и замаячил за спиной второго. – Тот, что из Саутсайда.
– Ах да. – Брайан взглянул на своего друга и вновь обратил внимание на меня, искривив губы в презрительной усмешке. – Тот парень, который пырнул своего сокамерника в колонии для несовершеннолетних, – продолжил он, повысив голос ради толпы. – После того как поджег школу и напал на учителя с ножом.
Я приподнял бровь. «Серьезно? Это что-то новенькое».
По толпе прокатилась волна возмущенных вздохов и ахов, по скорости распространения способная посоперничать даже с лесным пожаром. Завтра об этом будет болтать вся школа. Интересно, сколько еще преступлений добавится к моему и без того длинному воображаемому списку.
– Думаешь, ты крутой, недомерок? – Подзадориваемый толпой, Брайан со злобной ухмылкой подошел ближе, тесня меня. – Значит, ты поджигатель и преступник, ну и что с того? Думаешь, я тебя боюсь?
«А вот и еще одно».
Я выпрямился, оказавшись лицом к лицу со своим противником.
– Поджигатель, да? – переспросил я, подражая его усмешке. – Просто ты на вид тупой как пробка, думал, так и есть. Ты это длинное слово выучил сегодня на английском?
Его лицо исказилось, и он замахнулся. Мы стояли слишком близко друг к другу, и поэтому он решил нанести мне отвратительный в исполнении хук справа прямо по челюсти. Однако я поднырнул под его руку и, когда кулак пролетел мимо, заломил ее, вдавив парня в стену. Брайан яростно развернулся и замахнулся во второй раз, отчего вокруг раздались крики одобрения. Я увернулся от удара и принял боксерскую стойку, кулаками прикрыв щеки для защиты.
– Хватит!
Учителя возникли из ниоткуда и разняли нас. Брайан выругался и попытался протиснуться мимо учителя, намереваясь дотянуться до меня, но я позволил оттащить себя в сторону. Тот, кто схватил меня, крепко удерживал мой воротник, будто ожидал, что я вырвусь и ударю его.
– В кабинет директора, Кингстон, – приказал учитель и направил Брайана по коридору. – Шевелись. – Качок свирепо зыркнул на меня. – Ты тоже, новенький. И молись, чтобы у тебя не нашли спрятанный нож, иначе тебя исключат – не успеешь и моргнуть.
Когда меня повели в кабинет директора, я в толпе заметил наблюдавшего за мной полуфейри. Он не сводил с меня серьезного и мрачного взгляда своих оранжевых глаз, пока я не завернул за угол и не скрылся из виду.
Скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула в кабинете директора, я стал ждать, когда мужчина, сидевший по другую сторону стола из красного дерева, обратит на нас внимание. На золотой табличке, примостившейся на краю стола, гласило: «Ричард С. Хилл, директор», – однако ее владелец ни разу не удостоил нас и взглядом. Маленький лысеющий человек с крючковатым носом и нахмуренными, тонкими как бритва бровями сидел, уставившись в монитор компьютера. Поджав губы, он изучал что-то на экране и вынуждал нас ждать.
Через минуту или две качок, развалившийся на соседнем стуле, нетерпеливо вздохнул.
– Итак, эм, я вам еще нужен? – спросил он, склонившись вперед, словно готовился встать. – Я могу идти, верно?
– Кингстон, – произнес директор и обратил наконец на нас внимание. Он посмотрел на Брайана и насупился. – В эти выходные у тебя важная игра, так? Да, можешь идти. Не попадай больше в неприятности. И слышать не хочу о драках в коридоре, понятно?
– Конечно, мистер Хилл. – Брайан поднялся, одарил меня торжествующей ухмылкой и с самодовольным видом покинул кабинет.
«Ох, а как иначе. Пусть первый удар и нанес качок-недоумок, но мы же не хотим ставить под угрозу шансы команды на победу, правда?» Я думал, что дальше директор обратится ко мне, но он продолжил читать то, что находилось на экране. Откинувшись на спинку стула, я скрестил ноги и с тоской уставился за дверь. Крошечный кабинет наполняло тиканье часов; проходившие мимо ученики останавливались у двери со стеклянным окном, пялились на меня с любопытством и только после этого шли по своим делам.
– Ваше личное дело впечатляет, мистер Чейз, – нарушил тишину мистер Хилл, не прекращая изучать экран.
Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не вздрогнуть.
– Драки, прогулы, сокрытие оружия, поджог. – Он отодвинул свой стул и сурово вперился в меня черными глазами. – Хотите что-нибудь добавить? Скажем, нападение на звездного квотербека в первый день в новой школе? Если вы не в курсе, то отец мистера Кингстона входит в школьный совет.
– Не я начал драку, – пробормотал я. – Он замахнулся первый.
– Да ну? То есть вы ничего такого не делали? – Желтоватые губы директора растянулись в подобии улыбки. – И он замахнулся просто так?
Я не стушевался под его пристальным взглядом.
– Они с дружком по команде собирались засунуть какого-то парня головой в унитаз. Я вмешался прежде, чем они увели его. Качку не понравилось, что я испортил им веселье, поэтому он попытался разбить мне лицо. – Я пожал плечами. – Простите, но оно мне нравится в нынешнем виде.
– Ваше поведение не делает вам чести, мистер Чейз, – нахмурившись, произнес Хилл. – Следовало позвать учителя, чтобы с ситуацией разобрался он. Вы и так ходите по очень тонкому льду. – Он сложил на столе бледные, похожие на паучьи лапки руки и подался вперед. – Поскольку это ваш первый день, я ограничусь только предупреждением. Но отныне буду наблюдать за вами, мистер Чейз. Еще раз переступите черту, и я сменю милость на гнев. Вам понятно?
Я снова пожал плечами.
– Как знаете.
– Думаете, вы особенный, мистер Чейз? – Директор едва сдерживал раздражение, а в его голосе появились нотки презрения. – Считаете, до вас в этом кабинете не сидело ни одного проблемного юноши? Я не раз лицезрел таких как вы, и все они кончали одинаково: за решеткой, на улицах или умирали в какой-нибудь сточной канаве. Если вы выберете этот путь, то, разумеется, не отступайте, следуйте по нему и дальше. Вылетайте из школы. Устраивайтесь на паршивую работу. Но не тратьте время этой школы, которая желает вас обучить. Не тащите за собой тех, у кого другие цели. – Он мотнул головой в сторону двери. – А теперь убирайтесь из моего кабинета. И чтобы я вас здесь больше не видел.
Кипя от злости, я поднялся и выскользнул за дверь.
Коридоры к тому времени опустели: все вернулись в классы, погрузившись в послеполуденное оцепенение и отсчитывая минуты до последнего звонка. На секунду в голове проскочила мысль просто отправиться домой – перестать бредить идеей «новой школы и жизни с чистого листа» и принять тот факт, что я никогда никуда не впишусь и не стану нормальным. Никто и ни за что
