что это за место, куда её занесло, какова ценность жизни в этом мире, и… когда же её оставят боль и судороги?
Мужчина тем временем легко поднялся по выдвижным ступенькам и сел на противоположный диван. Кучер задвинул за ним лестницу, закрыл дверцу, и вскоре карета начала движение. Глядя на неестественно прямую спину попутчика, Лея попыталась хотя бы сесть, а не лежать мешком, но голова и тошнота тут же дали о себе знать. И, подумав, что хуже, чем замарать карету содержимым завтрака, быть ничего не может, девушка, повинуясь капризам тела, постаралась замереть. Мужчина внимательно наблюдал за каждым её движением и в какой-то момент подошёл ближе.
– М-да… Так можно очень долго ждать, – задумчиво произнёс он, после чего провёл ладонью по груди, шее и лицу молодой женщины, почти касаясь её кожи. От его ладони веяло удушающим зноем, а не теплом. Будь это простой человек, Лея сказала бы, что у него очень сильный жар, но она догадывалась, что всё не так просто. Та страшная рука ей не привиделась. Это точно!
Начался приступ сильного кашля, скрутивший тело в позу эмбриона на некоторое время. Но это принесло значительное облегчение. Голова немного прояснилась, а судороги и дрожь почти прекратились, и, наконец-то, пропал металлический привкус во рту. Девушка, всё ещё не веря в своё счастье, с искренней благодарностью посмотрела на незнакомца. Мужчина же снова сидел напротив и размещал сундучок на возникшем столике. Видимо этот предмет неожиданной мебели был откидным, ибо рисунок столешницы совпадал с изображением на второй дверце. Приободрённая переменами в самочувствии Лея смогла даже придать себе более приличное положение. Как ни странно, металлическая пластинка никуда не делась при этом, как будто была приклеена, и практически не ощущалась. От греха подальше девушка заставила свои руки остаться в покое и не трогать загадочный прибор. Мало ли слетит настройка и заново страдать придётся? А захочет кто здесь возиться с ней ещё раз?
Попутчик, храня молчание, откинул крышку ларца. Лея попыталась сказать: «Спасибо», но пересушенное от кашля горло смогло выдать лишь несколько хриплых невнятных звуков. Мужчина никак не отреагировал на них и потому спокойно достал из сундучка пергамент и длинное чёрное перо. Девушка начала активно кусать кончик языка, чтобы увеличить слюноотделение и хоть как-то избавиться от сухости во рту.
Между тем карета продолжала свой путь. Столь мягко и плавно, что, если бы не изменение пейзажа за окнами, хотя Лея и сидела против движения, можно было бы сказать, что экипаж стоит на месте. Но вид быстро сменялся, как если бы они ехали на скоростной электричке. Сделав несколько пометок на чистой бумаге и плотно закрыв шторки окон, внимание мужчины снова обратилось к жертве обстоятельств.
– Спасибо, – уже более понятно, но всё равно хрипло, произнесла Лея. Ей ужасно хотелось пить.
Мужчина слегка изогнул левую бровь в ответ на её благодарность.
– Не вполне подходящее выражение, – саркастично сказал он.
– Меня зовут…
– Меня не интересует это, человек. Вы, люди, любите называть свои имена. И более того короткие. Зачем давать своим детям прозвища, чтобы потом сократить их звучание до одного-двух слогов? По-моему, самое удачное решение в этом вопросе было у римлян[1]. Так что мне всё равно как тебя зовут. И единственное, что может заставить запомнить твоё имя, это необходимость и моя хорошая память. Первого нет. А вторую перегружать бредом нет смысла. Ещё более безразличны твои вопросы и страхи. Всё, что меня интересует в тебе, это подробный рассказ, как ты попала сюда, человек.
[1]Личное имя давали только четырём старшим сыновьям, а остальным в качестве личного имени могли служить порядковые числительные. Женским именем была женская форма родового имени, и все женщины в одном роду имели единое имя. Однако существовало различие по возрасту. Когда в семье появлялась вторая дочь, к имени обеих добавляли преномен: Minor (младшая) и Major (старшая); другим сёстрам добавляли преномен Secunda (вторая), Tertia (третья) и т. д.;
– Могу я хотя бы узнать ваше имя?
От такой язвительной речи можно было провалиться сквозь землю. Собеседник помимо всего прочего оказался раздражён. И причиной, скорее всего, являлась именно она, а не воздух, ставший ещё жарче в карете. Лея, жутко смущаясь, всё же сняла кардиган, и ещё глубже расстегнула блузу из плотной ткани. Нижняя майка была уже ощутимо влажной от пота. Невероятно хотелось взять со стола исписанный лист и начать обмахиваться им, как веером.
– Виконт Ал’Берит.
Мысленно Лея чертыхнулась. Обращения к принцу и графу, почерпнутые из исторических романов, она помнила. А вот к виконту – нет. Как-то не столь популярен оказался у её любимых авторов сей титул.
«И почему так легко удаётся раз за разом попадать в неловкие ситуации?» – с грустью подумалось молодой женщине.
Тем временем раздражение в глазах попутчика загорелось ещё ярче, и ей пришлось поторопиться со своим рассказом.
Это было странно. Память у неё всегда была замечательной. Девушка легко могла описать блондинку, из-за которой всё и произошло, но ничего не могла толком сообщить о внешности похитителя. Даже кожаную куртку того она помнила только по тактильным ощущениям собственных пальцев. Между тем её простая и короткая история была выслушана с равнодушием, хотя интуиция подсказывала, что мужчина крайне заинтересован произошедшим. Тем более, после этого он задал и несколько уточняющих вопросов. Лея постаралась ответить на них как можно более кратко и внятно.
Узнав всё необходимое, Ал’Берит продолжил делать записи. Прерывать его занятие ради собственных сумбурных расспросов показалось ей нетактичным. В воздухе повисла тишина, ставшая для девушки напряжённой, однако позволяющая хоть немного привести мысли в порядок. До сих пор у неё не было возможности обдумать как случившееся, так и что же теперь делать.
Карета остановилась, поставив свою собственную точку в затянувшемся молчании. По-видимому, только моменты отправления и прибытия в ней и чувствовались. Дверца открылась, и возница стал выдвигать ступеньки. Машинально Лея перекинула длинный ремень сумки наискось через плечо, готовясь выйти. Виконт же не сдвинулся с места, а лишь подманил ладонью подчинённого демона. Тот послушно приблизился.
– Человека, что мы подобрали, выкинуло из портала какого-то охотника. Работа была грязная, и вот её побочный результат, – мужчина небрежно кивнул головой в сторону замершей Леи.
Прозвучавшие в ответ рявкающие слова оказались непонятны девушке. Однако то, как была произнесена фраза, требовало, чтобы в конце предложения серокожий демон пренебрежительно сплюнул на землю.
– И судя по тому, что связь разъединило в самый последний момент, этот неудачник должен находиться в моём городе! – и так
