— Она меня очень любила, Марта, — тихо произнес князь и с вызовом спросил, — Ты сама бы Михала делить не согласилась, ни с кем. Верно?
— Верно! Только он бы и не спакостил тогда! У Вас ведь с княжной, в брачной клятве единоженство было! Они обе тебя любили, а ты предал их обеих, — от моих слов князь дернулся, словно пощечину наотмашь получил.
Правда — она порой всякого кнута больнее.
— Мы можем уехать прямо сейчас? — обратилась я к жениху. — Не нужно мне его приданное.
— Как скажешь, — жених встал, решительно отодвинул свой стул и хотел подать руку мне, но я привычно уже встала сама и направилась к двери.
— Я только возьму кое-что у себя, — бросила жениху на ходу.
— Конечно.
Мы шли по коридорам. К женской половине и от нас все шарахались и склоняли голову перед магом ниже низкого, боясь даже случайно задержать взгляд на маге дольше секунды, словно он за это голову отрубит
За нами следовала целая орда его охранников. От кого его охранять тут интересно?
Хотя понятно же, что они тут для подчеркивания статуса своего владыки.
Интересно, за мною тоже будут так ходить, там, у него?
— Подожди здесь, — сказала, не оборачиваясь к магу, быстро вошла и закрыла дверь прямо перед его носом.
Постоит, не переломится!
Быстро принялась скидывать с себя ненавистные одежды с барского плеча, да только расстегнуть все крючки сзади самой, просто нереальная задача. И девушки куда-то запропали, как назло.
Из шкатулки я взяла лишь кольцо Михала. Запихнула его в основание уложенной косы, благо густотой косм, боги не обидели и выглянув за дверь обратилось к жениху, равнодушно пялившемуся на дверь.
— Платье снять помоги.
И вот тут равнодушие мага сдуло словно Стрибоговыми ветрами. Глаза округлились, лицо вытянулось.
— Что, прости?
— Крючки на платье расстегни, говорю, или не умеешь?
Сказала нарочито громко, чтобы слышала его охрана.
Не один мускул на лицах бравых молодцов не дрогнул, а вот глаза просияли у всех, мой выпад был оценен. Владыка Северных земель снова помрачнел. Наверняка, тоже оценив мою смелость, но по-своему.
— Отчего ж не уметь. Умею.
Яромир прошел в мою комнатку и, закрыв за собой дверь, окинул ее недовольным взглядом.
— Ты в этой Конуре всю жизнь и провела?
Это комнатка приближенной кнесенки. Ее палаты за следующей дверью. Кухонные и иные челядники, вообще в общих спят, на лавках.
Я повернулась спиной к жениху и замерла, позволяя ему расстёгивать крючки на платье.
— Ну, даа. Тебя таки выделили, но лишь благодаря, твоему дару, кабы не он, ты б благополучно, еще в раннем младенчестве желтухой померла. А так очень удобно держать при себе природную здравницу и стихийницу.
— Исцелять умею, верно, а вот стихии, не мое.
— Твоё, не знаешь еще просто. По чьим прошениям, зноя в вашем краю не бывает и дождь под вечер, всякий раз как нужен, тут как тут.
— То валхвицы наши, Дождевице матушке, требы подносят. Да и не только вохвици, все на заутреню к капищу ходим. наши боги к нам милостивы.
Мне казалось, что Маг, нарочно крючки расстёгивает дольше нужного. Опыта то ему явно не занимать. Там и помимо жен почивших, наложниц поди хватает. Или он любит, чтобы раздевались сами?
Спина просто заледенела от холодного взгляда мага, а Михал всегда смотрел с теплом, с нежностью, с любовью. Грел меня всегда своими взглядами до жару. А теперь, этот жар, он только в памяти то и останется.
Видать прогневила я чем-то Макошь-матушку, что она Недоле нить судьбы моей отдала. Знать бы чем, да как исправить.
Молчать на едине с женихом просто не могла.
— Князь не отдал меня вохвице в обучение, чтобы та лишнего про меня не увидала да не проболталась?
— Не только потому, сила в тебе сокрыта могучая, если раскрыть ее не осторожно, неумеючи, много кого погубить несмысля даже сможешь, а уж если рассердишься, то и саму себя во гневе спалишь, вместе с окружением. Тебе даже имя чужиземное дали, чтобы струн души твоей не трогало.
— Откуда сила во мне такая? Чьею волей дадена?
— Никем не дадена. Сама накопила. Душа твоя очень древняя.
И тут интересная мысль ворвалась в мою голову, так что и смолчать не смогла:
— Ты знал меня раньше? В иных жизнях.
— Возможно.
Маг закончил расстёгивать крючки и спустил платье с плеч, оно послушно скатилось к ногам, оставив меня перед ним в одной сорочке.
Прикосновение его рук к обнажённой коже моих плеч обожгло меня, но не холодом, а жаром. В крови мага, словно огонь прямо сейчас кипит.
— Повернись ко мне, — тихий, но повелительный тон заставил вздрогнуть, но не повиноваться я не могла.
Выдерживать проницательный взгляд холодных зеленых глаз было непросто, но я выдержала, не отвела взгляда. В голове была лишь одна мысль:
Хоть бы не требовал, чтобы в глаза его страшные смотрела, когда на ложе свое призывать будет. Заледенею ведь, в сосульку прозрачную превращусь, не смотря даже на жар его рук.
— Ведарой тебя нарекаю, от ныне и вовеки. Да поможет тебе имя сие, да сольется со струнами души твоей, да приумножит силу твою.
Я ожидала чего угодно, но только не имя наречения сейчас.
Да еще имя та такое выбрал. Ведара. Ведающая Ра.
Ра — одно из имен Творца всевышнего. Отныне, я — хранящая его законы. Что вполне логично, учитывая положение будущего мужа,
Да только боги, там чужие! Темные. И земля мне не родная, холодная. Питать меня не будет.
Дай левую руку, — я замялась на несколько секунд, под его холодным, испытывающим взглядом, да чего уж там. Смысла откладывать неизбежное не было. Отступать некуда.
Я протянула Яромиру свою левую руку и на ее безымянном пальце тут же оказалось серебряное кольцо с рунописью брачного заклинания, что принято в северных землях.
Как только колечко оказалось на моем пальце, я почувствовала, как на плечи мои упала давящая тяжесть, а головокружение. Едва с ног не сбило.
То ко мне подключался чуждый мне по силе эгрегор. С момента как Яромир надел мне кольцо на палец, я стала мужней женой. Перешла в род мужа.
Пошатнулась и в тоже мгновение оказалась в руках мужа. Он прижимал меня к себе очень крепко. Словно боялся, что я вырвусь из его рук и убегу при первой же возможности.
— Потерпи, после обряда слияния станет легче, — прошептал маг еще тише.
А мне, напротив, стало еще хуже только от одного упоминания о предстоящем слияние с мужем.
Очелье — Налобная повязка у древних славян.
Уд, — ругательное именование полового члена мужчины, употребляется в значение — удовлетворяющий свою похоть.
Дождевица — матушка — так древние славяне называли Диву. Жену бога Громовержца Перуна. Ей молились о ниспослание плодородных дождей.
Глава 4
Вот так вот просто, без празднеств, без свадеб и церемоний, без клятв и танцев, даже чашу одну на двоих не испили. Просто колечко на пальчик надел и все. Жена уже.
Нет, мне, конечно же, совсем не хочется праздника, и клятва бы застряла в горле. Но все же, это слишком быстро. Он мне даже свыкнуться с мыслью, что он мой жених, не дал. А уже муж. На то и был расчет, скорее всего. И потому мне так плохо сейчас, от резкого подключения к чуждому и очень мощному роду, я еще не успела даже с мыслью смириться, что я стану его частью, а меня уже подключили.
Яромир держит меня в своих руках очень крепко. Мне тесно, неуютно. И боги! Какой же он горячий. Меня лихотит от его жара, я с трудом сдерживаю приступ рвоты. Кажется, что внутри него вместо крови, реально ярый огонь бежит.
— Потерпи. После обряда слияния станет легче. Но не здесь и не сейчас. У нас нет времени, нужно уезжать.
А мне все равно где и когда. Я просто знаю, что легче мне не станет. Когда он возьмет меня как муж, я не смогу принять его, не смогу раствориться в его силе, и она просто сожжет меня заживо на ложе.
Меня ждет ужасная, но надеюсь, быстрая смерть.
