Кажется, я действительно натворила делов, наговорив Эрику несправедливых гадостей.
Что теперь делать, ума не приложу. Ума не приложу, зато силу могу.
Оставшееся время до третьего Испытания Эрик усиленно меня избегал. Я смогла застать его только однажды рано утром в кафетерии на завтраке, на третий день после ссоры.
Тогда, увидев парня, я долго не решалась подойти, грызя себя изнутри сомнениями. Ладно. Эрик у нас человек дела, подумала я тогда. О деле и буду говорить, а там посмотрим, решила я про себя. Но у дракона были другие планы.
— Привет, Эрик, приятного аппетита, — присев за столик, заискивающе начала я. — Хотела у тебя спросить, ты наш свиток с ответом сдал?
Парень кивнул, не глядя на меня, и сразу же встал, забрав недоеденный завтрак.
— Эрик, подожди, — крикнула я ему вслед, но он меня опять проигнорировал.
Ну уж нет, драконишка, я тогда подумала. Не смей со мной в шутки играть! В кафетерии начал зарождаться очередной ураган моего гнева, но дракон, как ни в чём не бывало, вышел из зала, хлопнув дверьми.
Вот паразит мохноногий. Ну ничего, я тебе ещё покажу на испытании! Я решила перестать искать встречи с Эриком.
И вот этот день настал. Сегодня через пару часов должно́ было начаться третье Испытание, а я так ещё толком и не освоила свои способности дракона.
Десять дней после нашей последней встречи с Эриком текли так медленно, что мне хотелось утопиться. Собственно это я и делала, усиленно тренируясь превращаться в морского змея, благо Академия стояла на прибрежной территории.
С пристани, кстати, был виден вдали Драконий Остров.
Сегодня был очередной день на исходе осени, когда противный дождик то прекращался, то начинал идти снова, портя всё настроение. Я вновь решила потренироваться накануне боя, осваивая новые приёмы. Я уже научилась довольно быстро менять облик в воде, с удовольствием плескаясь в виде небольшого крылатого змея.
В длину моё драконье тело было метров пятнадцать, в ширину — около метра в самой толстой части. Небольшие крылья, наподобие крыльев Эрика, крепились в верхней трети тела. Чешуя была насыщенного бирюзового цвета в тон к моим волосам.
Пока мне не удавалось ни исторгать пламя (должно́ же оно у меня быть, раз я дракон?), ни взлететь над водой. Я лишь скользила внутри моря, пофыркивая от удовольствия. Особенно мне нравилось создавать волну и, быстро меняя направление, плыть против созданного движение массы жидкости, чтобы вода «чесала» чешуйки против направления их роста.
Сегодня я заметила на скале странную мужскую фигуру в тёмном плаще. Сначала я подумала, что это Эрик, и обрадовалась. Но приглядевшись, я поняла, что этот человек был всё-таки ниже дракона ростом и шире в плечах. Да и в целом, как будто бы плотнее.
Нырнув с головой, я захотела подплыть поближе, но когда вынырнула, мужчины на утёсе уже не было. Мне вспомнился незнакомец, наблюдавший за мной в деревне примерно год назад. Немного подумав, я поняла, что это почти ровно год назад. Плюс-минус день в день. Хм, интересно.
Когда я вышла из воды, на берегу, рядом с оставленными вещами — сапогами и плащом — я нашла небольшую шкатулку. Открывала я её без особых ожиданий.
На чёрном бархате лежал филигранно исполненная диадема из перламутра и бирюзовой эмали, инкрустированная камнями и тончайшей работы золотыми ракушками и морскими звёздами.
А ещё записка, с первых слов поразившая меня в самое сердце: «С днём рождения, доченька!»
'С днём рождения, доченька.
На твой двадцатый день рождения я передаю тебе главное сокровище твоей матери — корону Короля Сирен. Носи её с гордостью, она твоя по праву рождения. Уверен, этого бы хотела твоя покойная матушка, действительно оказавшаяся наследницей Острова Покинутых Надежд.
Я встретил Делию в одной прибрежной деревушке. Из-за необычных по цвету волос жители деревни насмехались над приблудившейся девушкой, называя её морской ведьмой.
Когда я забрал её оттуда, я думал, что смогу стать для неё мужем и защитником. Мужем и защитником я стал, а вот истинной любовью, видимо, нет. Потому что она так и не обрела своих способностей наследницы короля сирен.
Мне жаль, что я ей не поверил, считая, что она во время беременности просто тронулась умом.
Когда она погибла в родах, а повитуха передала мне крохотную девочку с бирюзовыми, как у моей погибшей любимой, волосами, во мне что-то сломалось. Я не смог вынести этого, прости меня доченька. Я подвёл вас обеих.
Вижу, ты выросла и обрела те способности, о которых твоя матушка только мечтала. И, видимо, обрела свою истинную любовь, своего мужа и защитника.
Теперь я могу быть спокоен, что наша с Делией доченька счастлива.
Будь свободна от досужих слов, злобы и горя.
Живи сча́стливо, моя морская звёздочка, Мия Морган.
Со спокойствием на сердце вручаю тебя Госпоже Судьбе.
В моих посещениях больше нет смысла, как и в моей жизни. Я отправляюсь на встречу с твоей матушкой, рассказать ей, какой ты выросла, девочка моя.
Твой отец, Рейнард Морган'
Я не знаю, сколько времени я сидела на причале в онемении, сотый раз перечитывая записку. Созданный мною купол защищал нас от дождя, но записка была мокрой от моих текущих градом слёз.
Значит, моя мать погибла, рожая меня. Мой отец не смог этого вынести и бросил меня.
Но при этом следил за мной. А теперь вновь решил бросить меня, предпочитая погибнуть и воссоединиться с любимой.
Могу ли я его винить?
Смогла ли я жить с убийцей? Ведь именно моё рождение забрало жизнь моей матери.
— Мия! — раздался окрик.
Я, пребывая будто в тумане, повернула голову. По причалу размашистым шагом шёл разъярённый Эрик.
— Ты чего творишь⁈ Испытание уже началось, ты почему до сих пор тут⁈ — взревел дракон.
Я посмотрела на Эрика глазами, полными слёз.
И его я подвела. Ведь уже столько подтверждений, что он и есть моя истинная любовь, а я опять подвела его. Испортила его искреннее чистое признание своим недоверием и озлобленностью.
Дура! Ещё и нахамила ему. Разбила сердце.
А теперь снова подвела, не явившись на Испытание.
Конечно, меня бросил отец. Я только и умею, что всё портить. Из-за меня умерла моя мама.
Слёзы брызнули из глаз, и я судорожно всхлипнула. Эрик пошатнулся, как от удара, а я, спрятав голову между коленей, зарыдала.
Тёплые, сильные руки подняли меня и куда-то понесли. Заходясь в слезах, я шептала безадресные
