И всё же он изменился. Но… кто бы остался прежним после смерти?
Это всё равно мой Арне, внимательный и заботливый, родной и любящий. Поэтому пришлось прямо так у камня сказать, что я согласна стать его женой. Гуннар, конечно, закатил глаза — нашли время, — однако через несколько секунд я оказалась слишком занята, чтобы обращать внимание на ворчливых начальников своего почти мужа.
— Вот, нашла! — крикнула Вика, влетая ко мне и ставя на пол изящные туфли на каблуках. — Наряжайся, золушка, и поедем. Даже бабуля уже готова.
— Я всегда готова, — донесся бодрый голос последней, и она заглянула в дверной проем.
Что ж, белоснежный костюм, шляпа с вуалькой, прекрасный макияж. Бабуля выглядит, по-моему, лучше меня. Правда, ей можно. Младшенькая в семье не должна затмевать старшую. Учитывая, что свадьба не только у меня.
— Сколько вас уже можно ждать? — возмутилась бабуля. — В кого только такие уродилась? Всё уже там, кроме нас!
Ну… да. Даже мама, потому что вызвалась быть нашим фотографом. Поэтому куда раньше поехала в милую светлую часовенку на окраине Кристианнсанда, чтобы установить аппаратуру. Папа с Лёшкой тоже поехали помогать.
Мы не планировали масштабного торжества. Скромно, спокойно и по-семейному. Но потом… потом бабушка неожиданно объявила, что Торгнир Ольсен сделал ей предложение, и она не может так просто взять и не выйти за него замуж.
Аргумент был серьёзным, в итоге мы праздновали парную свадьбу. А ещё от меня не ускользало, что Йонне и Вика всё чаще и чаще пытались остаться наедине. То на прогулку смоются, то вместе продукты покупать, то телевизор смотреть, то в гости… В общем, не удивлюсь, если сестрица уже всё просчитала и готовит сети для ловли орла.
Стоило нам подняться на площадку для афлаев, как мы поняли, что безнадёжно опаздываем. Сюрла была уже там. На роскошной летательной машине, куда больше и вместительнее её гоночного афлая.
— Ну вы даете, — хмыкнула она, помахав нам. — Женихи там изведутся.
— У них работа такая, жениховая, — ни капли не смутилась бабуля, полезая в афлай, — пусть ждут.
Мы с Викой ничего не сказали, только переглянулись и вздохнули. Бабуля знает, у неё опыт и… прошлые браки.
— Я бы не отказалась от того портала, которым пользовался Эйдль, — тихонько сказала Вика, забираясь за мной.
Что ж, портал и правда был хороший. Ведь благодаря ему ледяной оказался сначала в доме, а потом на острове. Но прекрасное достижение науки и техники осталось там, в доме Эйдля. И попользоваться, разумеется, никто не даст — собственность Сверге.
— Ты нервничаешь? — вдруг спросила Вика, смотрясь в зеркальце от пудреницы и поправляя макияж.
— Нет, — честно сказала я. — Это же моя свадьба, а не сдача заказа клиенту, в конце концов. И не экзамен, и не…
— Ой, всё! И в каком только месте ты женщина?
Я выразительно посмотрела на свой бюст. Это, по крайней мере, видно невооружённым глазом. Сестра только презрительно фыркнула. Сюрла на переднем сиденье тихонько хихикнула.
— Девочки, не ссорьтесь, — подала голос бабуля. — Всё будет хорошо.
А вот после этих слов я действительно занервничала. Как и после её вроде бы доброй и невинной улыбки. Вроде бы и всё хорошо, но что-то… есть какой-то сюрприз. Ох, говорила я, не люблю сюрпризы!
— А вот и часовня, — почти промурлыкала довольной кошкой Сюрла. — И смотрите, сколько людей — вас ждут!
Я занервничала ещё больше. Однако стоило увидеть Арне, как стало лучше. Ничего, разберемся. Это всего лишь свадьба, да.
Сюрла мягко опустила афлай на украшенную лентами площадку. Арне тут же оказался у афлая, подал мне руку и помог спуститься. Комплиментов не говорил, но я видела чистый восторг в его глазах. Да и мягкое касание губ к щеке наполнило каким-то щекочущим теплом и радостным предвкушением. Несмотря ни на что, этот шикарный мужчина совсем скоро станет моим мужем.
Мы взялись за руки и направились в часовенку с белыми стенами, золотистой крышей и стрельчатыми окнами. Невероятную и сказочную, будто сошедшую со страниц древних сказаний Норге. Стоп, сказаний?
Я на секунду замерла, вглядываясь в лик девушки, высеченный над входом. Хм, я её знаю!
— Дева-Сванен благословит ваш брак, — прозвучал рядом низкий голос Дагура, и я чуть повернула голову.
Тут же встретилась с внимательным взглядом серых глаз и чуть лукавой улыбкой. Хотя… после той ночи у Смертельного сейда его правый глаза стал светлее. На мой вопрос, связано ли это как-то с воскрешением Арне, Дагур только пожал плечами и сказал, что деяния богов смертные объяснить не могут.
— Надеюсь, на всю дальнейшую жизнь, — улыбнулась я.
Арне сжал мою руку, и мы вошли в часовню.
Внутри было так же светло, как снаружи. Несколько скамеек, алтарь, на стене безумно красивая мозаика в сине-белых тонах. Бездонное небо над бескрайним морем. Великан в сверкающих доспехах стоит на облаках и протягивает руку сидящей на волнах девушке-лебедю. Над её головой кружит древний мудрый ворон. Три основных божества: Дева-Сванен, великан Химмелен и мудрый ворон Круммисвар, без которых так или иначе не обходится ни одна сказка.
А рядом с этим изображением — огромное окно, через которое виднеются воды озера Викке, и небо, и солнце…
Ритуал был простым, а брачная клятва понятна и искренна. В этот момент я поняла, что значит выражение «Сердце поет от счастья». Я действительно счастлива. И когда губы Арне накрыли мои, то весь мир на какое-то время исчез.
— Я люблю тебя, — шепнул он в мои губы.
— Я тебя тоже, — улыбнулась я.
Несколько секунд царила тишина. Казалось, гости боялись даже дышать. А потом взорвалась радостными криками и пожеланиями долгой счастливой жизни.
К нам тут же кинулись, чтобы поздравить, потискать и оглушить: «Желаю счастья и орлят!» Последнее для меня звучало немного дико, однако, немного не соображая, что вокруг происходит, я могла только кивать.
Потом такой же обряд провели с бабушкой и Торгниром, и Йонне гордо возвести:
— Ольсенов становится больше!
Вика на него шикнула и дёрнула за рукав, однако он не смутился и звонко поцеловал её в щеку. Сестра растерялась, а Йонне ухватил её за руку и потянул к выходу.
По выходу из часовни нас ожидал сюрприз — черный афлай, напоминающий крылатого хищника, который ни за что не упустит свою добычу.
Арне нахмурился, переглянулся с Йонне. Тот тоже был не в восторге. Торгнир же наоборот выглядел как кот, дорвавшийся до сливок в чулане. Правда, становиться на пути у этого не стоило — когти как у тигра.
— Это кто? — шепнула я, сильнее сжимая руку теперь уже своего мужа.
— Мои родители, — мрачно ответил он.
Все Пожидаевы затаили дыхание. Ольсены, впрочем, тоже. Гуннар Брёнхе недобро щурился, близнецы Рёйсе смотрели откровенно презрительно. Лицо Дагура ничего не выражало, однако я чувствовала, что он на нашей стороне. Да и ребята с работы Арне не пылали радостью при виде его родителей. Даже мрачный Видар, который хоть и опоздал, но всё же явился, посмотрел на чету Ольсенов так, будто вдруг нашёл восхитительную закуску.
Они… красивые. Одеты словно с иголочки, но тот жизненный огонь, который горел в Торгнире, Арне и Йонне, здесь словно закрыт от чужих глаз. Не было ни надежности Арне, ни бесшабашности Йонне, ни обаятельной эксцентричности Торгнира.
Отец сделал шаг навстречу нам первым. Некоторое время они с Арне молча смотрели друг на друга. Потом Хальд всё же произнес:
— Мы были неправы и совершили глупость, Арне. Прости нас.
Хильма стояла за его плечом. Я заметила, как она бросила быстрый взгляд на Гуннара, словно хотела что-то понять, но тот не изменился в лице.
— Надеюсь, ты сможешь когда-нибудь нас простить, — мягко сказала она, глядя на Арне.
Он побледнел, не шевельнулся даже. Но зато так стиснул мою руку, что я едва не охнула. Однако я понимала: так легко взять и простить… А ведь пришли, значит, уж не совсем каменные сердца.
Хальд перевёл на меня взгляд:
