Что же касается Фарна… К нему я испытывала более сложные чувства. Опасалась, не доверяла, старалась сократить общение до минимума. С нетерпением ждала, когда он все-таки уедет, надеялась, что наши пути никогда больше не пересекутся — по крайней мере, в ближайшем будущем. В тоже время Кайден меня искренне восхищал. Прямотой, честностью, упорством, умением твердо идти к поставленной цели, никогда не отступать и не сдаваться, добиваясь своего.
А иногда в его присутствии сердце вдруг замирало сладким предвкушением, пьянящий аромат снежных ягод дурманил, кружил голову, а зеленые глаза казались двумя колдовскими омутами. Одно короткое движение навстречу — и утонешь в них навсегда.
В отличие от Василиска, Дракон почти не приближался ко мне, но я постоянно чувствовала его внимание. Ощущала пристальный, оценивающий взгляд и не могла отделаться от мысли, что наследник уже тоже все понял, а теперь просто собирает недостающие элементы мозаики. Осталась пара деталей, чтобы пазл сложился в единую картину. И от этого делалось очень тревожно.
Изображать бледную немощь становилось все труднее, и дело было не только в Фарне с Граэмом.
Эндер и Кетра…
Столичные родственники вели себя с нами слишком уж бесцеремонно, барственно, по-хозяйски. Я смирилась с тем, что они распоряжаются в доме, переворачивая все с ног на голову, раздавая слугам идиотские указания и нагружая их бессмысленной работой. В конце концов, это ненадолго, рано или поздно гости все равно уедут. Но когда сестрица, раздраженная тем, что ее поручение выполняется слишком медленно, решила наказать Ольму, я не выдержала. Встала между ними, перехватила занесенную для удара ладонь и отчеканила:
— Не смей. Слышишь? Не прикасайся к моим людям!
Я была пустышкой, лишенкой, кузина — магичкой, дочерью главы клана. Одно ее заклинание могло бы стереть меня в порошок, но… Кетра перехватила мой взгляд, отшатнулась, судорожно сглотнула, пробормотала:
— Ненормальная…
Развернулась и практически сбежала. Вернее, попыталась сбежать, но наткнулась на выходившего из-за угла Фарна. Что Дракон успел увидеть и услышать, я не знала, но почему-то показалось, что достаточно.
Он вообще слишком многое замечал и успевал. За эти несколько дней умудрился обойти-осмотреть каждый уголок поместья, побеседовать со слугами. На кухне и в кладовых как-то совершенно незаметно, словно сами собой появились дополнительные припасы. А люди наследника, по словам обеспокоенного Джалса, пообщавшегося с торговцами на рынке, аккуратно, но очень настойчиво собирали о нас сведения в городе.
Время стягивалось в тугой узел, сжималось пружиной. Счет шел уже не на дни, а на часы, и не ясно было, что же случится раньше: магия вернется или меня окончательно раскроют. Я все чаще и чаще с жадным нетерпением поглядывала на руку. Но рана не торопилась затягиваться, а это означало лишь одно: зелье все еще не готово.
Вечером второго дня внутреннее напряжение достигло пика. Тревога не отпускала, смутные, беспокойные мысли кружились в голове. Что-то должно было случиться, я это чувствовала. Долго не могла заснуть, ворочалась с боку на бок, но едва закрыла глаза, как по дому пронесся протяжный, вибрирующий звук. Сработали защитные чары, оповещая, что прибыли носители родственной магии.
К нам пожаловали Фениксы.
Соскользнула с кровати и быстро шагнула к окну, вглядываясь в темноту. Там, вдалеке, в густой синеве ночи, уже раздавались голоса, мелькали огни магических светильников. Хотелось бы ошибиться, но… Этот мир редко баловал меня приятными сюрпризами, зато неприятные подбрасывал в изобилии.
— Это ведь он, да? — обернулась я к воробью. Вернее, к шкатулке для драгоценностей, в которой пернатый поселился, обстоятельно и придирчиво обследовав спальню еще в самый первый день.
Я не возражала — все равно украшений у меня практически не было. Даже выстелила дно мягко тканью и попросила Джалса просверлить сбоку пару отверстий для дыхания. Теперь, в случае необходимости, шкатулку с питомцем всегда можно закрыть и отодвинуть вглубь полки.
Птиц уже не спал. Подлетел, пристроился рядом, чирикнул коротко, раздраженно, а потом еще и лапой по подоконнику поскреб, будто закапывал что-то. Маленький, сердитый, взъерошенный.
— Согласна. Незваный гость хуже Дракона с Василиском вместе взятых, — перевела я его ответ на привычный язык. — Особенно, если это Видан. Принес же Тхот «милого» родственничка в самый неподходящий момент. А я так надеялась, что мне повезет.
То, что глава непременно приедет, причем в самое ближайшее время, было понятно с самого начала. Ну не мог он сидеть в столице и делать вид, что ничего не происходит, в то время, как наследник повелителя восстанавливал родовое поместье Фениксов. Его бы никто не понял. Но я рассчитывала, что Видан опоздает и нагрянет уже после отъезда лордов, чтобы не сталкиваться с Фарном. К сожалению, мои расчеты не оправдались. Не знаю, что там кузены написали папочке в своих отчетах, но он явно решил, что нужно явиться поскорее, лично поприсутствовать и проследить за действиями Кайдена.
Теперь мне придется общаться с ним при гостях. И все бы ничего, если бы не одна традиция. очень для меня сейчас опасная. А ведь «заботливый» опекун непременно ее припомнит и заставит выполнять. Я в этом ни секунды не сомневалась.
— Госпожа, лорд Видан прибыл!
Запыхавшаяся Ольма остановилась на пороге, прижимая к груди руки и с тревогой вглядываясь в мое лицо.
Ну вот, как я и думала.
— Один?
— С ним личная охрана и еще один лорд… высший. Я не очень хорошо его разглядела, а ближе подойти побоялась, но глава разговаривал с ним очень уважительно, как с равным.
— Ясно, — отрывисто кивнула. Имелись у меня кое-какие догадки по поводу этого, второго, но пока говорить о них рано. — Матушку известили?
— Первым делом. Леди уже встала и…
— Нет, — я вскинула руку, останавливая служанку. — Передай ей, чтобы пока оставалась в комнате. А лорду Видану скажи, что мы с Мьиррой на ночь принимаем снотворное, и прерывать сон ни в коем случае нельзя. Опасно для здоровья. Сошлись на мэтра Хобба, мол, таково его строжайшее предписание. О своем появлении глава заранее не предупредил, поэтому настаивать, скорее всего, не станет. Пусть его Эндер с Кетрой встречают, им-то, наверняка, все было заранее известно. Фарн тоже вряд ли выйдет, сделает вид, что спит. Так что ночью Видан с детьми пообщается, на рассвете первым делом поспешит к наследнику, а мы спокойно подготовимся и дождемся мэтра. Попроси леди Мьирру послать учителю вестника — пусть утром приедет с визитом к «пациенткам». Его поддержка нам точно не помешает. Так. Что еще… Разместите гостей со всеми возможными почестями, и проверьте, заперты ли помещения, куда опекуну совать нос ни в коем случае не стоит. Все поняла? Тогда иди. Утром сначала к матушке загляни, помоги ей собраться. Я сама оденусь.
— Да, госпожа. Сделаем, не сомневайтесь. Не подведем.
Девушка выскочила в коридор — только подол взметнулся, а я, вздохнув, достала из книжного шкафа большую клановую энциклопедию. Мне предстояла еще одна бессонная ночь наедине с портретами и биографиями высших лордов империи. Нужно же было изучить тех, кто, теоретически, мог в этой поездке составить Видану компанию.
Солнце уже вовсю сияло, переливаясь радужными бликами в окнах, когда служанка наконец принесла завтрак. Я к тому времени успела все дочитать, немного подремать, привести себя в порядок, принять очередной стимулятор, надеть самое скромное из всех своих платьев, соорудить строгую прическу и даже нанести грим из серии «краше в гроб кладут», создавая образ бледной немочи, которую если и хочется прибить, то исключительно из жалости. Чтоб не мучилась.
Пока я, не глядя, запихивала в себя еду и запивала бодрящим отваром, помощница торопливо сообщала последние новости:
— Главу разместили. Второго лорда тоже. Эндер с Кетрой сразу же к отцу бросились, а наследник так и не показался, Видан, как рассвело, сам к нему направился. Недавно вернулся, мрачный, как пожиратель снов, и вас к себе потребовал. Мэтр Хобб только что приехал. И леди Мьирра уже готова.
