Ирион покраснел до алых пятен на скулах и шее.
- Ты ответишь за свои слова, дикарский ублюдок!
- Давай-давай, - ржал Тарис. - Я уже давно жду, как раздавлю тебя своей пяткой, когда ты хоть когда-нибудь впервые в своей жалкой жизни предпримешь попытку защитить свою сестру!
Ситуация накалялась, и я почувствовала, что нужно выбираться из этой ямы.
- Не отпустишь меня - промеж глаз получишь... - снова сказала я, шипя от боли -запястье уже ныло. - Но только помни, что ледяную стрелу одного из твоих арбалетчиков! Не забывай, что разговариваешь с магистром-аскетом!
Как и всякий южанин, не доверяющий магии и ее тонкостям, и особенно такой тупой как Тарис, вообще с опаской относящейся к таким вещам, как тонкие материи, сам вдруг охнул и испуганно посмотрел в сторону своих воинов. Он лишь на секунду ослабил хватку, и мне этого хватило - я выскользнула из его рук, отскочив к брату и нашим сопровождающим. Конечно, Тарису было невдомек, что управление стрелами на расстоянии магистру-аскету было не под силу, это великий лорд Рэйзетт Айселотт с легкостью мог такое сделать, я же только словесно напугать.
Впрочем, главное, что это сработало.
- Северная ведьма! - свирепо прошипел он, когда мой брат и всадники окружили меня, выставив в сторону Тариса, острые, жаждущие крови, мечи. - Настанет день, и я найду управу на твоё колдовство!
- Давай-давай, - буркнул Ирион, уходящему в конец зала к своим воинам Тарису. - Ищи получше. Гадина.
Чувствуя себя просто отвратительно, я сложила руки на груди. Меня тошнило. Хотелось принять шипящего ралиса с мятным льдом. А ещё больше - горячую ванную со всеми видами цветного мыла, чтобы на мне не осталось ни одной капли пота и слюней этой дикой сволочи.
- Я поднимусь наверх. И буду в наших комнатах. Обедать буду там. Надеюсь, ты тоже.
- Само собой, - сказал Ирион, затем развернулся и приказал ведущему мечнику. -Двойную охрану к нам в комнаты. В пять выдвигаемся.
5
- Какова гадина этот Тарис, - сидя за круглым столом из бука и сжимая в тонких пальцах серебряный бокал с теплым вином, сердился Ирион. - И как эту свинью в золоте только пустили сюда?
Я, стоя возле окна, легко пожала плечами. Холодное зимнее солнце светило ярко, слепило, но я видела, что процессия, сопровождающая Тариса, наконец-то отбывает с постоялого двора. Сейчас мы с братом находились в общей комнате наших апартаментов. Таких апартаментов в этом большом, но единственном постоялом дворе на этой дороге к столице, было всего несколько. Тарис до отъезда, судя по всему, размещался в таких же где-то этажом ниже. Естественно, нас с братом здесь тоже ждали, подготовив комнаты. Встречи и свидания ведь. Вообще, мы могли бы проехать и дальше и разместиться на привал в трактирах или тавернах где-нибудь в близлежащих деревнях или поселениях, но неизвестно, чем всё это могло бы закончиться. Мы всё-таки привлекали слишком много внимания.
Я повернулась к брату. В широкой гостиной, где старые расписные ковры устилали пол, а вытертые гобелены украшали стены, было вполне уютно. Камин из грубого серого камня, алебастровые чаши и блюда с фруктами, несколько гардеробов. Здесь всё было довольно ветхим, но чистым и имело признак некоторого родовитого изящества. Лорды любили это место. Здесь можно было выпить хорошего вина, выспаться на мягкой и теплой постели, позаниматься делами, почитать или отдохнуть. Здесь было хорошее обслуживание, и всегда можно было попросить помощи на любое дело.
Для утех в нижних покоях были работницы своего звена. Но в апартаментах, к счастью, подобного отдыха не допускалось. Такой была политика этого заведения, и как ни странно, это всех устраивало.
- Мне так хочется ещё выпить, - поныла я, подходя к столу и усаживаясь напротив брата на стул с высокой спинкой.
- Стоит подождать прибытия в замок короля, - отозвался брат. - Я бы и сам выпил. Но нам предстоит ещё тысячи приветствий и вежливостей, черт их дери. И если язык не отсохнет, я напьюсь под утро, как свинья.
«Я тоже», - хотела добавить я, но вдруг подумала о моем возлюбленном лорде и затосковала. Мы совсем скоро увидимся с ним. На третьи сутки после начала Встреч и свиданий начнется церемония выбора. Я должна подумать, когда признаюсь ему во всем.
«Должно быть, лучше на балу... - подумала я. - Он будет в ночь перед церемонией».
Мы хорошо отдохнули, весьма прилично пообедали. Во время чаепития меня начало клонить в сон, и я прошла в комнату, дабы слегла отдохнуть, просто сидя у окна и наблюдая за тем, как шумит на окраине поля великий лес, великий и свободный. Спать я ложиться и не думала - от моего марафета останутся жалкие остатки, а пафосные свиньи в замке вряд ли это оценят.
- Я не должна быть такой злой, - сказала я сама себе, тоскливо опираясь щекой на руку и разглядывая трещинки на письменном столе, за которым я сидела.
Я понимала, что злоба во мне кипит из-за того котла, в который меня окунали, и сделать с собой ничего не могла. Я посмотрела на чернильницу, перо и свиток пергамента.
«Написать ему письмо?» - подумала я, и тут же отмахнулась от этой мысли. Это ни к чему не приведет. Это красиво, но это не мой способ. Я не выдержу ожидания ответной реакции... Я положила голову на стол, словно на плаху, глядя в стену и едва сдерживая себя от того, чтобы до крови не прикусить губу.
Как больно. Почти невыносимо.
Два стука, скрип двери.
- Элин, нам пора, - сказал Ирион, заходя в комнату. Он несколько замешкался, видимо, увидев меня, затем прошел в комнату и прикрыл дверь. - Сестра.
Ирион подошел ко мне, сел прямо на пол и коснулся моего лица.
- Прости, - прошептала я. - Всё в порядке. Мы можем ехать.
Красивое лицо Ириона исказилось печалью - глубокой, задумчивой.
- Я не дам тебе погибнуть, так и знай, - просто сказал он после недолгого молчания. -Если надо, я сам всё скажу отцу. Если выхода не будет. Ты можешь быть уверена, Элин, что я тебя не оставлю.
Я улыбнулась. На душе полегчало, я тихо выдохнула, поднялась и подала руку брату. В конце концов, он прав. Мне ли раскисать с такой поддержкой?
Мы покинули постоялый двор, и наш экипаж понес нас вперед по весьма хорошей, уже знакомой многим дороге к столичному городу.
А столица сияла! Мы прибыли к вечеру. Ворота были распахнуты, огни горели. Украшения из еловых ветвей тянулись по белым стенам. Город был великим - и все от рынков и садов, от мостов до переулков, от маленьких домов до высоких поместий светилось уютом и красотой. Всё, словно бы кричало о приветствии, обращенной к процессии из многочисленных гостей, стекающейся в своих экипажах к замку.
В столице, в великой королевской столице восхищало всё. Но более всего восхищал королевский замок.
Он блистал великолепием. Светились огненными светляками многочисленные факелы, еловые и можжевеловые венки с красными ягодами украшали стены, двери. Убранство замка было светлым, величественным, без лишних и ненужных деталей. В большом зале у центрального входа пахло лавандовым маслом - я любила этот запах, тут всегда так пахло. Пока мы с Ирионом и нашим сопровождением проходили ритуал приветствия и учёта, я успела оглянуться кругом - сколько же здесь должно быть комнат! А залов? Башен? Какие тут должны быть библиотеки! Наверное, мне бы и трёх лет не хватило бы, чтобы исследовать весь королевский замок со всеми его тайнами.
Меня кто-то толкнул, и я раздраженно вспыхнула, оглядываясь. Народа здесь было просто тьма! Толпились, как свиньи в загоне, ожидающие кормёжки. Разве только все в самоцветах и шелках. Впрочем, вскоре толпа начала утекать в большой церемониальный зал, и я даже почувствовала себя несколько расслабленно. Книги учёта велись сразу за пятью столами, и всех кандидатов записывали туда крысы из королевской канцелярии.
Все они были грубы и жеманны, но работу свою делали хорошо. Для приоритетных был отдельный стол, мы поспешили побыстрее оформить все свитки, чтобы ненароком не встретить Тариса. Ещё одной встречи с ним я сейчас точно не переживу. Я сидела на мягком кресле с высокой спинкой, подписывая скрипучим пером дурацкие никому ненужные формальные заявления, расписанные на пергаменте. Сожгла бы всё это к черту одним движением пальца, но, боюсь, что хорошим это не кончится.
