на архипелаге джайо. Мы искали свой дом. В Вилемее мне было слишком жарко, в Легории Рамону слишком депрессивно и сыро, а в Нельском княжестве слишком много журналистов. Джайо мы предпочитали проведывать короткими визитами, потому что, несмотря на близость к природе и к первозданной магии предков, мы с Рамоном не могли и не хотели отказываться от благ цивилизации. В итоге мы вернулись сюда, на острова, принадлежащие ему. Сначала – чтобы отдохнуть от всего мира, а после поняли, что нам не очень хочется улетать.
Здесь нравилось Рамону, здесь нравилось мне, а Сара просто влюбилась в белый песок и спокойный океан, в леса, в которых можно было бегать волчонком, в свою большую комнату с окнами на восток. Просыпалась эта непоседа вместе с солнышком. Вот и сейчас ускакала по деревянной лестнице, ведущей к особняку. Как будто ей моя помощь и не нужна вовсе.
– Иди, я здесь все соберу, – кивает мне Альваро, складывая плед. Наша бессменная нянька для Сары. Точнее, одна из. Есть еще Кристина, легорийка с медицинским образованием и самыми лучшими рекомендациями. Ее нанял Рамон в порыве «для дочери все самое-самое», даже переманил у каких-то аристократов из Нельского княжества. Кристина отрабатывала каждый вложенный в нее крайт, она искренне влюбилась в нашу малышку, но была в меру строгой. Если из отца и Альваро Сара веревки вила, даже из меня иногда, то с Кристиной такие номера не срабатывали. В общем, они были одинаково упрямы.
Может, поэтому Альваро все никак не мог добиться расположения девушки. Она считала, что они коллеги и ничего кроме. Но я в него верила. В конце концов, так получилось, что меня и Рамона окружали исключительно счастливые пары. Кто-то называл это волшебством, кто-то ссылался на квантовые поля, но факт оставался фактом. Хантер и Алиша. Доминик и Чарли. Зен и Мишель. Даже Микаэль с Сиенной окончательно помирились. Мы узнали об этом, когда встретили их на архипелаге. Брат Рамона с женой решили тоже посетить уникальное место и, получив разрешение Ману, отправились туда изучать местные обычаи. Поездка вылилась во второй медовый месяц, они до конца разобрались в отношениях, и Сиенна больше не косилась на моего мужа и теперь была увлечена своим.
Я поднялась по лестнице неторопливо, потому что знала, что спешить некуда: самолет только-только заходил на посадку, а ехать нам недалеко. Дочь же чуть ли не плясала возле открытого внедорожника.
– Мам, быстрее! – топнула Сара ножкой и с грозным видом забралась в салон.
– Куда ты так торопишься? – улыбнулась я, занимая место за рулем и заводя мотор.
– Соскучилась.
– Вы же всего пару недель не виделись.
– Две недели! – рычит маленькое чудовище.
Хоть я и подтруниваю над нетерпеливостью дочери, я понимаю ее чувства. Сама по нему соскучилась, мы нечасто расстаемся на недели. Но как у официального представителя интересов джайо, у Рамона много работы. Он посредник между жрицами и остальным миром, и потрясающе справляется с этой ролью. У меня тоже сейчас много работы, хотя я бы скорее назвала это самопознанием. Я изучаю свою силу, учусь использовать магию без дополнительного стимулирования вроде стрессовых ситуаций. Хочу со временем помогать с ее помощью человечеству и вервольфам. Но это в будущем. К счастью, у меня есть мой истинный, который ни с чем меня не торопит. Вместе мы передаем миру знания, которыми с нами делится Ману, и получаем благодарность всех джайо. Мы защищаем их, а они своей незримой поддержкой оберегают нас.
Сегодня не было дождя, поэтому дороги не размыло, и мы с Сарой добираемся до аэродрома минут за пятнадцать. Проезжаем через город, жители которого для меня теперь как родные, они останавливаются и машут нам с дочерью. Кстати, благодаря моей популярности на весь мир, платки с острова разлетаются по достойной цене. Настолько достойной, что их создательница построила себе дом побольше. Этой заслугой я сильно горжусь.
Рамон уже спустился по трапу из самолета, и, стоило мне затормозить, Сара рванула к нему. Муж подхватил малышку на руки и закружил, пока я просто любовалась воссоединением отца с дочерью. Когда первый восторг встречи схлынул, и Сара повисла на Рамоне, как мартышка, он направился ко мне.
«Здравствуй, любимый».
«Привет, nena».
«Соскучился?»
«Ужасно».
Он подходит ко мне, наклоняется и целует, так горячо, как будто мы не расставались. У меня даже колени подгибаются от сладости и силы этого поцелуя. Малышку он так не отпустил, так что она недовольно ерзает.
– Я вас слышу! – заявляет она.
– Подслушиваешь? – Рамон отстраняется и щекочет Сару, которая в ответ заливисто смеется.
– Вы громко думаете, – не растерялась смышленая дочь.
Сара меня удивляла с каждым днем: умна не по годам, способная, схватывающая все на лету. И она учила нас с Рамоном любви. Мы учились этому вместе.
Когда-то я мечтала об истинном, потому что считала, что в истинных парах все идеально. Но идеально не было, потому что ни я, ни Рамон не были идеальными. Иногда мы спорили как растить дочь, иногда раздражались, когда уставали, иногда требовали немного пространства, чтобы побыть в одиночестве. Но неизменно приходили друг к другу, сплетались в объятиях и разговаривали без слов.
Когда-то я мечтала о семье, но выходит, что я мечтала о любви, которая теперь рождалась во мне, и мне было кому ее дарить.
«Думаешь о нас?» – Рамон подмигивает мне.
«Думаю, как реализовать твое желание».
Взгляд мужа становится горячим, просто огненным, и я мысленно смеюсь.
«Какое из них?»
«О большой семье».
Устремленный на меня взгляд меняется: Рамон смотрит на меня с такой глубиной, с благодарностью, как на самую лучшую в мире женщину. По коже тут же струятся искорки возбуждения, а в моем воображении вспыхивают картинки того, как именно мы будем стараться увеличивать нашу семью.
«Ты и есть лучшая, любимая».
– О чем вы? – требует ответа все еще подслушивающая дочь.
Рамон усаживается в джип и устраивает крошку на коленях, заглядывает ей в глаза.
– Сара, как ты смотришь на то, чтобы у тебя появился братик или сестренка?
– Поло-жи-тельно, – кивает дочь, она пока с трудом выговаривает такие длинные слова. – А вы будете меня любить?
– Конечно, родная, – целует ее в щеку Рамон, а потом снова целует меня, устроившуюся за рулем. – У нас хватит любви на всех. На весь мир.
– Не надо весь мир, – дочь насупилась, – люби меня, маму и братика.
Мы смеемся, и Рамон сжимает мою ладонь. А я понимаю, что нашей любви точно хватит не только на весь мир. Но и на всю Вселенную.
