Я был глубоко возмущен и… напуган. Напуган мыслью, что могу больше никогда его не увидеть!
Безумец!!! Это же было бы замечательно!!!
Но внутреннего голоса я уже не слушал.
— Из Академии можно уйти только после заявления у Главы — довожу до твоего сведения, — как отрезал я. — Только трусы и преступники убегают ночью!
— А я и есть… трус и преступник! — пробормотал Селий, не поднимая глаз. Меня его фраза разозлила.
— Ух, несносный мальчишка! Почему с тобой все так сложно??? Будь мужиком: решай свои проблемы открыто!!!
Я имел в виду его решение уйти, но Селий, наверное, подумал о чем-то другом.
Он вдруг вскинул на меня свои колдовские зелёные глаза, от взгляда которых у меня снова ёкнуло сердце, и твердо произнес:
— Ты прав! Я… действительно должен действовать прямо!
Я даже немного растерялся от резкой перемены его настроя.
— Джонас, — парень посмотрел на меня решительно. — Прости за все, что ты пережил по моей вине! Я искренне благодарен тебе за всё, что ты сделал для меня: за твое наставничество и терпение, а также за то, что… ты не выдал меня Хранителям, хотя я оскорбил тебя, — при этих словах его щеки сильно заалели, а я вдруг подумал (нет, ну КАК я мог такое подумать????), что он безумно красив…
Как полнейший идиот, вслед за ним покраснел я.
— А теперь я… всё-таки пойду. Меня вычеркнут из учеников в тот момент, когда узнают о моем уходе. Думаю, мне не стоит задерживаться даже на минуту… Прощай, Джонас!
Селий снова развернулся к двери и взялся за ручку.
Я стоял, как вкопанный, удивляясь его твердости и своему глубокому отчаянию.
Он не должен уйти!!! Ни за что!!!
Однако в этот момент откуда-то издалека раздались пронзительные крики ужаса.
Я встрепенулся и прислушался.
— Они мертвы!!! — кричал кто-то этажом ниже. — Все трое мертвы!!!
Во мне мгновенно проснулся натасканный на подобные ситуации кандидат в Хранители.
— Из комнаты — ни шагу! — строжайше приказал я мальчишке, отталкивая его к койке. — Узнаю, что ты выходил — достану даже из-под земли, ты понял меня???
Селий очень впечатлился и криками внизу, и моей серьезной суровостью, поэтому поспешно кивнул.
— Когда я вернусь, чтобы ты был здесь!!! — для верности еще раз приказал я и, убедившись, что меня поняли и готовы слушаться, начал быстро одеваться.
Через пару минут я уже мчался по коридору к лестнице.
Из комнат выглядывали сонные ученики, пытающиеся понять, что случилось.
Этажом ниже уже собралась толпа, среди которых находились братья Боэмми.
На полу прямо посреди коридора лежали трое парней. Они были бледными и… словно иссушенными, как будто провели в пустыне без воды больше недели.
У меня волосы стали дыбом, но знакомый почерк я вполне узнал. Вампир! Он выпил их жизненные силы почти досуха!
— Один мертв, — произнес Иллирий, и все окружающие в ужасе застыли.
Я почти перестал дышать: вампир стал жестоким убийцей!
Изнутри поперла жгучая ненависть, и мысли о собственной недостойности отступили прочь.
Я найду этого подонка и уничтожу! Найду, чего бы это мне не стоило!!!
Глава 42. Допрос с пристрастием…
Джонас
Собрание Хранителей — внеурочное и созванное ранним утром — было объято очень мрачной атмосферой.
Глава Бишон настоял, чтобы я тоже присутствовал, и я не стал возражать.
Трое учеников, оказавшихся жертвами вампира, были отправлены прочь из Академии. Один — в гвардейское ведомство, где проводили прощание с насильственно умершими аристократами, другие — в королевскую лечебницу, где до сих пор без сознания находился мой старый друг Арим. Я иногда посещал его в выходные дни, но его состояние было пока без изменений.
Меня душил гнев.
— Это вампир! — снова заявил я Хранителям. И на сей раз уже никто не стал мне открыто возражать.
Я обвел взглядом своих преподавателей и остановился на двоих новых учителях, которых тоже попросили сегодня присоединиться к собранию.
Лиэль Совермо выглядел обеспокоенным. Слегка. Но не более. А вот Морфей Феофал казался просто воплощением сосредоточенности. Он внимательно слушал слова каждого Хранителя, иногда кивая, иногда хмуря брови.
Совермо казался более отрешенным, словно думал о чем-то своем. Мне его отношение категорически не нравилось, потому что у меня самого внутри все раздиралось на части.
Я неплохо знал того парня, который сегодня лишился жизни.
Его звали Эрдин. Он был сыном небогатого барона, но очень хорошо ладил с окружающими и казался перспективным магом. Он весьма любил жизнь…
А теперь вот лежит на холодном полу гвардейского ведомства и принимает только убитых горем родственников.
Чтобы не выдать свое глубокое раздражение, я отвернулся от учителя Совермо. Его безучастность меня уязвляла.
— Я уверен, что это дело рук вампира! — снова уверенно заявил я. — И мы должны его найти!!!
Никто не возразил.
— Возможно… — выдохнул Глава Бишон. — Я поищу сегодня доступную информацию о вампирах, чтобы найти подобные случаи в прошлом. Джонас, ты говорил, что у тебя есть специальный амулет, который может реагировать на подобных существ…
Я кивнул, заметив, как сильно удивился учитель Морфей Феофал. Впрочем, он быстро совладал со своими эмоциями, и лицо его мгновенно озарилось искренней надеждой.
— Да! Я принесу его…
Я поклонился и поспешил в свою комнату, чтобы отыскать амулет.
Селий послушно ждал меня, сидя на своей койке.
Я испытал глубокое облегчение, увидев, что он не ослушался меня.
После нападения на парней мое отношение ко всей сложившейся ситуации сильно изменилось. Так обычно бывает, когда серьезные происшествия словно отшелушивают прилипчивые, но несущественные страхи, оставляя на поверхности только самое главное.
Конечно, мое позорное влечению к этому мальчишке я не мог бы назвать пустяковым делом, но скорбеть и дальше по этому поводу не хотел.
Селия нельзя выпускать из виду, чтобы он не стал очередной жертвой вампира.
Вдруг всплыл уже погребенный в глубинах памяти момент, что я-то именно его посчитал первым представителем этой расы убийц…
В данный момент это предположение показалось мне просто смешным. Это хилое женоподобное недоразумение никак не может быть вампиром!!!
Если он вампир, то я эльф! Ха-ха!
Мальчишку нужно держать на поводке, чтобы он не вздумал действительно сбежать, самому же вплотную заняться поиском убийцы.
А чувства…
Я постарался укрепиться и сказал сам в себе: ВСЁ ПРОЙДЕТ!!!
ЭТИ ЧУВСТВА ИСЧЕЗНУТ! Я ВСЁ СДЕЛАЮ ДЛЯ ЭТОГО…
Ободренный этим, я напустил на себя суровый вид и посмотрел на Селия очень пристально.
Он поник под моим тяжелым взглядом и немного сжался.
Я прошел к своей койке и присел.
— Селий! У меня к тебе серьезный разговор! — начал я, заставив мальчишку тревожно посмотреть мне в лицо. — Я буду говорить коротко и конкретно, поэтому слушай очень внимательно: повторяться я не собираюсь.
Селий весь подобрался и немного испуганно распахнул свои большие зеленые глаза.
На меня попыталось накатить прежнее состояние отвратительного залипания на его смазливое лицо, но я усилием воли одернул себя.
— Во-первых, я… ПРОЩАЮ тебя! — мне тяжело, честно говоря, дались эти слова. Селий понял, что я имею в виду его поползновения в мою сторону, и густо покраснел. Но я, собравшись, продолжил: — Однако ничего подобного впредь я не потерплю, слышишь???
Мальчишка вздрогнул и виновато опустил голову. Потом кивнул.
Я пытался выглядеть суровым, но сам чувствовал, что отчего-то волнуюсь.
— Во-вторых, никаких побегов, слышишь? Сейчас кое-что серьезное произошло в Академии. Из нее в любом случае никого не выпустят…
И я рассказал ему о случившемся с ребятами, стараясь говорить только сухие факты.
Селий сильно побледнел. В глазах появилась просто дикая обреченность.
Он перестал смотреть на меня и полностью ушел в себя. При этом выражение его лица показалось мне настолько потерянным, что мне захотелось как-то его утешить.
