- Ладно, пойдем посмотрим, что можно с тобой сделать, - сказала Лина кошке, все так же довольно мурлыкавшей у нее на руках, - Прежде всего я позабочусь о тебе, а потом уже подумаю, где взять денег, - добавила она, отчаянно желая, чтобы деньги появились с такой же легкостью, как эта кошка.
Лина вошла в «Хлеб богини», и крохотные колокольчики над дверью радостно зазвенели. Лина на мгновение замерла у порога, купаясь в знакомых ароматах. Антон хлопотал у кофейного автомата, напевая мелодию «Все это - джаз» из мюзикла «Чикаго». Долорес говорила с незнакомой Лине парой средних лет, объясняя разницу между панеттоне и коломбе.
Антон поднял голову, когда несколько постоянных посетителей поздоровались с Линой. Его пухлые губы уже начали складываться в улыбку, но тут же лицо Антона изобразило осуждение: он заметил кошку.
- Ох, вы только посмотрите - это же наш бесстрашный вождь, Кошачий Спаситель! - Антон взмахнул рукой, показывая на Лину.
- Антон, не начинай ссориться со мной, или я отберу у тебя диск с «Чикаго», хотя сама же его и подарила на день рождения, - произнесла Лина с напускной суровостью.
Недовольная гримаса Антона превратилась в маску ужаса, и он прижал ладони к сердцу, как будто Лина пронзила его кинжалом.
- Ты меня ранишь!
Долорес хихикнула, пробивая чек.
- Он весь день сегодня бубнит «Все это - джаз». Звучит еще хуже, чем то, что он пел, когда увлекался «Мулен Руж».
- Мюзиклы - это не увлечение, это моя страсть! - сообщил Антон.
- Тогда ты должен прекрасно меня понимать. Помощь животным - это моя страсть, - сказала Лина.
Антон закатил глаза и драматически вздохнул.
- Думаю, весьма кстати я запомнил номер линии «Спасение бродячих кошек».
- Значит, позвони им, - сказала Лина, но Антон уже взялся за телефон.
Лина благодарно подмигнула ему.
- О, Лина! Я надеялась, что увижу вас сегодня.
Улыбнувшись, Лина подошла к столику, стоявшему ближе к окну. Но прежде чем заговорить с темноволосой женщиной, окликнувшей ее, она поздоровалась с миниатюрным шнауцером, неподвижно сидевшим на алой подушке у ног хозяйки.
- Даш, ты сегодня выглядишь просто замечательно. - Кошка слегка дернулась, но Лина погладила ее, и та успокоилась.
- Еще бы он выглядел плохо! Мы только что из собачьей парикмахерской.
Лина усмехнулась, глядя на маленькую ухоженную собачку.
- День красоты, да? Милый, это как раз то, что нужно всем нам! - После этого она обратилась к хозяйке Даша: - Как сегодня оливковый хлеб, Тесс?
- Великолепен. Просто великолепен, как всегда - Южный говор Тесс звучал протяжно и мелодично. - А это «Сан-Анджело Пино Криго», которое порекомендовал Антон, просто идеально с ним сочетается.
- Рада, что вам понравилось. Мы стараемся угодить гостям.
- Вот как раз об этом я и хотела поговорить. Ассоциация поэтов и прозаиков избрала автора года по Оклахоме, и мы хотим устроить небольшой праздник в ее честь на следующей неделе. И мне хочется быть уверенной, что мы получим к обеду лучшие ваши сорта хлеба.
В душе Лины разразилась буря. Тесс Миллер была директором оклахомской Ассоциации поэтов и прозаиков, вела очень популярную региональную программу… и еще она была одной из наиболее преданных посетительниц «Хлеба богини». Уже много лет она вместе с Дашем заглядывала сюда во время дневной прогулки, и Лина даже завела специальную подушку для маленького шнауцера; подушка хранилась в ящике под кассой. И никто, кроме Тесс, не мог бы лучше посодействовать расширению бизнеса Лины. Хотя пока что Лина и сама не знала, в чем должно состоять это расширение.
- Ох, Тесс… - Лина откашлялась. - Разумеется, я буду просто счастлива подготовить столько разных сортов, сколько вам понадобится, но мне еще хотелось бы поговорить с вами о нашем расширенном меню. Может быть, мы сможем обеспечить вам и весь банкет.
- Ну, это было бы просто великолепно! Я уверена: все, что вы приготовите, будет безупречно. Могу я позвонить вам в понедельник? Вы расскажете о вашем новом меню, и мы обсудим все в деталях.
Лина поняла, что кивает и улыбается, отходя от столика. И, проходя через зал к прилавку, она продолжала улыбаться, обмениваясь словечком-другим с посетителями. И только когда она зашла за прилавок и увидела ошеломленные лица Антона и Долорес, улыбка соскользнула с ее лица.
- Я не ослышался, ты сказала «обеспечим»? - прошептал Антон.
- И «весь банкет»? - пискнула Долорес.
Лина кивком головы указала на кремовую вращающуюся дверь, отделявшую зал кондитерской от пекарни, кухни, кладовых и ее личного кабинета. Оба служащих поспешили за Линой. Лина, доставая из шкафа для одежды специальную кошачью клетку и запихивая в нее перепуганную кошку, быстро заговорила:
- Вы ведь знаете, что я сегодня разговаривала с моим бухгалтером? Ну так вот, я услышала плохие новости. У меня долг. Большой долг. Перед налоговой инспекцией.
Антон побледнел и судорожно втянул воздух.
- Ох, Лина… Что, действительно все так плохо? - Долорес вдруг запищала, как двенадцатилетняя девчонка.
- Да. Дело действительно плохо. Нам придется что-то менять. - Лина отметила, что на их лицах вспыхнул совершенно одинаковый ужас. Глаза Антона сразу наполнились слезами. Долорес побледнела до синевы. - Нет, нет! Ничего подобного… вы свою работу не потеряете. Мы все сохраним.
- Ох, господи… Мне надо сесть. - Антон принялся обмахиваться ладонью, как веером.
- В мой кабинет. Быстро. И совершенно не из-за чего падать в обморок. - Лина подхватила клетку с кошкой, ласково шепнула что-то, успокаивая взъерошенную бродяжку, и бросила через плечо: - И плакать тоже причин нет. Помните…
Антон закончил фразу за нее:
- В хлебопечении нет ничего грустного.
Долорес энергично кивнула, соглашаясь.
Лина села за свой стол, поставив клетку с кошкой рядом. Антон и Долорес устроились в бархатных антикварных креслах. Все трое молчали.
Антон, немного поколебавшись, неопределенно взмахнул рукой в сторону кошки.
- Патриция из «Спасения бродячих кошек» сказала, что сегодня задержится на работе, так что, если хочешь, я могу отнести туда эту маленькую рыжую штучку по дороге домой. Мне почти по пути, - Антон умолк с неуверенной улыбкой.
- Спасибо, Антон. И хотя ты называешь ее маленькой рыжей штучкой, я все равно принимаю твое доброе предложение.
- Ну, вообще-то я хотел сказать, эту мелкую рыжую тварь, но я старался быть вежливым, - ответил Антон уже почти обычным своим тоном, и не так задыхаясь.
- И что же мы будем делать? - спросила Долорес.
Долорес готовилась к худшему. Хотя ей было всего двадцать восемь, она уже десять лет работала у Лины. Лина наняла ее не только потому, что Долорес обладала особым чутьем на тесто и умела обращаться с пожилыми людьми, - еще ей понравилась серьезность девушки. Она представляла собой полную противоположность Антону, который определенно был слишком эмоционален. Вот и сейчас его глаза все еще наполняли слезы. Они составили отличную команду, все трое, и Лина намеревалась сохранить ее.
