— Да, милорд, — сказали мужчины, а Том, спотыкаясь, и в то же время, плавно направился к своему столу, где другие стали похлопывать его по спине, отвлекая его.
Иво с удовлетворением наблюдал за ним пару минут, потом вернулся к своему креслу. Алейда также села рядом с ним, на ее лице была написана такая смесь эмоций, что сложно было сказать, что она испытывала. Он лишь отчетливо видел слезы на ресницах. Иво дотронулся до уголка ее глаза. — Что такое? Я думал, что то, что я сделал Тома оруженосцем, обрадует вас.
— Это так, милорд. Но я думала… Вы… — она запнулась, испытывая слишком глубокие чувства, потом взяла себя в руки, смахнув слезы краешком головного убора. — Вы наслаждаетесь тем, что мучаете меня?
— Лишь слегка. А вам нравится думать обо мне только самое худшее?
Она покраснела как свекла, и опустила взгляд на сложенные руки, но когда снова подняла глаза, то в них светилось веселье. — Лишь слегка.
Ах. Ну что же. Наконец — то он мог сбросить с плеч чувство вины из — за избитого судьи. Он улыбнулся ей.
— Вероятно, мы могли бы найти лучшие способы развлечений.
— Я была бы вам очень благодарна, милорд. Какие будут предложения?
То, как она сказала эти слова, могло означать приглашение в ее постель, — а могло не значить ничего. И почувствовав возбуждение, он отбросил эту мысль. — Пока что, я думаю, что мы могли бы сыграть в шахматы. Пока ваши служанки складывают ваши вещи.
На ее лице промелькнуло разочарование, но она кивнула в знак согласия. — Но нам придется играть в гостиной, чтобы я могла всё контролировать. Сэр Бранд, вероятно, вы нам поведаете какую — нибудь историю, пока мы будем играть.
Они вскоре укрылись наверху у огня, поставили между собой доску, а Бранд стал рассказывать историю, которую Ари часто рассказывал им у костра. Иво устроился, испытывая удовлетворение. Вот так всё и должно быть, — вот только в его мечтах не было ни Беаты, ни Хадвизы, укладывающих вещи Алейды в сундук. Если бы всё было так, как надо, он отправился бы с ней, позаботился бы о ее безопасности, и держал бы ее поближе к себе каждую ночь. Но вместо этого она отправлялась одна. И тут он вспомнил. — Мы должны поговорить о том, как вы поедете.
— Тут нечего обсуждать, монсиньор.
— А вот и есть. Я хочу, чтобы Том управлял вашей кобылой.
Она упрямо поджала губы. — Вы можете желать всё, что хотите, милорд, но этого не будет. Я поеду верхом, как делают все благородные леди здесь, на севере, но вот только я езжу верхом лучше многих из них.
— Если у вас нет грума, то есть же еще повозка…
— Для багажа и Беаты. А не для меня, — упрямо сказала она. — Не начинайте, прошу.
Иво посмотрел на жену. — Беата, позови сюда Освальда.
— Да, позови, — повторила за ним Алейда, глядя на Иво.
Нянюшка поспешно удалилась. Несколько минут спустя она вернулась вместе с Освальдом.
— Конюший, скажите мне честно, — без предисловий сказал Иво. — Моя леди — жена ездит верхом достаточно хорошо, чтобы доехать до Шаттона без грума?
— Да, милорд, — он сияюще посмотрел на Алейду, словно впавший в старческий маразм дядюшка. — Лучше половины моих людей. А ее Ларк — самая спокойная лошадка, какую я только видел.
— А брэ, которые она надевает, видны во время скачки?
— Монсиньор! — возмущенно упрекнула его Алейда.
Бранд изумленно фыркнул, но Освальд рассмеялся. — Я ведь не видел, милорд. И по правде сказать, я бы всё равно не признался, если бы видел. Так как с меня спустили бы шкуру.
— В этом будьте уверены, — тихонько прошипела она.
— Ты мудр и честен, конюший, — сказал Иво. — Пошли таких людей с миледи. Она — величайшее сокровище Олнвика, и я желаю, чтобы она невредимой вернулась ко мне.
— Так и будет, милорд. Клянусь вам.
— Значит, решено. Ты можешь идти.
— Подожди, Освальд. Я спущусь с тобой, — Бранд встал и потянулся. — А вы милорд? Пойдете с нами сыграть партию в мерелс (http://www.mastersgames.com/rules/morris — rules.htm) и распить рог эля?
Алейда покраснела от настойчивости во взгляде Иво, и неожиданно он испытал сильнейшее желание, разожженное бронзовым огнем ее глаз. — Да, я думаю, что так и сделаю.
— Но вы же… — заговорила она.
— Тс, — Иво потянулся и прикоснулся кончиком пальца ее губ, настолько теплых и мягких. А когда она прикоснется к его коже, это будет… Иво отбросил подобные мысли, пока они совсем не лишили его здравого смысла. Лишь силой воли он поднялся. — Это не обсуждается, листочек. Вам завтра предстоит долгая поездка, и я хочу, ради вашей же безопасности, чтобы вы отдохнули.
На ее лице появилась та же странная смесь чувств, которую он всё не мог понять. Тем более, когда она опустила ресницы.
— Очень хорошо, милорд. — Когда он собрался уходить, она взяла его руку в свои и поцеловала костяшки пальцев, в то же место, куда она поцеловала его после того случая с Уотом. В прикосновении ее губ он почувствовал прощение, извинение, соблазнение, смешанные вместе. — Я еще не благодарила вас как следует за то, что вы сегодня сделали для Тома.
— Алейда, — начал было он, но потом увидев ее взгляд, запнулся.
— Я рада, что вы сделали это до моего отъезда. В поездке я буду думать о вас лучше. И, вероятно, мы сможем начать всё заново, когда я вернусь.
Он не мог придумать, что сказать ей, что не было бы ложным обещанием или ложью.
— Пусть Господь сохранит вас в дороге, жена, — наконец сказал он, и ушел.
Когда они спускались, Бранд покачал головой. — Было бы проще позволить ей злиться на тебя, и оставить Тома в конюшнях.
— Да, — ответил Иво. Но в душе, он знал, что ее взгляд стоил каждой минуты страданий от ненасытного желания, которые он испытает в следующие недели. — Да, вероятно.
На следующий день рассвет был светлым и спокойным, и Джоффри приказал всем подготовиться, чтобы выехать сразу после утренней молитвы. Они пересекли Олн и направились на северо — запад, по дороге, которая шла вдоль реки.
Когда они оказались на открытых вересковых землях, Ларк тихонько заржала от удовольствия. Алейда немного придержала ее, чтобы напомнить, кто ею управляет, потом пустила кобылу галопом по тоскливому зимнему лужку. Том, ехавший на серовато — коричневом скакуне, которого выбрал для него Освальд, чувствовал ответственность своего нового положения. Он старался не отстать от двух охранников, тогда как Джоффри, который прежде много раз выезжал с Алейдой и знал ее привычки, лишь наказал группе слуг, — Хадвиза ехала верхом, сидя в седле позади грума, — перейти на рысь, чтобы держать госпожу в поле зрения.
Когда Ларк начала по своей воле замедлять темп скачки, Алейда повела ее обратно по большому кругу, чтобы снова оказаться рядом с охранниками и своим новым пажом.
