стала за спиной у деда.
— Что ж, у вас товар, у нас купец! Вот наш парень молодец! Пойдешь к нему женой?
Я помотала головой и звонко ответила:
— Не пойду!
— Ну, красавица-девица, ей непросто приглянуться. Но и наш купец не с теста, станешь ли его невестой?
— Не стану!
Улыбаясь, я встретилась глазами с лукавым взглядом Джорджа. Тот хитро ухмылялся и ждал моего согласия. По правилам, я должна два раза отказать и лишь на третий согласиться. Если вообще планировала соглашаться.
— Непроста у вас девица, так нам вовсе не годится. Дай же жениху ответ, будешь ты женой его иль нет?
Я молчала, и тишина накрыла двор. Слышно было даже жужжание пчел, которые летают над цветами. Потянув время настолько, что даже Джордж уже начал нервничать, я все же улыбнулась и ответила:
— Я согласна, если старший мужчина в семье дает добро!
Взгляды устремились к дедушке, и тот не стал затягивать с ответом:
— Вижу перед собой хорошего жениха и надеюсь, он станет достойным мужем!
Толпа во дворе зашумела, и полилось вино в чашки, приправленное громкими поздравлениями. Джордж подошел ко мне, когда все отвлеклись на празднование, и прошептал:
— Я безумно рад, что ты согласилась! Если бы мне сказали еще год назад, что я буду стоять в красной рубашке у тебя во дворе и светиться от счастья, я бы рассмеялся наглецу в лицо.
— Но вот ты здесь…
— Но вот я здесь! У твоих ног, Амедеа! — Джордж рассмеялся, но тон его был серьезен.
Я подошла ближе и обняла жениха, а он наклонился ниже и взглянул мне в глаза, как будто спрашивая разрешения поцеловать.
Я закусила губу, раздумывая, но миг прервался громким выкриком кого-то из гостей:
— Эй-эй, молодые, подождите до свадьбы!
Все засмеялись, и я не смогла сдержать улыбки. Было весело, но где-то внутри горькими стеблями разрасталась тоска, обвивая сердце. Как будто и не я здесь стою, обнимая Джорджа. Только мое тело, а душа улетела в чащу леса и заблудилась навсегда.
Шум веселящихся гостей и звон посуды не стихали до самого обеда, и вскоре, как они откланялись, я с грустью посмотрела в сторону опушки. Знал ли фавн, что я сделала так, как он просил? Или ушел, навсегда забыв о простой деревенской девушке?
Всю следующую неделю шли приготовления к свадьбе, и деревня шумела, как никогда. Мужчины искренне поздравляли жениха с удачным выбором, а женщины обсуждали наше неравенство, выбирая наряды, в которых придут. Молодые девушки перешептывались и шипели нам вслед. Но мне было все равно. Линелла помогала выбирать свадебный наряд, предлагая ткани и разные варианты практически каждый день. Женщине явно не хватало дочери, чтобы наряжать ее в красивые платьица и плести косы. Но теперь она могла отвести душу на мне. Я радовалась за нее и старалась соглашаться со всем. В конце концов, какая разница, в чем я буду одета? Если эта свадьба может доставить кому-нибудь удовольствие, то я не стану мешать. И не видно мне никакого проку во всем этом, если половина души моей истлела, сгинула в том лесу, тоскуя по любимому.
В ночь накануне свадьбы я долго не могла уснуть. Мысли о предстоящем пугали и не давали вздохнуть. Что, если я делаю ошибку? Обвенчаться, связать себя навек с тем, кто был не более, чем друг — этого ли я хотела? Слезы снова хлынули на подушку, и я, поспешно вытерев их, села на кровати. Нет, уснуть сегодня не выйдет, нечего и пытаться. Я надела платье, которое первым нашла в темноте, и, чтобы не будить дедушку, открыла ставни и вылезла в окно. Красочное воспоминание о предыдущих таких вылазках и теплых руках фавна на моей талии больно ударило в сердце, заставив на миг задохнуться от тоски. Я обхватила себя руками и постаралась собраться, унять слезы. Эта боль когда-нибудь пройдет?
Под босыми ногами приминалась влажная трава и хрустели мелкие веточки. Меня несло в лес, но я не отдавала себе в этом отчета. Он манил меня, как единственное место, где я могу испытать что-то сродни успокоению. Слезы застилали глаза. Я не могла остановить поток мыслей и просто попыталась от него сбежать. Понеслась в чащу не разбирая дороги, не спрашивая себя, что делаю и зачем. Зачем платья, свадьба и жених? Зачем Джордж и каждый его влюбленный взгляд, не находящий во мне отклика? Я бежала все дальше, и вскоре тропа закончилась. Влетев в заросли папоротника, я подвернула ногу и упала на влажный мох. Боже, как больно, но не в ноге было дело — боль сердца разрывала меня на куски громкими рыданиями. Из-за них я не сразу услышала шаги ночного свидетеля моих страданий. Вкрадчивый шепот долетел до моих ушей и вызвал волну дрожи:
— Ну здравствуй, воительница!
Я вскинула заплаканные глаза и увидела Фреда. Сердце пропустило удар, а по позвоночнику пробежали иголки. Вдруг пришло осознание, что это конец. Конец страданиям, конец любви к Киро, конец мне. Уставившись на темный силуэт, я попыталась привстать, но ступила на ногу и вскрикнула: острая боль пронзила щиколотку и лишила надежды убежать.
— Ты ранена? — как будто волнуясь, спросил Фред и наклонился ближе, рассмотреть ногу.
Но я отползла и продолжила упрямо молчать. Хоть бы он сделал все быстро и безболезненно!
Парень цокнул языком, огорчаясь моей неуклюжести. Нет, не за меня он волнуется, а за себя. Видимо, собрался куда-то меня тащить и переживает, что я не смогу идти сама.
Луна вышла из-за облаков и осветила все вокруг. И его лицо. Оно заострилось и стало еще более хищным. Тени на скулах делали его похожим на призрака, а безумные глаза, что словно два бездонных колодца, холодили мое сердце необъяснимым ужасом.
Он отвел взгляд от моей ноги, присел рядом и с улыбкой сказал:
— Как хорошо, что ты пришла! Я уж думал, никак не выманить мне фавна!
Киро? А он тут при чем? Я судорожно пыталась разобраться в словах Фреда, но он решил не томить:
— Так и будешь молчать? Ну что ж, молчи! Твое появление как подарок. Признаться, я устал бегать от преследователей и попутно выманивать фавна. И тут ты, на блюдечке. Видно, сама судьба тебя привела ко мне! — Он рассмеялся, но улыбка не коснулась его глаз.
— Что ты хочешь, Фред? Убить меня? Так сделай уже это, и дело с концом! К чему эти разговоры? — выпалила я, отчаянно устав бояться. Все равно мне
