Мама с папой все-таки навестили Гервинов поинтересоваться, что они за люди такие, что так запросто разорвали помолвку, но я с ними не поехала. Отговорилась тем, что слишком занята поступлением. На самом деле мне просто не хотелось видеть Альта. Если бы он даже не взглянул на меня, я бы, наверное, в тот же миг покончила с собой.
А теперь еще и этот балбес меня донимал.
Ключ никак не хотел вставляться в скважину. Вспоминая об Альте, я не сразу поняла, что сую туда не тот ключ.
На выгравированную цифру девять на бирке упала слеза. Шмыгнув, я торопливо стерла мокроту с глаз, появлявшуюся почти каждый раз при мыслях о бывшем женихе.
- Эй, ты чего, – раздался сзади озадаченный голос. – Обиделась, что ли?
Я торопливо поменяла ключ, но повернуть его и открыть дверь не успела.
Март взлетел по ступенькам. Плеча коснулась его ладонь – неожиданно нежное движение для рослого и крепкого на вид парня двадцати лет. Он развернул меня к себе, и перед моим лицом очутились встревоженные серо-голубые, с крапинками, глаза.
Я отшатнулась, чуть не споткнувшись о собственный чемоданчик с вещами. Мы даже с Альтом редко оказывались так близко друг к другу, и то лишь когда оставались наедине в особняке его родителей – таком большом, что в нем можно потеряться. А тут…
Даже не знаю, что меня поразило больше – близость Марта и тепло его рук или беспокойство в его взгляде.
- Отстань! – испуганно выдала я.
Ключ наконец-то провернулся. Я тут же юркнула через порог, схватила чемодан и захлопнула за собой дверь, прижавшись к ней с другой стороны с бьющимся сердцем.
- Извини, – донесся снаружи приглушенный голос. – Я не хотел, чтобы ты плакала. На самом деле ты не похожа на ребенка, я просто шутил. Слышишь? Эй, ты еще там?..
Извиняется он!.. Как ершиться изо всех сил – так за милую душу, а как девичью слезу увидеть – так сразу на попятную. И это взрослое поведение?
Я кусала губы, прижимаясь спиной к шершавым дверным доскам и не вполне понимая собственную реакцию. В груди тлела злость на этого балбеса, который явно говорит больше, чем думает. Но еще где-то глубоко внутри мне было приятно, что мои слезы его тронули.
Значит, он не такой уж «бандит», каким хотел показать себя при первой встрече. Может, Март и у женского общежития в корпусе шесть оказался потому, что я ему приглянулась…
Я тряхнула головой, прогоняя дурацкие мысли. Этот парень не из тех, с кем стоит иметь дело приличной девушке. А значит, мне лучше поскорее о нем забыть и заняться более важными вещами. Например, осмотром комнаты, от которого меня так бесцеремонного отвлекли.
Из-за двери все равно больше не доносилось ни звука. Март, должно быть, осознал, что меня только раздражает, и ушел. Тем лучше. Можно будет заняться именно тем, для чего я сюда и пришла.
Подхватив чемоданчик, я медленно зашагала по коридору корпуса туда, где находился мой новый дом.
Глава 5
Моя комната находилась в конце длинного коридора на первом этаже, перед ведущей наверх лестницей. Туалет, душ и кухня были общими, поэтому закуток оказался маленьким, но миленьким и, к моей огромной радости, рассчитанным на одного человека. Если бы сюда подселили какую-нибудь драконью наследницу с характером, как у Эрона или Марта, мы бы с ней точно не ужились.
Мебель была только самая необходимая: узенькая кровать, стол и стул, платяной шкаф, всё без наворотов. Эта простота искупалась магическими приспособлениями, которые, как и учебники, выдавались студентам бесплатно. Я в восторге покрутила хрустальный шар для предсказаний и легонько ударила по краешку звонко отозвавшегося электрического котла для колдовских зелий. Какая прелесть! Все они отличались изрядной потертостью, но раньше у меня не было и таких – я же не собиралась учиться на профессионального волшебника, а думала, что выйду замуж.
Жаль, большая часть приспособлений не работала, включая шар и специальную коробку для хранения ингредиентов. Комендантша, отдавая ключ, предупредила, что так будет. За лето заряд магической энергии иссяк, а заряжать их после того, как у магии испортился характер, стало проблематично. Но все равно студентам-первокурсникам это в первые недели учебы не требовалось, поэтому беды в этом не было.
Я разложила вещи, постелила белье, внимательно изучила памятку для обитательниц корпуса, сходила проверить душевую и кухню, вернулась, присела на кровать… и поняла, что мне скучно.
Дома всегда была куча забот: то убраться в квартире, то почитать что-нибудь к занятием или экзаменам, то приготовить еду. А тут мне даже учебники еще не выдали – сказали приходить после обеда, потому что зачарованный книжный сортировщик не действовал, а живой библиотекарь приходил лишь в определенные часы.
Еще десять минут я покрутилась на кровати, заново обследовала комнату, заглянув даже под шкаф и обнаружив там дохлую муху, и решила, что хватит. Пора изучать окружающий мир, даже если это страшно и там водятся драконьи наследники.
Проще говоря, настало время выйти из комнаты и прогуляться хотя бы по корпусу. Это же мой новый дом, в конце концов! Можно, например, заглянуть к соседкам. Учеба уже началась у всех, кроме первого курса, так что их, скорее всего, не будет. Но, по крайней мере, я сделаю первый шаг к тому, чтобы обжиться здесь.
Осторожно выглянув за дверь, я сделала несколько коротких шажков до соседней комнаты. Меня сложно было назвать общительным человеком – в школе я получила клеймо зубрилы и выскочки, а оно не способствовало заведению широкого круга друзей. Пара подруг у меня, конечно, была, однако все мы разошлись по разным вузам. Одна и вовсе уехала в столицу поступать в специализированный технический университет.
Увы, ни у кого из нас не было связанных между собой ручек-самописцев, которые позволяли общаться на расстоянии и без пауз. Личных телефонов тоже себе никто не завел. Да и свадебный переполох не оставлял мне свободного времени на то, чтобы проводить много времени с оставшейся подругой.
Ну а теперь, похоже, придется начинать все с чистого листа.
Собравшись с моральными силами, я постучала в дверь.
Тишина в ответ. Что ж, чего и следовало ожидать – хозяек нет.
Для приличия я потопталась еще несколько секунд и уже развернулась, как дверь в комнату вдруг распахнулась, и оттуда на меня уставился канделябр с пятью свечами. К счастью, потушенными.
- Мы что, мы н’чего! – с круглыми глазами, в одно слово сообщила Джен, взмахнув подсвечником так, словно собиралась меня им проткнуть.
Я на всякий случай отошла на шаг назад. Но меня это не спасло.
Уже в следующую секунду в глазах девушки появилось узнавание. И поведение тут же изменилось – жаль только, что канделябр из рук она не выпустила.
- Эльз’! – воскликнула Джен, бросившись меня обнимать. Я неловко ответила на объятия, чувствуя себя так, словно попала в облачко розовой сладкой ваты. – Ты все-т’ки поступила!
- Ну да, – смущенно ответила я. – Привет. И тебе тоже, Летта.
Бледная подружка Джен тоже появилась на пороге, прикрывая дверь так, словно что-то прятала. Только вот запах горелой бумаги было не скрыть, как и пятна чернил на руках у обеих девушек.
- Привет, – как обычно, едва слышно прошелестела Летта. – О, девятый номер? Значит, ты правда будешь нашей соседкой?
- Ага. Я тут подумала… Если вы не заняты, может, покажете, что тут да как?
- К’нечно! С’кунду! – бодро ответила Джен.
Они обе скрылись за дверью, оставив маленькую щелочку. Наверное, пытались прибрать следы своего занятия, но не хотели, чтобы я почувствовала себя оттолкнутой.
Проблема была в том, что я догадалась, чем они там занимались. Чернила, жженая бумага, огонь от свечи – верные признаки того, что человек пытался кого-то проклясть. Естественно, такой простой способ означал, что проклятие будет слабым. В колдовстве всегда сохранялась закономерность: чем сложнее заклинание, тем сильнее эффект от него. От спаленных записочек у жертвы разыграется разве что кашель, но и это могло кому-то принести достаточно неприятных минут.
