За его спиной стояли телеги. Все груженые, тяжелые. Тюки тщательно обмотаны, скрывая от глаз свое содержимое.
Сам не зная почему, Велке шагнул в первой из ближайших телег и задумчиво уставился на поклажу. Как-то сами собой в памяти всплыли слова Юстины о некромантах и о содержимом странного обоза. Генрих сделал еще шаг и достал из-за пояса острый нож. Сверкнуло лезвие, когда мужчина склонился над тюком и не узнавая себя, сделал тонкий надрез.
Сталь заскрипела о что-то твердое.
«Странно!» - подумал мужчина и просунул руку в разрез. Пальцы похолодило.
- Стекло! – прошептал Велке.
- Что это ты там делаешь? – голос за спиной принадлежал не кому иному, а самому главному охраннику.
Вспыхнул ярко факел, осветив Генриха и несколько человек Макария, что сейчас стояли за его спиной. Кто-то смотрел равнодушно, но большая часть зло ухмылялись, как и их предводитель. Сам купец стоял позади своих людей и просто наблюдал за происходящим.
- Я-то думал, как тебя спровоцировать, чтобы прирезать, - проговорил Витолд, - а ты нам сам помог. Любопытный, да?
- Что вы везете? – спросил тихо Генрих.
- Думаю, ответ ты уже не узнаешь! – Витолд взмахнул руками, призывая охранников напасть.
Генрих выхватил меч и отбил атаку двоих первых, а затем стремительно взобрался на телегу и в мгновение ока очутился на другой стороне.
- Держи его! – закричал Витолд и охранники поспешили следом за ускользавшим князем.
Разбуженный лагерь сонно перекрикивался. Люди не понимали, что произошло, и кто нападает. Они вскакивали со своих мест, хватались за оружие.
Генрих пробежал мимо, толкнув плечом кого-то зазевавшегося, оказавшегося на пути. Мужчина повалился задом в костер, проснувшись окончательно и заревев медведем, подпрыгнув вверх с завидной прытью, только для того, чтобы после кататься по земле, тронутой морозом. Но Велке уже не видел этого, он бежал к своей стоянке, где его ждали Юстина и Богдан. Генрих понимал, что при таком раскладе его друзей не пощадят, а значит, уходить надо вместе.
«А ведь девчонка тебя предупреждала!» - подумал Генрих.
Кто-то из преследователей оказался быстрее – обошел кругом лагерь и теперь перед Генрихом стояла трое охранников с оружием в руках.
Князь выругался и с разбегу напал первым, в одном прыжке взвился в воздух, нанес удар, удивив своей прытью врагов. Замешкавшийся повалился на землю, вопя от боли – меч Велке отсек ему ухо и застрял в плече. Генрих ловко выдернул оружие назад и повернулся к двум оставшимся. Но их уже оказалось не двое – подоспел Витолд с остальными людьми, да и переполох постепенно стал утихать. Охранники приходили в себя и кое-кто уже сообразил, что происходит.
- Попался, - улыбнулся зло глава охраны.
Генрих с силой зажал в руках меч, приготовился как можно дороже отдать свою жизнь, когда услышал странный шум за спиной. Кто-то вскрикнул, люди расступились, когда на поляну, на которой был разбит лагерь, вылетели два всадника.
Князь толком ничего не успел разобрать и только увидел протянутую ему руку одного из верховых. Вцепился в нее, подтягиваясь и взлетел в седло.
- Пошла! – голос принадлежал громиле Богдану.
Бедный жеребец закряхтел от двойной ноши, но сорвался в карьер, устремившись за вторым всадником.
- Держи их! Уйдут же!
В спину летели проклятья, кто-то даже швырнул во след топор, но промахнулся.
Лошади нырнули в темноту тропы, затерялись в глухом лесу.
- По коням! – донеслось до слуха Генриха злая фраза. Это кричал Витолд, а затем темнота поглотила все звуки, и князь лишь сильнее ухватился за талию своего друга. Лагерь остался позади.
Сказать, что Тадеуш был в ярости, значит ничего не сказать. Когда Януш сбиваясь, сквозь слезы объяснил отцу то, что произошло, мужчина рассвирепел. В груди заклокотала злоба, лицо Щенкевича преобразилось, а внутри проснулось позабытая жажда крови.
- Убью суку! – заревел он, напугав сына.
Взгляд старосты больше ничем не напоминал взгляд человека. Он снова стал вампиром, не сдерживаясь и не скрываясь.
- Папа! – крикнул Януш, но отец уже выбежал из избы и рванул домой, туда, где лежала на полу бесчувственная Грася.
Оставшиеся в доме переглянулись. Януш сел на пол и заплакал, закрыв лицо руками.
- А я говорил Тадеушу, что зря он пожалел эту стерву! – сказал поднимаясь на ноги пан Атони.
- Вот жеж баба поганая! – поддержал его Бронислав.
-Одним словом, ведьма. Такие не меняются! – вздохнул третий – пан Зибор.
Атони поднял мальчишку, кликнул жену. Та прибежала с кухни, удивленно глазея на мужа и его друзей. Она слышала крик старосты, но не вышла полюбопытствовать, зная, что если надо, муж сам все после расскажет. А сейчас просто обняла ребенка и повела за собой.
- Давай-ка я тебя пирогом угощу! – защебетала она, закрывая за ними двери.
Мужчины остались наедине.
- Собираем всех! – велел Бронислав. Будучи второй рукой старосты, он имел право на подобный приказ.
Зибор кивнул и вышел из комнаты, погремел обуваясь в сенях, да был таков. Оставшиеся два друга переглянулись.
- Скоро все наши будут в сборе. Пошли к Тадеушу, поглядим, что там с его Граськой! – произнес Антони и они вместе покинули дом.
Пана Щенкевича они нашли в комнате, что прилегала к общей. Он уложил бледную, словно смерть, девочку на лавку и укрыл одеялом. Грася слабо дышала, но была жива.
- Эта дрянь заявилась сюда за ее силой, - не глядя на вошедших друзей, сказал Тадеуш. – Забрала ее у моей дочки!
- Мы созвали всех! – сообщил в спину Атони.
- Хорошо! – кивнул староста и нагнувшись, поцеловал дочь, стараясь не поцарапать клыками ее нежную кожу на лбу.
- Я скоро вернусь, дочка! – проговорил он и распрямил спину, повернулся к друзьям.
- Если Ева решила, что я снова все спущу ей с рук, то она сильно ошибается в этот раз!
- Давно пора! – подхватил Бронислав.
- Зря ты ее пустил! – заметил Атони.
- Я надеялся, что она изменилась! – вздохнул Тадеуш.
- Ведьмы не меняются! – резко ответил Бронислав и кивнул на двери. – Нам пора. Остальные уже, наверное, ждут!
Щенкевич бросил последний взгляд на дочь и указал друзьям на двери, подумав о том, что сегодня Ева пожалеет, что вообще родилась на свет.
