Тоска, что парой мгновений назад обуяла мою душу, слегка отступила. Я была рада уже тому, что скоро могла отогреться у горящего камина.
— Можно ли мне выйти на улицу?
— Конечно! Как выйдете, сразу поверните направо и там по левую руку в стене увидите дверцу. То выход в сад.
Радуясь предстоящему теплу от огня, я поторопилась на улицу. Быстро найдя тот выход, о котором мне только что поведал Авдей, отворила его небольшую дверцу и сразу же зажмурилась от слепящего света. Немного привыкнув после мрака к последнему, смогла приоткрыть глаза и оглядеться. В саду под лучами зимнего солнца было куда уютней, чем в промёрзших стенах замка, что были такими же ледяными, как и сердце Великого князя.
При таком холоде кругом не было ни многолетних цветов, ни кустарников, которые с приходом тепла садовник превратил бы в различные чудные фигуры. Весь сад состоял лишь из каменных лавок и вечнозелёных елей. Только насыщенная зелень зимней хвои и придавала этому мрачному месту хоть немного уюта.
Любуясь природной красотой, я пошла по занесённой снегом дорожке и вышла к большому мосту, раскинувшемуся над промёрзшим до самого дна прудом. Увидев его, тут же остановилась, ещё издали вглядываясь в какие-то каменные лики, венчавшие перила.
Пройдя по жуткому мосту, хорошо разглядела на нём выточенные из камня лица девушек. Они были все разными и красивыми, одно лучше другого. Их оказалось больше сотни, но в конце моста ещё оставались свободные места, и подобное навело меня на определённые мысли.
«Всё это жёны Великого князя Святослава», —в смятении и ужасе осознала я.
5
Оглядевшись ещё раз, я не решилась находиться в том жутком месте больше ни мгновения. Всё выглядело просто ужасно, словно кладбище несчастных красавиц. Торопливо развернувшись, я побежала по собственным же следам обратно в замок, хотя и прошло ещё слишком мало времени.
Было вполне ожидаемо, что за столь короткий срок Авдей ещё не успел ничего решить с камином. Из комнаты по-прежнему валил густой белый дым, и нечем было дышать даже вблизи неё. Оставшись в коридоре, я принялась ходить из стороны в сторону, чтобы вовсе не замёрзнуть. Бездумно разглядывая серый камень стен, не сразу приметила Касинию, движущуюся в мою сторону с неизменной свечкой в руках.
Помимо источника света, служанка несла и поднос с едой. Завтрак предназначался для меня, и уже издали я видела, что он ничуть не отличался от вчерашнего ужина. Всё то же варёное мясо с бульоном и кружка травяного отвара. Не было ни блинов, ни сметаны, как и ягод в сахаре, что стояли на столе в трапезной, из которой меня выставил князь.
— А я к вам, княжна. Кормить вас велено, — с улыбкой произнесла служанка, останавливаясь у двери моей комнаты.
Не успела я ей ответить, как из-за последней выглянул откашливающийся Авдей.
— Веди княжну на кухню, там накормишь! — велел он, насквозь пропахший дымом.
— Слушаюсь! — отозвалась Касиния и чуть присела перед ним, после чего развернулась и пошла прочь.
Я же шагнула за ней, гадая над тем, какая она, кухня в замке. «Неужели такая же неуютная, мрачная и холодная?» —пришла ко мне мысль, которая вводила в тоску.
Впрочем, мои ожидания вовсе не имели ничего общего с реальностью. Пройдя за служанкой по длинному коридору, я спустилась по крутой лестнице куда-то вниз, где оказалось ещё холоднее. Мороз, пробирающийся под одежду, кусался уже по-настоящему нещадно, и это начинало сводить с ума. Я готова была развернуться обратно и съесть свой завтрак в комнате, полной дыма, лишь бы больше не чувствовать холода, постукивая зубами от дрожи.
— Сейчас согреетесь, княжна, — пообещала моя провожатая, с понимание косясь на меня.
— Да? Здесь ещё хуже, чем наверху, — не сдержавшись, ответила я.
— Кухня находится дальше. Там тепло, а когда Ферапонт начинает готовить, то и вовсе становится жарко.
Мы прошли ещё немного по подземному переходу и снова поднялись, оказавшись на небольшой, но действительно очень тёплой и уютной кухне. Она была отдельной постройкой, из единственного окошка которой виднелся замок.
— Авдей велел княжну здесь накормить, — объяснила Касиния пухлому седовласому старику в белой рубахе.
Увидев последнего, я поняла, что он и есть повар. Других взрослых людей на кухне не было, а в углу сидел мальчишка лет десяти, обдирая тушку какой-то небольшой птички.
— Такая честь для нас, —сказал Ферапонт и сразу же поклонился, шикнув на ребёнка.
— Томило, — представился тот, тоже склонив голову, после чего быстро вернулся к работе.
Никто из них, казалось, не обращал никакого внимания на мой недостаток. Они даже бровью не повели, отчего мне стало неловко. Так привыкла уже к косым взглядам, что их отсутствие было весьма непривычным.
— Вы присаживайтесь сюда, —предложила служанка, выставив поднос на свободном краю потемневшего деревянного стола так, чтобы у сидящего за ним аккурат за спиной горел очаг.
— Остыло совсем. Погодите, я подогрею.
Повар забрал чашку с похлёбкой и засуетился где-то сзади, изредка отгораживая от меня жар огня. Впрочем, в помещении было так тепло, что вскоре мне пришлось сбросить с плеч шубу.
Чтобы просидеть в этом месте подольше, я нарочито медленно ела. Когда же моя тарелка опустела, то Ферапонт с беззубой улыбкой преподнёс мне подарок.
— Это вам от меня, —сказал он и протянул нечто, выглядевшее маленьким солнцем на ладони.
— Спасибо… — поблагодарила я и осторожно взяла предложенное. — А что это?
— Если бы я знал, но оно очень вкусное, — смеясь, признался мужчина.
Покрутив в руках то, что оказалось круглым плодом оранжевого цвета, я решительно поднесла его ко рту с желанием откусить от него, как обычно всегда поступала с яблоком или помидором.
— Не так, княжна, — произнёс повар и со смехом забрал у меня солнечный плод.
Одним ловким движением срезав с того верхушку, он тут же вернул мне последний.
— Снимайте с него шкурку, — объяснил кратко.
— Какой запах…
Я втянула в себя ни с чем несравнимый аромат, появившийся и разлетевшийся по всей кухне, когда целостность плода была нарушена.
— И вкус! Ешьте скорей, — облизнувшись, попросил Ферапонт.
Он явно был не прочь и сам отведать кусочек заморского чуда, впрочем, как и Касиния с Томило. Все они замерли и с благоговением смотрели на маленькое солнце в моих руках.
Быстро снять шкурку не получилось, ведь она плотно прилегала к мякоти, которую мне не хотелось повредить. Когда всё же удалось очистить неведомый плод, то я заметила, что он состоял из множества отдельных кусочков.
— Ну же, смелей! Теперь кусай его! — поторопил повар.
— Погодите, — ответила я и, покрутив в руках этот то ли фрукт, то ли овощ, попыталась разделить его на части.
С нескольких кусочков сразу брызнул сок, хотя они были покрыты ещё и тонкой шкуркой и, если постараться, можно было разделить их, не повредив.
— Ого, не знал, что так можно, — хмыкнув, заметил Ферапонт, с интересом наблюдавший за моими действиями.
Разделив яркий и ароматный плод на кусочки, я протянула один из них мальчику. Тот поначалу не решался брать, посмотрев на повара и только с его разрешения принимая из моих рук угощение.
— Спасибо!
Улыбнувшись, я поделилась со всеми, оставив один кусочек для Юнии. Она, как и я, никогда не видела такого чуда.
Словно по уговору мы одновременно затолкали в рот кусочки яркого плода. Стоило мне только свой раскусить, как по рту растеклась кисловатая сладость. По кухне разнеслось довольное мычание Томилы.
— На болотный янтарь похоже! — объявил мальчик.
— Словно помидор в сахаре, да с еловыми иголками. Вкусно, — с удовольствием протянула Касиния.
— Вкусно. Откуда такое? — поинтересовалась я у Ферапонта, бережно заворачивая в платок угощение для сестры.
