«Какую технику вы имеете в виду?» — уронил он.
«У Тойво есть саламандра».
Господин Э втянул носом воздух, поперхнулся им и закашлялся.
Да, высшими духами стихий — саламандрой, келпи, сильфом и големом — умеет управлять очень, очень малое количество магов. Не больше десятка на каждую стихию.
И неучтенный маг такой силы, к тому же изрядно обиженный на империю за несправедливую кару, мог стать очень большой проблемой. Очень.
Если только…
«Госпожа Тимира, как вам удается втягивать этого юношу в неприятности со столь завидным постоянством? Вы же понимаете, что теперь мы будем вынуждены ограничить его возможности управлять магией?»
Сказано было мягко, можно было обмануться, но Тимира сразу поняла, о чем речь.
«Ошейник?»
«Ошейник и ссылка. Как можно дальше».
«Что ж, господин Э, благодарна вам за откровенность, — Тимира сплела пальцы в перчатках. — Надеюсь, вы понимаете, что у меня не остается иного выхода, кроме как предать огласке все, что произошло много лет назад? Рассказать, что это я, а не Тойво, убила своего отца. Мне поверят — ведь магия у шестилетнего ребенка могла пробудиться только в крайне эмоциональный момент. И ваши попытки замалчивания тоже вам даром не пройдут. У вас ведь есть внуки, господин Э?»
«На что вы намекаете, госпожа Тимира?»
«На то, что вы не просто так, не по дружбе покрываете делишки моего отца!»
В одно мгновение ярость исказила благообразные черты лица господина Э. Миг — и из доброго заботливого дядюшки он превратился в уродливого монстра.
«Вон! — заорал он. — Пошла вон! Я лично… Лично прослежу, чтобы тебе вернули ошейник, дрянь!»
«Господин Э…» — она сумела скрыть дрожь в голосе.
То, как преобразился благообразный мужчина, солидный, уверенный в себе и самый авторитетный из тех, кого Тимира знала, испугало ее. Еще больше ее испугали мысли о том, почему произошла такая перемена. Ей хотелось уколоть его, а получилось — попала в точку?
О, нет…
«Господин Фестер о тебе тоже расскажет много интересного! Как благородная леди Тимира весело проводила время в ссылке вдали от столицы! В Ильдауме ходят легенды о ее распутстве! Хочешь, чтобы ходили и здесь? Пошла вон, пока я не разозлился!»
Тимира вылетела тогда за дверь, едва сдерживая злые слезы обиды. Как ей хотелось выпустить свою волну на волю и увидеть, как она размажет этого человека по стене! Как он будет пучить глаза, пытаясь сделать вдох! Дергаться и задыхаться, пока она смотрит на него и решает, когда отпустить!
Но он — маг. И не просто маг, а наставник, экзаменатор.
Если за нападение на обычного человека владеющему стихией ничего не будет, то нападение на другого мага — это верный путь в ссылку, а то и тюрьму.
Ни-че-го она не может сделать, чтобы исправить то, что натворила.
Ничего.
Она смахнула соленые капли с ресниц и только тогда заметила черную фигуру, подпиравшую стену рядом с кабинетом.
Иржи молча стоял, скрестив руки на груди и смотрел на нее своими черными глазами.
Он что — все слышал?
Какой позор…
Тимира дернулась в его сторону, собираясь что-то объяснить или упросить молчать о произошедшем, но Иржи, ничего не говоря, отлепился от стены и без стука вошел в кабинет господина Э.
И тут же зазвенела пронзительная тишина, которую могут ощущать только маги. Что бы там ни происходило — посторонним уже было не услышать.
Она прождала его не меньше часа, но из кабинета больше никто не вышел, зато служащие вежливо попросили госпожу отправиться домой, если ей больше не назначено никаких встреч.
Упираться она не стала.
На следующее утро был объявлен специальный публичный экзамен для Тойво Эссена.
Во время которого он продемонстрировал свой навык вызова саламандры и был признан полноправным магом со всеми положенными ему привилегиями.
Столица гудела от сплетен. Никто толком не знал, что за Тойво Эссен — история с Тимирой держалась в секрете. Вечерние газеты вышли с огромными заголовками — «Самый сильный маг нашего поколения приглашен на личную встречу с Императором!»
На фотографиях к заметкам в черных стенах Экзаменациума плясала знакомая Тимире саламандра. Никакой информации у журналистов не было, поэтому газетчики изощрялись кто как мог, тасуя известные им факты об опальном маге, в одночасье удостоившимся высшей милости.
На следующий день Тимира нашла среди своей почты ярко-красный конверт и почему-то сразу поняла, чей он.
Глава 5
Вернувшись в столицу из ссылки с одним платьем в багаже, Тимира не стала снимать комнату в подобающем юной девице месте. Она поселилась в своем родном доме.
Опустевшем и холодном.
В нем давно никто не жил — после смерти отца мать сошла с ума, и была отправлена в соответствующее заведение, а Тимиру родственники определили в закрытую школу. После Экзамена, на котором она чуть не уничтожила Тойво, своего врага, как она думала, ее отправили в ссылку, даже не дав заглянуть домой. Все, что у нее было в школе — отправилось вместе с ней в Ильдаум.
В деньгах она не нуждалась: у отца было недурное жалованье на должности государственного чиновника, у матери — хорошее приданое. Тимира могла бы скромно и просто жить остаток своих дней, даже не стремясь замуж.
Но замуж, разумеется, она стремилась, как положено любой порядочной девушке.
Раньше. До приговора.
Но и в ссылке могла бы найти мужа в провинции — в Ильдауме она пользовалась успехом у молодых людей хорошего происхождения.
Если же теперь господин Э реализует свою угрозу, замуж ее не возьмет даже последний нищий с площади Огней.
Дом семьи Тимиры располагался в хорошем районе и за ним за небольшую мзду присматривал управитель квартала. Прогревал камины зимой, чинил крышу, уничтожал заросли вьюнков, стремящиеся захватить фасад.
Он же подготовил для Тимиры одну из комнат — убрать ее, смахнуть пыль, сменить белье на постели, прогреть холодные стены.
Кухарку она не успела нанять, так что питалась пока хлебом и сыром — идти в таверну не хотелось. Ворох писем с поздравлениями ей тоже принес тот же управитель, оставив на пороге и не беспокоя госпожу.
Письмо в алом конверте было от Тойво — она не ошиблась. Он вежливо и холодно благодарил ее за встречу и просил разрешения прийти на чай по всем правилам этикета.
После откровенного разговора у него дома, когда Тимира увидела его саламандру, возвращаться к церемониям высшего света было странно. Но она собственными руками отмыла от пыли лучший сервиз — с искусными рисунками, очень тонко и точно изображающими сцены охоты. И сама заварила чай, сбегав в лавку за пирожными. И в ожидании назначенного часа на нервах съела несколько штук. Когда колокольчик у двери звякнул, Тимира как раз распределяла по блюду оставшиеся так, чтобы не было заметно убыли.
Но Тойво к ним даже не притронулся.
В своем старомодном, не по размеру сюртуке он сидел за столом, так и не сделав ни одного глотка чая, и молчал, глядя на Тимиру.
Она же испытывала слишком много разных чувств, и не могла определиться, какое из них самое главное.
Тут была и робость перед незнакомым мужчиной, знавшем о ней самое тайное и стыдное.
И вина, неизбывная, страшная — за то, что она стала причиной его бед.
И жалость — пока ее ссылка больше напоминала летние каникулы для скучающих девиц, он был заточен в одной из самых страшных тюрем империи.
И благоговение перед сильным магом, сумевшим сохранить свой огонь даже в таких условиях.
И уважение к человеку, только вчера говорившему с самим императором.
И щемящая нежность, настоящая, женская, которую хотелось выразить заботой, но ничего кроме этого глупого чая с пирожными Тимира предложить ему не могла. Даже ужина.
И еще — искристый интерес. Зачем он пришел? Что он хочет сказать? Чем теперь Тимира может ему помочь?
