Он смотрел на пустой камин и ответил, слова были как предзнаменование смерти.
— Твой отец знал, что проход в королевство Жутей был где-то у реки. Многие видели Жутей в том районе, но он не мог заставить Жутей показаться. И он использовал твою мать как наживку.
Она нахмурилась.
— Почему не другую женщину? Зачем использовать королеву?
— Потому что женщина в короне и расшитом платье привлечет внимание сильнее, чем простолюдинка, — алхимик сунул руки в рукава. — И он послал твою маму в глушь одну, ждал, пока она вернется. Он ожидал, что она скажет ему место, но Жути отправили обратно безумную женщину, бормочущую о монстрах во тьме, вылезающих из земли.
Король пожертвовал королевой. В этом был извращенный смысл, хотя Даниэлла понимала, что это не сработало. Народ Холлоу-хилла поклонялся ее матери. Они любили ее больше всей их семьи. Так было. Пока она не сошла с ума.
Даниэлла кивнула.
— Почему мой отец напал на Жутей?
— Потому что они напали на него, — алхимик пожал плечами. — Жутей создали, чтобы убивать, принцесса. Это они делают лучше всего.
Она не верила в это и могла спорить часами. Жути были ткачами, кузнецами, рассказчиками. У них были сердца творцов и разумы историков. Они были хорошими внутри.
Алхимики могли отрицать, сколько хотели, но они ошибались.
— И почему Жути нападали на мой народ? — спросила она. — Зачем вы отправили их нападать на Холлоу-хилл.
— Тебе не нужно это знать.
Он был не так глуп, как она думала. Алхимик хотел рассказать ей все, что она хотела знать, но не то, что она могла использовать против него.
Даниэлла отклонилась в кресле.
— Ты мне не расскажешь.
— Нет.
— Может, хоть поведаешь, почему хочешь моей смерти?
Взгляд алхимика стал пронзительным.
— Одна женщина — как спичка в горе хвороста. Тебя нужно удержать, или ты все подожжешь.
— Я собираюсь поджечь любое место, куда вы меня посадите.
— Ничего, принцесса, пока ты обжигаешь только себя, — алхимик встал. — А пока что живой ты полезнее, чем мертвой.
— Это еще почему? — она надеялась поймать его вопросом.
— Потому что, пока ты тут, Жути придут в замок, и нам не придется тащить их силой. Король уже послал им сообщение. Будет еще бой, и нам нужно было только привести тебя сюда.
Бой? Жути не были готовы к бою, и Император еще не вернулся. Рафаэль не поступил бы так глупо.
— Жути не хотят нападать.
— Они защищают свое. Люди умрут или Жути умрут. А алхимики все равно будут управлять этим королевством, как должно было стать еще давно, — алхимик щелкнул пальцами, звук прогремел в комнате. — Получение контроля — как поймать бабочку в воздухе. Сложно, но зато потом ее можно раздавить, и власть навеки твоя.
Шаги звучали в коридоре. Громкие, словно сотня солдат шагала к комнате королевы.
— Что вы задумали для Холлоу-хилла? — прошептала она. — Зачем все это?
Алхимик встал в центре испорченной комнаты спиной к ней. Красная мантия трепетала, и на миг показалось, что его там не было. Что ей показалось. Будто кошмар ожил.
— Холлоу-хилл — просто первое королевство, — сказал он. — Вскоре другие падут от наших чар. Мы не хотим Холлоу-хилл, принцесса. Пожалуй, это самое слабое королевство в Эмбере. Но оно первое.
— Вы хотите захватить весь Эмбер, — выдавила она. — Но зачем?
Алхимик повернулся к ней. На его испорченном лице появилась улыбка, кровь из ран текла реками.
— Мы упиваемся властью, принцесса. Питаемся безумием и разрушением. Когда мы будем управлять Эмбером, весь континент будет в хаосе. И мы будем править.
Двери распахнулись, и вошли солдаты. Они прошли сквозь алхимика, словно его там не было. Они схватили ее за руки и потащили из комнаты без слов.
Даниэлла боролась. Она кричала матери посмотреть на нее.
— Я вернусь за тобой, — кричала она. — Мама, посмотри на меня. Я вернусь. Живи!
Но ее мать смотрела в сторону окна. Стражи вытащили Даниэллу, но она успела увидеть, как они задвинули шторы так сильно, что ее мать оказалась будто в гробнице.
— Вы такие жестокие? — зарычала она на стражу. — Заставляете старую женщину оставаться во тьме. Не даете ей видеть солнце?
— Королеве нужна тьма, чтобы успокоить разум, — ответил ближайший страж.
— Нет. Ей нужны солнце и свежий воздух.
Все стражи рассмеялись, пока тащили ее к лестнице, которую она не помнила.
— Принцесса, вы не целитель.
— А кто сказал, что ей нужно это? — но она уже знала ответ.
— Мужчины в красных мантиях. Они спасут королевство.
В их глазах она видела то же безумие, что у сестры и матери. Тьма искажала их души. Это заражение охватывало замок.
Они оттащили ее в самую высокую башню, где раньше был склад. Теперь место стало тюрьмой. На окошке двери была решетка, а замок открывал только один ключ.
Страж отпер дверь, за ней была пустая комната. Ни стульев. Ни кровати. Ничего. Только серебряный пол и серебряные стены. Окна окружали комнату, но она знала, как пусто там было. Это была серебряная комната. Место, где растили безумие.
Стражи толкнули ее внутрь и захлопнули дверь. Они заперли ее, звук разнесся эхом.
— Удачи, принцесса. Мы покормим вас, когда вспомним.
Они ушли, их шаги гремели по коридорам, а потом утихли.
Она сжала прутья окна, смотрела на коридор. Просила мысленно, чтобы кто-то пришел. Тот, кто мог помочь.
— Забавно встретить тебя тут, — сказал голос сзади.
Даниэлла повернулась и увидела в дальнем углу светловолосого юношу, которого хорошо знала.
— Мило! — охнула она.
Она подбежала к нему, упала на колени и обхватила его лицо. С опухшими потемневшими глазами ему было сложно видеть. Синяки покрывали его голые руки, и он дрожал, хотя в комнате было тепло.
— Передвинься на солнце, — она помогла ему сдвинуться. — Так ты согреешься.
— Вряд ли я смогу хоть когда-нибудь согреться, — ответил он, зубы стучали.
Она сжалась рядом с ним, терла его руки, притянула его к себе.
— Что случилось? — спросила она.
— Отец, — ответил он.
Она еще не слышала брата таким злым. Он всегда был нейтральным, не занимал ничью сторону. Он не хотел, чтобы его воспринимали иначе, как Мило, который никого открыто не поддерживал.
Теперь это изменилось.
— Почему? — прошептала она. Даниэлла прижала его к груди, делясь своим теплом.
— Он сказал, что не хотел, чтобы я был другим, — сказал Мило. — Он хотел, чтобы я был кем-то еще. Как те проклятые красные мантии хотели от него. Это демоны, Даниэлла.
Она это знала. Похоже, алхимики были тут дольше нее. Даниэлла облизнула губы и попыталась придумать план, который вывел бы их отсюда.
И не смогла.
Она прижала губы к жирным волосам брата и сказала:
— Я понятия не имею, как помочь.
— Твои друзья не придут?
Даниэлла посмотрела на небо.
— О, они придут, но, боюсь, они умрут или убьют всех на пути.
Мило хмыкнул.
— Может, разрушения были бы не так ужасны. Это королевство нужно стереть.
ГЛАВА 33
