— Королева хочет, чтобы эта женщина была рядом с ней на заседаниях, поскольку там будут другие люди, — продолжил Андре.
Он говорил исключительно Эрику. Все остальные ничего не значили. Будто нас вообще не было в этой комнате.
— Она хочет знать их мысли. Стэн будет со своим телепатом. Ты знаешь этого человека?
— Вообще-то, я сама нахожусь здесь, — пробормотала я, но никто не обратил на это никакого внимания, только Пэм одарила меня солнечной улыбкой.
Холодные взгляды всех собравшихся были прикованы ко мне, и я осознала, что они ждали, и что Андре адресовал мне прямой вопрос. Я настолько привыкла к тому, что вампиры постоянно говорили надо мной и вокруг меня, что это оказалось для меня полной неожиданностью. Я прокручивала в голове фразы Андре, пока не поняла, о чем он меня спросил.
— Я в жизни встречала только одного телепата, и он живет в Далласе, так что я могу предположить, что это тот самый парень — Барри-Колокольчик.[4] Он работал в вампирском отеле в Далласе, когда я почуяла его, эээ… одаренность.
— Что ты знаешь о нем?
— Он моложе меня, и способности у него слабее, чем мои; или, по крайней мере, так было на тот момент. Он бы никогда не признался, что он был той же породы, что и я.
Я пожала плечами. Это были все мои знания.
— Сьюки будет там, — сказал Эрик, обращаясь к Андре. — Она лучшая в том, что она делает.
Это было лестно, хотя я с трудом вспоминала, как Эрик говорил, что он ранее сталкивался лишь с одним телепатом. Но ужасно раздражало то, что это преподносилось Андре так, будто мои способности были его, Эрика, заслугой, а не моей.
Несмотря на то, что я впервые получала возможность увидеть что-то за пределами моего маленького городка, я обнаружила, что предпочла бы отказаться от поездки в Роудс.[5] Но месяц назад я согласилась принять участие в этом вампирском саммите в качестве наемного работника королевы. И за последний месяц я отработала много часов в баре «Мерло» в счет того времени, когда в течение недели другие официантки будут меня прикрывать. Мой босс, Сэм, помогал мне вести график их учета.
— Клэнси останется здесь следить за баром, — сказал Эрик.
— Это человечинка может поехать, а я должен остаться? — возмущению рыжеволосого менеджера не было предела. Он был очень, очень огорчен решением Эрика. — Я не смогу увидеть всего этого веселья?
— Именно так, — сказал Эрик милым голосом. Если Кленси и думал сказать еще что-то против, то, взглянув в лицо Эрика, он вжался в стул. — Фелиция останется, чтобы тебе помочь. Билл, ты тоже останешься.
— Нет, — сказал спокойный и невозмутимый голос из угла. — Я нужен королеве. Я много работал над базой данных, и она просила меня заняться ее продажей на саммите, чтобы помочь Ее Высочеству компенсировать убытки.
На минуту Эрик выглядел, как статуя, а затем он ожил, слегка приподняв свои брови.
— Да, я забыл, ты же у нас компьютерный гений, — сказал он.
Это прозвучало из его уст примерно также, как: «Ой, я забыл, ты же можешь заколдовывать котов», но все-таки интерес или признание он показал.
— Я полагаю, тогда ты должен быть с нами. Максвелл?
— Если ты не против, я бы предпочел остаться. — Максвелл Ли умел выражаться ясно и недвусмысленно, и он знал один-два способа, как это можно было подчеркнуть. Он обвел присутствующих взглядом, чтобы подтвердить решительность своего мнения.
Эрик кивнул. Я догадалась, что Максвелл получит милую игрушку на Рождество, а Биллу — упс…, Неназываемому — достанутся пепел и розги.
— Тогда ты останешься здесь. И ты тоже, Талия. Но ты должна пообещать мне, что ты будешь хорошо вести себя в баре.
Талия, от которой требовалось отрабатывать в баре «повинность», которая заключалась в простом сидении (для создания ореола таинственности и «вампирственности») пару вечеров в неделю, не всегда обходилась без инцидентов.
Талия, постоянно угрюмая и задумчивая, резко кивнула.
— Во всяком случае, ехать я не хочу, — пробормотала она.
Ее круглые черные глаза не выражали ничего, кроме презрения к миру. Она видела слишком много в своей очень долгой жизни, и уже ничему не радовалась в течение нескольких столетий. Вот, что я прочла в ее глазах. Я пыталась по возможности избегать Талии. Но была удивлена тому, что даже в ряду с другими вампирами, она казалась мне ненормальной.
— Она не рвется вперед, — вдохнул в мое ухо Пэм. — Она лишь хочет, чтобы ее оставили в покое. Она была выслана из штата Иллинойс, потому что была слишком агрессивной после Великого Откровения.
Великое Откровение — это вампирский термин для обозначения той ночи, когда вампиры вышли на телевидение во всем мире, чтобы мы узнали, что они действительно существуют, и что они хотят выйти из тени и участвовать в экономических и социальных процессах человеческого общества.
— Эрик позволяет Талии делать то, что она хочет до тех пор, пока она следует правилам и показывается в баре в свое время, — продолжила Пэм своим тихим шепотом. Эрик управлял этим маленьким миром, и никто не должен был забыть этого. — Она знает, что если она хоть на шаг отступит от этой линии, кара будет неминуемой. Но иногда она забывается, и буквально напрашивается на наказание. Она должна читать Эбби, чтобы чему-нибудь научиться.
Если в вашей жизни нет никаких радостей, вам необходимо… ох, что-то другое, например, найти новое хобби, или что-то вроде того, верно? Не так ли что обычно советуют? Я вдруг представила Талию волонтером на ночном дежурстве в хосписе, и содрогнулась. Мысль о Талии, вяжущей двумя длинными, острыми спицами, обдала меня новой волной ужаса. Нее, к черту эту психотерапию.
— Таким образом, участниками саммита будут только Андре, наша королева, Сьюки, я, Билл, и Пэм —, сказал Эрик. — Еще будут адвокат Каталиадис и его племянница. Ах, да, Джервейс из Четвертой Зоны со своей дамой, поскольку община Джервейса была столь гостеприимна в приеме королевы. Расул, как водитель. И Сигиберт, конечно. Такова наша команда. Я знаю, что некоторые из вас разочарованы, и я могу только надеяться на то, что следующий год будет для Луизианы более благоприятным. И для Арканзаса, который мы сейчас мы рассматриваем как часть нашей территории.
— Я думаю, что это всё, что нам было необходимо обсудить всем вместе в моем присутствии, — сказал Андре.
Остальные вопросы он и Эрик были вынуждены обсуждать в частном порядке. Андре больше не прикасался ко мне, и это было хорошо. Андре напугал меня до самых кончиков моих отполированных розовых ногтей. Разумеется, я должна была чувствовать себя таким же образом в отношении любого в комнате. Если бы у меня был здравый смысл, я удрала бы в Вайоминг, где была самая низкая численность вампирского населения (всего два, так говорилось в статье в «Американском вампире»). Несколько дней я боролась тогда с искушением.
