— А иначе что? Что ты сделаешь? — приподнял брови, словно не веря, что жертва смеет отказываться от щедрого предложения. — В тюрьму долговую пойдешь, если я захочу, скажу, кому надо! Вы же со старухой не только нам должны. Так что соглашайся, малышка, не пожалеешь.
Вдруг меня охватила такая злость, что, не задумываясь, я со всей силы лягнула Рея по голени.
— Чертова сука! — рыкнул, но не выпустил. Наоборот, еще крепче стиснул железные объятия.
— Пустите! — всхлипнула, продолжая трепыхаться испуганной птицей. Так отвратительно я себя еще никогда не чувствовала. Может, он прав? Может, меня на самом деле пора ставить в один ряд с проститутками из «Сирены»? Легла же я в постель к Оливеру, даже не уверенная, любит ли он меня по-настоящему, сделает ли женой… И только снова собралась, как следует, ударить его в то же самое место, как…
— Девушку отпустите! — раздался громкий властный голос рядом. И в следующее мгновение из темноты шагнул вчерашний гвардеец.
Рей мигом разжал руки, заметив форму гвардии Короны.
— Да мы всего лишь беседовали, — Рей слегка склонил голову, но мне послышалось, как он зло скрипнул зубами. — Вот соседка моя, дом мы им с бабкой сдаем.
Он покосился в сторону дружков. Те согласно закивали. Гвардеец же не отводил тяжелого взгляда от меня:
— Он верно говорит, мисс?
— Д-да, — чуть споткнувшись, ответила. Мне проблемы с Реем и его отцом ни к чему. — Все верно.
— Можете быть свободны, господа. Я провожу мисс.
Когда Рей со своей бандой, то и дело оглядываясь, скрылись за поворотом, а мы пошли в сторону моего дома, гвардеец усмехнулся, легко, по-мальчишески:
— Снова влипли в неприятности, мисс?
— Ничего особенного, господин, — мотнула головой, улыбнувшись в ответ. — Просто немного поспорили с сыном арендодателя.
Парень недоверчиво хмыкнул, не отводя от меня пристального взгляда.
— Как зовут-то тебя, мышонок?
Я вздрогнула: если он начнет искать информацию, то обнаружит, что в городской ратуше ни я, ни бабушка так и не зарегистрировались. Конечно, мы не одни такие в городе, но привлекать к своей скромной персоне лишнее внимание не хотелось.
— Лилия, — и, заметив, что он продолжает выжидающе смотреть на меня, добавила, обреченно выдохнув: — Лилия Кампаро.
— Уклоняетесь от налогов, мисс Кампаро? — темные глаза прищурились, а голос звучал строго. И я невольно похолодела. Налоги мы и на самом деле не платили. Да и за что? Дом нам не принадлежал, а работала я не официально. Как и почти все девицы у Джо. Никому не хотелось отдавать городской власти часть и так скудной оплаты, едва хватающей на жизнь.
Видимо, заметив мое оцепенение, он рассмеялся:
— Не стоит бояться меня, мышонок, — почему-то из его уст это странное обращение меня не злило. Не заставляло задуматься: неужели я и, правда, выгляжу настолько жалкой и запуганной? — Как я уже говорил, не в моей компетенции разбираться с мелкими нарушителями. Я здесь для другой цели.
— Можно и мне узнать ваше имя, господин? — решилась спросить. Факт, что он мое знал, а я не имела понятия, с кем говорю, напрягал.
— Прошу прощения, — улыбнулся, в глазах блеснули веселые искорки. — Айрон Рейндж. Рад знакомству, Мышонок.
— А почему вы зовете меня мышонком? Я кажусь вам такой жалкой?
— Вовсе нет. Даже думать так про себя не смей, — в голосе зазвучали стальные нотки, хотя он продолжал улыбаться. — Ты мне кажешься храброй молодой леди. Может, немного загнанной в угол обстоятельствами. Слегка напуганной. Но все же смелой и очень красивой.
Я? Очень красивой? Или он издевается надо мной, или у него куриная слепота, и он плохо видит в темноте?
— Издеваетесь, господин Рейндж?
— Зови меня Айрон, Лилия, — мягко заметил мужчина. — И нет, я не издеваюсь. Ты, действительно, красива.
Я удивленно приподняла брови. И, похоже, выражение сомнения, отразившееся на моем лице показалось ему забавным. Айрон заразительно рассмеялся. Не удержавшись, я хихикнула в ответ.
— Хорошо… Айрон, — чуть запнулась, но переступила через внутренний барьер. Рядом с ним я чувствовала себя легко и уютно.
— Ты говорила, твоя бабушка больна, — осторожно заметил, когда мы уже почти дошли до моего дома. — Что с ней?
— Лекарь говорит, что чахотка, — ответила, отстраненно смотря перед собой.
Весь оставшийся путь Айрон молчал, как мне показалось, иногда задумчиво хмуря брови.
— Я уверен, все наладится у вас, вот увидишь, — сказал он, когда мы остановились у крыльца.
Я улыбнулась ему в ответ. А Айрон вдруг протянул ладонь, осторожно взял мою руку и поцеловал. Я замерла. Никто никогда не целовал мне руки! Губы у него оказались теплые и мягкие, чуть влажные.
— Ясных дней тебе, Мышонок, — поднял на меня взгляд, усмехнулся, заметив румянец на моих щеках. И, наконец, выпустил мою руку, которая тут же безвольно упала.
— Ясных дней… Айрон, — пробормотала, поняв, что он ждет от меня какой-то реакции.
Когда он уходил, некоторое время я еще смотрела ему вслед, а потом зашла в дом. На коже раскаленной меткой еще горел след его невинного поцелуя.
Бабушка не спала. Видимо, она чувствовала себя лучше и, встав с постели, села к окну.
— Как ты, бабуль? — спросила, легко чмокнув ее в щеку. Сердце болезненно сжалось, когда она повернулась, и ее лицо оказалось освещено светом горящих свечей. Я даже не замечала, как сильно она осунулась и постарела. — Ты ужинала?
— Не копошись, детка. Сядь лучше. — бабушка покачала головой. И продолжила, когда я послушно уселась в кресло напротив: — Что за молодой человек тебя провожал? Неужто променяла этого балбеса из таверны на кого-то более подходящего?
Я вскинулась. Конечно, утаить от нее роман с Оливером оказалось невозможным. Я буквально светилась от счастья, летая на крыльях любви, когда Олли начал за мной ухаживать. И бабушка не могла этого не заметить. Почему-то она не одобрила мой выбор. Но не мешала, лишь недовольно поджимала губы, когда в разговоре всплывало его имя. И, разумеется, я благоразумно молчала о том, как далеко зашли наши отношения.
— Нет, — закатила глаза: снова она за свое! — Я люблю Оливера, ты же знаешь. А это просто знакомый, он служит в Гвардии Короны. И он всего лишь проводил меня до дома.
Я не врала. Хотя недавнее поведение Айрона и показалось мне приятным, чего уж лукавить, но романтических чувств мужчина во мне не вызвал. Возможно, мы сможем стать друзьями, но не более того.
— Гвардия Короны?! — она побледнела. — Здесь? Но зачем?
— Бабушка! — бросилась к ней, заглянула в лицо. — Все хорошо? Успокойся, прошу! Тебе нельзя нервничать!
Она вздохнула глубоко, прижимая руку к сердцу. Лицо все еще было бледным, но она хотя бы смогла взять себя в руки и успокоиться.
— Все со мной в порядке, Лилиан. Но гвардейцы короля… Как ты вообще с ним познакомилась? Он… он задавал тебе какие-то вопросы?
— Вчера, когда я ходила за дровами, пересеклись. А сегодня… помог избежать столкновения с Реем. И нет, не выспрашивал он ничего, — ответила, решив умолчать о том, о чем Айрон сам догадался. В конце концов, не великое это и преступление. Мы же не относимся к господам. На учебу мне не поступать, работу и так найти можно. Разве что налоги… Да и черт с ними! Тем более это все не в компетенции Айрона, он сам так сказал. И я отчего-то ему верила.
Кажется, бабулю мои слова мало утешили. Она задумчиво кусала губы, уставившись в беспросветную тьму за окном.
— Бабуль, — тихонько позвала, — может, расскажешь, наконец, чего ты так боишься? От кого мы прячемся? Может, раньше я была ребенком и мало понимала. Но сейчас я имею право знать.
Поблекшие темные глаза в окружении сеточек морщин взглянули на меня. Она сидела так долго, молчала. А я не решалась потревожить ее мысли. Как и раньше не решалась задать так мучившие меня вопросы. Но сейчас внутри словно прорвалась плотина, выпуская наружу страхи и сомнения. Уже года два минуло, как я поняла, что бабуля чего-то мне не договаривает. Но она всегда умело уходила от моих расспросов, ссылаясь на мою фантазию. Или на болезнь, что действовало на меня куда эффективнее. Тревожить больную старушку я не могла.
