Но как? Пока я хлопала глазами, Адриэйн принес веток потолще и добавил в костер. Через какое-то время глина на рыбе застыла, а в костре образовалось много нагоревших углей. Разворошив их, мальчик положил в середину рыбу и засыпал сверху. Откуда такие познания у ребенка? Остается только гадать.
Пока рыба запекалась решила подготовить спальное место. Могучие деревья, росшие вокруг, тут помочь не могли. Оставалось только нарвать побольше высокой травы. Куча вышла внушительной и мягкой. Поздний ужин восхитительным. Настроение поднялось, и засыпала я в полной уверенности, что все будет хорошо. Этот лес рано или поздно закончится. Нас спасут. Главное — верить. Я провалилась в сон. Адриэйн, прижавшись ко мне, заснул еще раньше.
Проснулась как от тычка. Сердце бьется где-то в горле словно от долгого бега. Никак не могу понять, что меня так встревожило, и тут я услышала какой-то шорох недалеко. Дикие звери? Змея? Костер еще не успел прогореть окончательно. Перед сном мы положили в него пару довольно толстых веток, и они еще тлели, давая немного тепла и света. Должно быть, прошло около пары часов. Я нащупала длинную палку, которую оставляла неподалеку и сунула ее в костер. Тревога не отступала. Палка занялась и стала гореть. Осторожно переложив мальчика, встала и решила осмотреться. С горящей палкой в руках было немного спокойнее.
В темноте что-то мелькнуло. Какая-то тень. И тут я заметила два красных глаза. О, Боже! Неужели волки? И еще два глаза.
— Адриэйн, просыпайся, — стараясь не кричать и не паниковать, я немного толкнула его ногой.
— Не? Hein franliss [9]?
— Тсс, — взяла мальчика за руку и потянула себе за спину.
Что же делать? Дерево, у которого мы устроили привал, такое широкое, первые ветки высоко над землей.
— Shhimy [10], - послышалось тихое от Адриэйна.
Тишину ночи пронзил глухой звук, похожий на рычание. У меня мурашки побежали по спине. Решение было только одно — закинуть мальчика на дерево и попытаться залезть самой. Медленно присела и показала Адриэйну на свои плечи, знаками предлагая залезть. Он быстро сообразил, что от него требуется. Когда я выпрямлялась, он держался за ствол. Подтянулся, я встала на носочки и почувствовала, что он смог ухватиться за ветку. Животные все это время не нападали, будто выжидали что-то. Стараясь не делать резких движений, посмотрела вверх. Мальчик сидел на дереве, крепко держась. Отлично. А еще очевидно, что мне не забраться. Высота около двух метров.
Что же делать? Мне кажется, как только палка догорит — они бросятся на меня. Нужно бежать. Но, Господи, как же страшно! Все это время животные были на расстоянии нескольких метров и пока не подходили. Шагнула в сторону и тут же услышала рык, вместе с тем, они стали медленно приближаться. В страхе, махнула горящей палкой:
— А ну прочь!
Теперь я уже не думала, что передо мной волки. Сейчас, когда животные подобрались так близко, легко рассмотрела огромную оскаленную пасть, в которой белеют острые длинные зубы, черную как ночь шерсть, длинный оголенный хвост. Ростом с сенбернара. Глаза не просто красные, будто пылают огнем, вытянутые, с вертикальным зрачком. А вот ушей не видно, только щель на их месте, по бокам головы. Пригнув голову, рыча и загребая лапой, они явно готовились к прыжку.
В ужасе я смотрела на них, не мигая. Палка уже почти догорела, этого огрызка недостаточно, чтобы их отпугнуть. Твари в шаге от меня. Огонь стал обжигать пальцы, и я вынуждена была бросить горящий огрызок. Целилась в одну из тварей, она легко уклонилась, еще ниже пригнулась к земле, явно готовясь к прыжку.
Похоже, сейчас меня съедят. Жуткая смерть, на самом деле. Может, подставить горло? Эти мысли промелькнули в голове за доли секунды, а инстинкт самосохранение сам погнал меня прочь. Не успела сделать и десятка шагов, как почувствовала острую обжигающую боль. Резкий толчок, и я кубарем качусь по земле. Странно, что они не торопились меня убить. Будто наслаждались моим ужасом. Мне удалось встать на ноги и сделать пару шагов, как вновь резкий удар когтистой лапой повалил на землю. Глаза закрыли растрепавшиеся волосы и кровь из раны на голове. Восприятие притупилось, толчки и резкие удары сыпались, не переставая. Почувствовала, как острые зубы сомкнулись на щиколотке и меня куда-то поволокли. Хоть бы потерять сознание, — отчаянно просила небеса, мечтая, чтобы это скорее закончилось.
Неожиданно угасающее сознание послало мне странное видение. Довольно крупное животное, изрыгая пламя, стало теснить диких тварей. Моя нога оказалась свободна. Слышались рычание и звуки борьбы, ветер донес запах подпаленной шкуры. Резервы организма закончились. Придя в себя в следующий раз, почувствовала, что меня волокут по земле. Но, вроде бы, я на чем-то лежу. Придя в себя еще раз, не смогла открыть глаз. Ресницы слиплись от крови. Попробовала позвать Адриэйна и не смогла. Сил не было даже дышать.
Умерла? Тогда почему все так болит? Попыталась открыть глаза, ничего не вижу. Ослепла? Адриэйн? Как он? Спасся?
— Адриэйн, — хрип, едва различимый. Мне нужно знать, что с ним все в порядке.
Кто-то взял меня за руку. Сжал ее.
Первое, что поняла, придя в себя еще раз — боль ушла. Попробовала пошевелить руками-ногами, вроде слушаются. Но перед глазами по-прежнему тьма. Ослепла? В голове небольшой шум, постепенно затих. Подняв руку к голове, поняла, что на лице повязка. Можно ли снимать? Но и сил нет терпеть эту непроглядную тьму. В общем, решилась. Медленно размотав бинты, снова открыла глаза. Поначалу ничего не смогла рассмотреть, как пелена перед глазами, но, не успела я толком испугаться, зрение прояснилось.
Небольшая светлая комната, белые стены, большое окно, через которое льется мягкий, скорее всего, вечерний свет. У противоположной стены узкая деревянная кровать, накрытая странной дерюгой, я лежала на такой же. Жестковато и что-то колется. Осторожно села, головокружения нет. Чистые деревянные полы, подогнанные, как будто, из настоящего дерева. Ступила ногой — прохладные доски приятно холодят ступни. Только сейчас обратила внимание, что одета я в длинное платье из жесткой ткани серого цвета. Одежда не моя, но и не больничная. Ну не в монастыре же я? Уж не знаю, что и думать. Посмотрела на повязку, что сняла с глаз — плотная темная ткань, мягкая на ощупь, с остатками пахучей мази белого цвета. В горле пересохло. Поискала глазами, в дальнем углу комнаты, на низеньком столике увидела глиняный кувшин. Осторожно встав на ноги, все еще держась за
