Облив тело вампира какой-то жидкостью из фляжки, он вытянул руку над телом и уронил горящую синим пламенем зажигалку. Пламя мгновенно охватило останки столь самоуверенного в своих силах ублюдка Люциана. Странно, но мне больше не было страшно или даже противно от картины, которую я наблюдала. Я БЫЛА РАДА ЕГО СМЕРТИ! И ушла в забвение с чувством покоя и удовлетворения.
*****
Очнулась уже в больнице. Я находилась одна в палате, рассчитанной на двоих пациентов и сейчас рядом со мной находилась медсестра, которая с тревогой смотрела в мои глаза.
— Слава богу, Вы наконец пришли в себя! Как Вы себя чувствуете?
Я прислушалась к себе и почувствовала, как болит все тело, особенно горло. Я чувствовала одну сплошную пульсацию боли, но все-таки просипела.
— Как долго я здесь?
Мне не удалось толком ее рассмотреть, потому что дневной свет резал глаза и кожа на некоторых участках нестерпимо зудела как от длительного нахождения на солнце.
— Пожалуйста, закройте окно шторами, похоже у меня аллергия на солнце.
Медсестра, посмотрев на меня с сочувствием, поторопилась выполнить просьбу.
— Как вас зовут, Вы помните?
— Да, меня зовут Злата Ланина.
— Вы извините, я должна пойти сообщить врачу, что вы пришли в себя и Вас скоро посетят из полиции.
Мое сердце чуть не остановилось от такой новости. Зачем? Но сестричка уже выпорхнула за дверь, спеша уведомить врача. Я лежала и думала, что же мне о себе говорить? Про вампиров рассказывать совсем не хотелось. И неизвестно, что там с телом этого дохлого поджаренного урода, который мне всю жизнь испортил. Вдруг мне его убийство припишут. Вообще здорово будет. И кстати, как там мое бренное тело пережило все перипетии с несостоявшимся бессмертием? А интересно, насколько оно не состоялось, ведь два обмена кровью все-таки произошли, и к чему это меня привело? Да, тяжела доля недоделанного вампира! Никакой толковой информации о жизни вампиров — только сказки, так еще и с полицией вопросы решать придется; я чуть не забыла о существовании охотника на вампиров. И вообще, врач во мне тут же завопил, что глотая чужую кровь, я фиг знает чем могла заразиться. И не только бессмертием, а чем-нибудь похуже.
Лежа сейчас в тишине и покое, заново прокрутила в голове увиденную мной сцену казни. Даже от постянно ноющей боли отключилась, потому что меня никак не хотела отпускать мысль насколько мой нечаянный спаситель был огромен, силен и его текучие плавные движения ну никак не могут быть человеческими. Да, что-то слишком много развелось всякой нечисти-вампиров в Москве. А может и не только в Москве! А почему про них никто ничего не знает? Хотя почему не знает! Ведь все эти сказки и легенды откуда-то появились! Ведь говорят же, что дыма без огня не бывает! Мои мрачные мысли прервал лысый усатый коротышка-доктор.
— Ну здрассьте, госпожа Злата Ланина, я правильно понял, Вас так зовут?
Я только слегка кивнула.
— Меня зовут Лев Григорьевич Зимин и я Ваш лечащий врач. Ну что же, могу сказать, что Вам очень повезло, горло мы Вам зашили и оно на удивление быстро заживает и особых последствий не будет. А в остальном только мелкие ушибы и синяки, которые тоже заживают на Вас прям как на собаке!
Да, с юмором у него явно проблема. Но я слегка улыбнулась, делая ему приятно.
— У Вас обнаружилась приличная анемия, но я думаю, что причина возможна в сильной кровопотере. Нам пришлось сделать переливание крови, когда Вас доставили к нам. Но думаю, что у все будет хорошо, повторюсь, — Вы просто фантастично быстро восстанавливаетесь.
Моя улыбка померкла и я с подозрением уставилась на него.
— Скажите, как давно я здесь? Из-за саднящего горла мой голос можно было принять за хрип умирающего. Вас привезли утром два дня назад. Я ошеломленно уставилась на него. Он неправильно понял мое удивление и, похлопывая меня по руке, сказал:
— Не волнуйтесь, у Вас все будет хорошо. Все заживет и шрамы сильно заметны не будут. Вон Вы какая красавица. Все будет хорошо. Скоро приедет следователь, он хотел взять у Вас показания по поводу нападения, Вам не будет слишком тяжело поговорить с ним сегодня?
Только помотала головой, судорожно обдумывая, что, к счастью, я потерпевшая, а не подозреваемая!
*****
Огонь внутри меня разрастался все сильнее, охватывая уже не только живот, но и все тело до самых кончиков пальцев. А я не знала, что делать дальше! В кромешной темноте, зачем свет, — я и без него теперь все отлично вижу, лежала в позе эмбриона на своей кровати и тихонько поскуливала от боли и ужаса. После разговора со следователем, которому я сказала что ничего не видела и не слышала, он ушел оскорбленный в своих лучших чувствах и, разозлившись на мое поведение, чуть не хлопнул дверью в палате. Меня никто не трогал до вечера. Но после захода солнца я почувствовала неожиданный прилив сил, который сопровождало довольно сильное чувство голода. Но при одной только мысли о нормальной пище меня начинало тошнить.
Зато я нечеловечески сильно, начала ощущать все запахи больницы. Жуткую вонь пота людей, гноя, а запах дезинфенктантов раздражал сильнее всех, но все это перебивал запах крови, казалось ее разлили по всей больнице. Пришлось срочно сматываться от туда, не предупредив медперсонал. Более того, я вообще теперь боялась встречаться с людьми лицом к лицу. Когда на вечернем обходе проверить мое самочувствие пришел дежурный доктор, я чувствовала, как сильно бьется его сердце, и быстро бежит кровь по его венам, словно веселый ручеек. Сильно хотелось попробовать его и ощутить эту веселость на вкус. Осознав как близко я подошла к той грани, через которую нельзя переступить, чтобы при этом суметь остаться человеком, я сбежала из больницы.
Пару дней просидела дома, забившись в шкаф. Все тело вопело от чудовищной боли, создавалось ощущение, что во мне поселился Чужой и ест меня изнутри. Я дошла до такой степени отчаяния, что попыталась повеситься, потом — утопиться, затем перерезав вены, ждала прихода смерти, истекая кровью. Истекала я недолго, потому что мои раны достаточно быстро перестали кровоточить да и зажили быстро, бесследно. На шестой день своего вынужденного вампирства я не выдержала и поздно ночью вышла на улицу, одевшись в свитер с высоким воротом и джинсы. Высокий ворот потребовался, чтобы скрыть не в меру здоровые и торчащие из-за сильного голода клыки, которыми я уже основательно поцарапала не только губы, но и подбородок. Все вещи, еще недавно сидевшие на мне вплотную, теперь висели как на пугале. Я медленно брела по ночному городу, но как на зло навстречу никто не попадался.
