величество". Ясно?
— Да, повелитель. — ответил Джим, не сводя с императора внимательного взгляда.
— Мне нравится, что ты смотришь прямо. Это означает, что ты ничего не задумал против меня. Скажите, молодой человек, если ваши успехи столь хороши, то что вы собираетесь делать после окончания Академии?
— Я… Я еще не думал, повелитель. — замялся Джим, не зная, как себя вести.
