Мико после ночной встречи с Рэйденом долго не могла заснуть, обдумывая его слова и строя в голове призрачные, лишённые деталей, планы того, как она совсем скоро сбежит. Укус напоминал о себе пульсирующей болью, напоминая о странной близости. От этих мыслей горели щёки, и Мико то и дело прикладывала к ним прохладные ладони, надеясь хоть немного сбить жар. Рэйден сделал всё, чтобы к Мико как можно дольше не подпустили других гостей — он «испортил» её тело, скверно отозвался об умениях и выставил Ичи виноватой во всей истории. Если Мико поняла всё верно, ойран сделает всё, чтобы госпожа Рей не узнала о её промахе и при этом, чтобы подобное не повторилось и следующий гость ушёл довольным. По крайней мере, Мико на это надеялась. Обычно обучение ойран занимало от полугода до нескольких лет, но едва ли госпожа Рей позволит себе упускать выгоду. Если верить словам Ичи, слух о том, что в рёкане завелась самая настоящая принцесса Эйко, уже разлетелся и привлёк внимание ёкаев, госпожа Рей наверняка постарается использовать поднявшуюся шумиху, пока интерес не угас. Поэтому Мико не сомневалась, что хозяйка рёкана постарается завершить обучение новой подопечной в кратчайший срок и как можно скорее представить своё сокровище гостям.
От размышлений Мико отвлёк шестирукий ёкай. Он снова протянул ей персик. На этот раз белый, с едва заметным золотистым отливом.
— Помогает. — Он указал длинным тонким пальцем на свою шею. — От боли.
Мико зарделась, неловко улыбнулась, закивала и подтянула ворот юката, стараясь прикрыть синяки от поцелуем Рэйдена и след от его зубов.
— Спасибо. Простите за беспокойство… — смущённо сказала она.
— Кио.
— Спасибо, господин Кио.
— Просто Кио. Или дедушка Кио, если угодно.
Мико смутилась ещё больше. Ёкай выглядел гораздо старше неё, чтобы просто так называть его по имени. Одно дело обращаться по имени к Акире, который, несмотря на внушительный трёхсотлетний возраст, выглядел немногим старше самой Мико. Или к Рэйдену, которого Мико не особенно-то и уважала. Кио же был морщинист и сед. Волосы он убирал в аккуратный пучок на макушке, маленьких глаз было не разглядеть под густыми белыми бровями и казалось, что он всё время подслеповато щурится, длинные усы то и дело шевелились, они были живые, кожистые и напоминали усы сома. Кио напоминал благородного старца, которые в сказках и легендах встречались путникам и помогали отыскать вернув путь, казалось, что на кухне рёкана он очутился по ошибке. Ну, или просто тайно ждал здесь своего путника.
— Тогда, пожалуйста, называйте меня просто Мико.
Кио покачал головой.
— Это не имя ойран.
— Это моё имя. — Мико надкусила персик. Он оказался почти безвкусным и твёрдым словно яблоко. — Не хочу, чтобы меня звали номером. Кто вообще придумал давать такие имена?
Кио зашевелил усами и помешал овощи на сковороде.
— Имя может дарить, а может отнимать. Имя ойран забирает твою суть.
— Что это значит?
— Человек создаёт имя или имя — человека? Важно, кто ты есть или кто ты чужих глазах? — задумчиво проговорил Кио. — Если назвать персиковое дерево яблоней, яблок на нём, как ни жди, не родится. Но верно ли это для человека? Вот же загадка.
Мико ничего не поняла.
— То есть я стану ойран, потому что меня назвали, как ойран?
— А мне почём знать. Станешь? — Кио сощурился ещё сильнее прежнего и намотал на палец ус.
Мико вежливо улыбнулась и пожала плечами. Дедушка-ёкай оказался со странностями. Кио причмокнул и вернулся к сковородкам. Подбросил несколько раз содержимое одной и переложил в тарелку, то же проделал и с остальными. Обед госпожи Рей состоял из жирного карпа, припущенных овощей, горы золотистых креветок и осьминогов. И это не считая, тарелки риса и свиного супа, которые уже ждали на подносе. Покончив с сервировкой, Кио позвал служанку.
Бледная, тощая девчонка с синими, почти чёрными кругами под змеиными глазами взяла палочки, попробовала каждое из блюд, села на низкую табуреточку, подперев подбородок ладонями, и начала медленно считать вслух. Судя по круглым змеиным глазам и раздвоенному фиолетовому языку, которым она то и дело облизывала пересохшие губы, принадлежала служанка к той же породе, что и госпожа Рей. Похоже, хозяйка рёкана тщательно заботилась о своей безопасности.
Досчитав до тысячи, служанка встала со стула, кивнула Кио, забрала поднос с едой и почти бегом покинула кухню. Мико тем временем доела персик — боль, как и обещал Кио, притупилась, только голова стала удивительно лёгкой, а мир будто замедлился. Мико сидела на скамье, подтянув к подбородку ноги, и разглядывала персиковую косточку — она оказалась чёрной.
— Косточку не выкидывай, — сказала Кио, поглядывая на Мико из под облаков бровей. — Кто знает, когда и такая мелочь может пригодиться.
— Она особенная? — Мико с интересом повертела косточку в пальцах.
— Самая обыкновенная. — Пожал плечами Кио, и опираясь на длинные руки, ссутулясь, заковылял к стене на другой стороне кухни, открыл большой шкаф, в котором Мико успела разглядеть одеяло, молча забрался внутрь и задвинул за собой дверцу. Некоторое время Мико озадаченно моргала, глядя на закрытый шкаф и пытаясь понять, что всё же имел в виду Кио и имели ли он вообще что-то в виду, кроме своих причуд. А причуд — Мико не сомневалась — у этого ёкая было ещё немало.
Так и не разобравшись, что делать с персиковой косточкой, Мико решила, что всегда успеет выкинуть её позже, поэтому засунула в рукав юката.
— А дурацкие ножи, — заворчала служанка, недовольно разглядывая большой поварской нож. — Совсем затупились, таким даже не зарежешься.
— Скажи смотрителю, пусть наточит, — ответила ей другая. Она замешивала рисовое тесто в бадье.
— Да, конечно, его дождёшься! Я уже месяц прошу и всё бестолку. Тупой ёкай, вместо того, чтобы делать свою работу, только и знает, что насмехаться и желать мне хорошей порки за криво нарезанные овощи. А такими ножами разве нарежешь лучше?
— А эти ножи выглядят острыми. — Мико кивнула на подвешенные инструменты над рабочим местом Кио. Она помнила, как ловко ёкай орудовал ими и в остроте лезвий не сомневалась.
Служанка скривилась.
— Это ножи Кио. Их трогать никому нельзя. Ёкаям тут достаётся всё самое лучшее, а нам… — Она помахала ножом. — Что останется. Даже точильного камня нет.
— А толку? Мы всё равно точить не умеем, — хмыкнула её подруга. — А старик Кио свой прячет и ни разу помощи не предложил.
— А вы просили? — Мико обвела служанок взглядом.
— Чего?
— Помощи.
— У…главного повара? — Служанка от удивления даже уронила нож. — Мы же не сумасшедшие.
Мико спрыгнула с лавки и направилась к шкафу, в который залез Кио.
— Стой! — шикнула служанка. — Не вздумай его будить!
Но Мико не обратила на неё внимания и тихонько постучала в дверцу.
— Дедушка Кио, — позвала она. — Простите за беспокойство, но не могли бы вы одолжить мне ненадолго точильный камень?
В шкафу зашуршало, закряхтело и заскрипело. Спустя пару мгновений в приоткрывшуюся щель высунулась огромная рука с точильным камнем.
— Спасибо, дедушка Кио. — Мико взяла камень, ёкай хрипло засмеялся и, втянув руку обратно в темноту шкафа, захлопнул дверцу.
— Ты же знаешь, что теперь у него в долгу? — насмешливо спросила служанка, она перестала мешать тесто, чтобы наблюдать за сценой. — Как попросит что — не отвертишься потом.
Мико пожала плечами. Её такие мелочи волновали мало, в том положении, в котором ей пришло оказаться, должок ёкаю мало что менял. Да и оплата долга должна быть равноценной — уж мелкую услугу она ему окажет, если он вообще захочет взыскать долг.
— Давай нож. — Она протянула руку.
— Ты умеешь? — Лицо служанки вытянулось, но нож она отдала.
— Вместо танцев и песен я училась бить молотом по железякам. — Мико присмотрелась к лезвию. Нож и правда был туп, удивительно, что им вообще умудрялись хоть что-то резать. — Так что если нужно ещё что-то наточить, починить или подковать. Несите. И не бойтесь. — Она с ухмылкой посмотрела на служанок. — Это не в долг.
