Я и без того уже долго определялась с решением, так что решила позвонить маме. Частью нашего соглашения в ее работе и разъездах было то, что я должна вести себя ответственно, без необходимости меня контролировать. Мне нравилась моя свобода, и я не хотела натворить что-то такое, что заставило бы маму потерять в зарплате и устроиться на работу в городе, чтобы присматривать за мной.
На четвертом гудке включился ее автоответчик.
— Это я, — сказала я, — просто отмечаюсь. Мне надо закончить кое-какую работу по биологии, а потом я отправлюсь спать. Если хочешь, звони мне завтра в обед. Люблю тебя.
Положив телефон, я нашла четвертак в кухонном столе. В решении сложных вопросов лучше положиться на судьбу.
— Орел — я еду, — сказала я профилю Джорджа Вашингтона, — решка — остаюсь.
Я подкинула четвертак в воздух, поймала его, прижав к тыльной стороне ладони, и мельком взглянула. Мое сердце стукнуло лишний раз, и я сказала себе, что понятия не имею, к чему бы это.
— Теперь я ничего решаю, — сказала я.
Намереваясь расквитаться со всем этим как можно скорее, я схватила с холодильника карту, взяла ключи и вывела свой Фиат Спайдер на дорогу. В 1979 году эта машина была, вероятно, очень милой, но я не была в восторге от шоколадно-коричневой краски, от ржавчины, бесконтрольно расползавшейся под задним крылом, и от потрескавшихся сидений из белой кожи.
Клуб у Бо находился гораздо дальше, чем мне хотелось бы, почти на самом побережье, в тридцати минутах езды. С картой, прижатой к лобовому стеклу, я припарковала Фиат около большого угольно-черного здания с яркой неоновой вывеской:
Клуб у Бо, пейнтболл без правил и бильярдный зал ОЗЗА.
На стенах красовалось граффити, картину дополняли многочисленные сигаретные окурки у фундамента. Наверняка в клубе Бо будет полно будущих членов Лиги плюща и других модных граждан. Я старалась выглядеть спокойной и бесстрастной, но внутри мне было не по себе. Дважды проверив, что я закрыла все двери в машине, я направилась внутрь.
Я встала в очередь, дожидаясь, когда смогу пройти через ограждение из канатов. Как только группа передо мной расплатилась, я проскользнула следом, направляясь прямиком в сторону мигающих сирен и мелькавших огней
— Думаешь, заслужила бесплатный вход? — окликнул меня прокуренный голос.
Я обернулась и натолкнулась на разукрашенного татуировками кассира.
— Я не собираюсь играть, я ищу кое-кого, — сказала я.
Он ухмыльнулся.
— Хочешь пройти мимо меня — плати.
Он положил свои лапищи на стойку, показывая мне прайс-лист, в котором было указано, что я смогу пройти внутрь за 15 долларов и только наличными.
Наличных у меня не было. А если бы и были, я бы не стала их тратить на то, чтобы достать Патча своими вопросами о его личной жизни. Я опять разозлилась на то, что нас рассадили со старых мест и, в первую очередь, на необходимость находиться здесь. Мне всего лишь надо было найти Патча, а поговорить мы могли бы снаружи. Проделав такой путь, я вовсе не собиралась уезжать с пустыми руками.
— Если я не вернусь через 2 минуты, я заплачу вам 15 долларов, — сказала я. До того, как придумать решение получше или хотя бы запастись толикой терпения, я сделала то, что никак не было мне свойственно — нырнула под канаты. Там я не остановилась. Я ринулась в клуб, ища Патча. Я говорила себе, что поверить не могу в то, что делаю, но уже походила на несущийся с горы снежный ком, стремительно набиравший скорость и массу. В тот момент мне хотелось всего лишь найти Патча и убраться восвояси.
Кассир кинулся за мной с криком.
— Эй!
Абсолютно точно, что Патча не было на первом этаже, и я побежала по ступеням вниз, следуя за указателями Бильярдного клуба Озза. Внизу, рядом с лестницей узкие полосы света освещали несколько столов для игры в покер, все они были заняты. Дым сигар, клубившийся под потолком, по плотности напоминал туман возле моего дома. Между барной стойкой и столами для покера расположился ряд бильярдных столов. Патч растянулся на одном из самых дальних, готовясь к сложному решающему удару.
— Патч! — крикнула я.
В тот же момент он ударил кием в центр стола. Он приподнял голову и посмотрел на меня со смесью удивления и любопытства.
Кассир, скатившись со ступеней за мной, схватил меня за плечо, — Наверх. Немедленно.
Губы Патча в очередной раз сложились в намек на улыбку. Сложно сказать, была ли она ехидной или дружелюбной.
— Она со мной.
Это, видимо, заставило кассира засомневаться, и он ослабил хватку. Пока он не передумал, я стряхнула его руку, и, лавируя среди столов, направилась к Патчу. Я уверенно сделала несколько широких шагов, но почувствовала, как моя уверенность тает с приближением к нему.
Я сразу же заметила, что он изменился. Я не могла определить точно, но это чувствовалось, словно витало в воздухе. Больше враждебности?
Больше уверенности.
Больше свободы быть собой. И эти черные глаза меня не отпускали. Они словно магниты следовали за каждым моим движением. Я судорожно сглотнула и постаралась не замечать подкатывающих приступов тошноты. С Патчем явно что-то было не так. Было в нем что-то необыкновенное. Что-то…опасное.
— Извини, что отключился, — сказал он, подходя ко мне, — здесь не очень хорошая связь.
Ну конечно.
Кивком головы Патч попросил остальных удалиться. Тягостное молчание повисло до того, как кто-то двинулся с места. Первый уходящий парень, проходя мимо, двинул меня плечом. Я отступила, чтобы обрести равновесие, и тут же натолкнулась на холодные взгляды двух других уходящих игроков.
Отлично. Это не моя вина, что Патч был моим напарником.
— Восьмой шар? — спросила я, приподнимая брови, и стараясь выглядеть уверенно относительно того, что я говорю и того, что меня окружало. Может быть, он был прав, и Клуб у Бо не был привычным для меня местом, но это не значит что я буду чуть что нестись к дверям на выход, — Насколько высоки ставки?
Его улыбка стала шире. В этот раз я была уверена, что он ехидничает.
— Мы не играем на деньги.
Я поставила сумку на край стола.
— Очень жаль. Я бы поставила все, что у меня есть против тебя.
Я достала свои записи с двумя заполненными строчками.
— Парочка коротких вопросов, и я исчезну.
— Скотина, — прочел вслух Патч, опираясь на кий, — Рак легких? Предполагается, что это сбудется?
Я помахала опросником в воздухе.
— Думаю, что ты внес свой вклад в атмосферу. Сколько сигар за ночь? Одна? Две?
— Я не курю, — прозвучало это искренне, но я не купилась.
