Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ) - Драгайцева Дарья

Однако я поняла, что решение было слегка поспешным, едва Эдгар приступил к работе. Уже полтора месяца он вел боевые искусства у старших курсов. Те, спокойно переживающие теоретическую и практическую некромантию, а также теоретическую темную магию, которую вел зануда профессор Нерибас. На Нерибаса жалобы поступали регулярно — раз в неделю или меньше, он же безжалостно строчил докладные в ответ.

На Эдгара ябедничали каждый день. Точнее, умоляли отстранить его от работы. Надо сказать, что он в ответ не жаловался. О нет, Эдгар лишь лениво ухмылялся и отыгрывался на парах. После этого жалоб стало меньше — подозреваю, студенты уставали после тренировок настолько, что не могли даже взять в руки перья.

Сначала я переживала, остро реагировала на каждую жалобу. Даже посещала пары — конечно же, под пологом невидимости, чтобы посмотреть на процесс обучения, так сказать, в естественной среде. Хотя сомневаюсь, что Эдгар стал бы меня стесняться. Скорее, вел бы себя более вызывающе.

Увиденное, что поразительно, мне понравилось. Да, студенты ныли, стонали, мысленно расчленяя нового преподавателя. И Эдгар показывал себя как преподаватель-тиран. Даже более — он искренне наслаждался этой ролью, смаковал каждую крупицу бессильной ненависти студентов. Садист, истинный садист. Однако, посетив занятия спустя месяц после начала учебы, я обнаружила удивительное: уровень умений студентов значительно повысился. Совсем немного, но прошел ведь всего месяц.

Эдгар сотни лет муштровал людей, превращая их в великолепных воинов. Иронично, но в нем оказалась педагогическая жилка, и я была намерена ее развивать.

Так что, оценив приобретенное сокровище, я стала выбрасывать все жалобы в мусорное ведро. И предвкушала результат.

— Итак, сколько на этой неделе жалоб? — ухмыльнулся Эдгар, упав на кресло перед моим столом и положив стопу одной ноги на колено другой.

Стараясь не смотреть на стопку из пятнадцати листов, лежащую под рабочей папкой, я улыбнулась и легко соврала:

— Но одной. Похоже, студенты начали привыкать к тебе.

— Или смирились, — кровожадно усмехнулся он и перевел тему: — Вчера в городе меня нашел представить Военного Института. Пытался переманить. Обещал горы золота.

Я сохранила спокойное выражение лица. Впрочем, это не было трудно: Эдгар всего лишь дразнил, перебегать в другое место он не собирался. Золото ему ни к чему, а вот возможность работать ближе к жене соблазнительна.

— Неужели? — подыграла я.

Он важно покивал, отчего русая прядь выскочила из-под небрежно завязанного кожаного ремешка и упала на небритое лицо. Эдгар вообще выглядел неряшливо — и контрастом с ним смотрелась его всегда аккуратная жена.

— Вот думаю, стоит ли соглашаться на предложение.

— Соглашайся, — хмыкнула я. — Мне же меньше проблем — студенты перестанут жаловаться.

— Так они все-таки продолжают? — тут же оживился Эдгар. Стало ясно, что он наверняка выдаст щедрую порцию страданий.

Несмотря на жалость к студентам, я не сдержала улыбки.

— Хитрец, — фыркнула я.

Эдгар криво улыбнулся в ответ.

Мы еще немного поболтали, и разговор помог мне избавиться от остатков волнения.

Минут через десять вошел Том. Коротко кивнув Эдгару, он встал в сторонке, терпеливо дожидаясь, когда на него обратят внимание.

Ага, как же! Эдгар и бровью не повел, продолжал спокойно беседовать, рассказывая об успехах студентов. Он вообще не очень любил Тома, а Том относился к новому преподавателю со сдержанной брезгливостью.

Вот уж кому точно не стать друзьями.

Они продолжали игнорировать друг друга, в итоге первой не выдержала я.

— Что-то срочное, Том? — поинтересовалась я.

— Нужно проверить результаты реконструкции аудитории по практической темной магии, подписать документы о выходе из отпуска профессора Агилона, а также прочитать доклад об обустройстве наследника драконов в преподавательском общежитии. — Подумав, он добавил: — А еще в приемной ждет студентка, Инесса Бри, второй курс. Видимо, из-за вчерашнего инцидента.

— А, та рыжая кукла, — махнул рукой Эдгар, смотря лишь на меня. — Она пришла почти вместе со мной.

— Почему же ты не сказал? — удивилась я.

— Пусть помаринуется перед наказанием, — пожал плечами он. — Я не собирался провожать ее к тебе, а твоя милейшая секретарша боится постучать в кабинет, пока я здесь.

Укоризненно покачав головой, я вздохнула и произнесла:

— Если тебе не трудно, проверь, как там Архелия.

— Понял, ухожу, — фыркнул Эдгар и встал, разминая плечи. Лениво скользнул взглядом по Тому и неторопливо вышел из кабинета.

Девочку, как сказал Эдгар, я еще немного «помариновала». Разобралась с делами Тома, прокомментировала его кандидатскую работу — какие недочеты есть, что нужно поправить и так далее. Раз уж я стала его научным руководителем, то буду прикапываться к каждой мелочи. Работа должна быть идеальной, это отразится и на моей репутации.

И только потом, проводив Тома, я пригласила Инессу Бри побеседовать.

Девушка выглядела несчастной. Заплаканные и покрасневшие глаза, нервозно прикушенные губы, сухие и воспаленные. Эту картину я видела в своем кабинете довольно часто. Причем в основном ревели первые два курса — юные, глупые, пока наивные.

Причина почти всегда была одна: профессор Ричард Верделет, молодой, обаятельный и холостой мужчина. Почти все девочки были беззаветно влюблены в него, писали записочки, жутко ревновали друг к другу и пытались профессора соблазнить. На мое счастье, Ричард не пытался развратить студенток и на все признания отвечал приглашением — но не в ресторан, а в мой кабинет. За что я была очень благодарна: не хотелось бы увольнять такого перспективного и харизматичного преподавателя.

А уж у меня в кабинете дурочки быстро теряли свою горячую влюбленность. Стоило придумать одно наказание — и сразу же все чувства пропадали. Но потом начинался новый год, приходили другие юные первокурсницы… И все возвращалось на круги своя.

— Итак, студентка Бри… — медленно начала я, откладывая бумаги в сторону. Сложив ладони в замок, прямо посмотрела на Инессу фирменным ледяным взглядом. Обычно под его тяжестью студенты сжимались в комок — снаружи или внутри, но нервозность была заметна в любом случае. Глубоко вдохнув, я повторила: — Студентка Бри, у вас невысокие оценки, многие преподаватели вами недовольны. Теперь же вы пытались напоить профессора Верделета собственноручно приготовленным приворотным зельем… Хотя зельеварение, если я не ошибаюсь, вы начнете изучать лишь в следующем семестре.

— Не ошибаетесь… — едва слышно проговорила Инесса, виновато опуская глаза.

— Какие ингредиенты вы добавляли в зелье? — холодно поинтересовалась я, заранее зная ответ. Все преподаватели знают ответы на заданные вопросы — другие просто не задаем.

Инесса неохотно прошептала что-то.

— Не слышу, — недовольно проговорила я.

— Сушеная шкура огненной саламандры, крылышко бабочки, волос возлюбленного… — забурчала она.

— Не знаю, в какой книге вы вычитали этот рецепт, — резко оборвала я и жестко добавила: — Шкура огненной саламандры при взаимодействии с человеческими частицами, такими, как волосы, ногти, слюна и так далее, вызывают эффект, подобный яду горного вепря. Смерть наступает моментально.

И без того светлая кожа Инессы стала еще бледнее. Она широко распахнула глаза и испуганно посмотрела на меня.

— Я… Я… О, Боги! — всхлипнула она, прижав руки к груди. — Я не знала!..

Еще некоторое время я терпеливо дожидалась окончания истерики, а потом холодно бросила:

— Достаточно слез. Вы чуть не убили профессора Верделета, пусть и неосознанно. Ваше счастье, что я не подписала документы об отчислении.

Инесса закрыла губы пальцами, с трудом сдерживая слезы. Она смотрела на меня с плохо скрываемой надеждой.

— На первый раз вы отделаетесь наказанием, — я чуть смягчила голос, но лицо оставила холодным, — но в следующий раз…

— Нет-нет, обещаю! Я больше ни на километр не приближусь к профессору Верделету! — искренне пообещала Инесса.