ее он. – Смелей. Я с тобой.
Марта ухватилась за его руку и выбралась из убежища. Она видела в глазах своего друга тоску, которую он отчаянно стремился скрыть за улыбкой.
– Что не так?
– О чем ты?
– Я же вижу. Ты чего-то не договариваешь.
– Знаешь, когда я прокручивал в своей голове этот момент, то мне казалось, будто бы я знаю, как поступить, но сейчас все не выглядит таким очевидным. Я вижу насколько ты расстроена, как сильно ранима, и прежняя решимость улетучилась. Я боюсь ошибиться.
– Мне начало казаться, что ты не можешь ошибаться.
– Я самый обычный человек, Марта, и могу ошибаться, как все. Но моя ошибка сейчас может сделать тебе только хуже. И дело в том, что сейчас некому подсказать мне, как следует поступить.
– Ты пугаешь меня.
– Прости, – Август крепко-крепко прижал Марту к себе, но было непонятно кого же на самом деле он пытается этим успокоить.
Свет во всем доме померк, и температура резко упала.
– Случится что-то плохое? – спросила Марта, боясь услышать ответ.
– Да, моя дорогая. Очень плохое.
– Что? – она оттолкнула Августа от себя и со злостью посмотрела исподлобья.
– Марта…
– Скажи правду! Что? Ты ведь из будущего? Тогда почему что-то должно произойти, и ты не сказал об этом заранее?
– Потому что есть вещи, которые нельзя изменить. Они произошли бы вне зависимости от всего.
– Это говоришь ты? Уверявший меня в том, что нет ничего невозможного?
– Нельзя понять сразу, что эти парадоксы могут существовать одновременно. Одно приходит с другим. Марта, жизнь вещь прекрасная, непростая, но иногда ужасная и жестокая. В ее многогранности…
– Хватит! Что должно произойти?
– Я не знал, что это случится сейчас. Время изменилось, но не изменился факт.
– Август! – Марта со злостью топнула ногой, а в ее голове уже кружило множество мыслей о том, что может случиться, и одна была страшнее другой.
– Прости. Но этой ночью, – Август с силой сжал кулаки. – Твоя бабушка умерла.
– Что? Нет! Это неправда! – девушка закричала так, что задрожали стекла.
Лампочки со звоном лопнули, и мир погрузился во тьму.
– Марта? – позвал девушку Август, беспомощно шаря перед собой руками. – Марта, где ты?
Но ее уже не было. Она моментально ушла, вырвавшись из сна, оставив Августа в пустом темном доме. Он мог винить себя за то, что пришлось сказать именно так, но никак не за то, что произошло вне его воли и желания. Август говорил Марте правду о том, в жизни порой происходят вещи, которых не изменить, и одна из них – это смерть. Все рано или поздно умирают. Можно отсрочить свой конец благодаря питанию, спорту и много чему еще, но конец всегда неизбежно один. И потому нужно принять смерть, смириться с тем, что рано или поздно это произойдет.
Если бы Август мог спасти бабушку Марты, то непременно это бы сделал, но в каждой из версий возможного будущего она умирала, даже если отличались причины.
– Прости Марта за то, чего я не могу, – сказал Август пустому особняку и растворился в воздухе.
Марта подскочила на кровати, чувствуя, как задыхается. Ее глаза метались по комнате в поисках неизвестно чего. Каждый вздох давался девушке с огромным трудом, и она почувствовала, как подступают слезы.
– Это был просто сон, – попыталась убедить себя Марта, хотя прекрасно знала, что это не так. – Вдох, выдох, вдох, выдох.
Постепенно дыхание пришло в норму, но бешенный стук сердца продолжал отдаваться в ушах.
– Может быть, Август, ошибся. Надо позвонить бабушке. Сколько времени?
Часы показывали пять утра. С кухни донесся знакомый звук отодвигаемого стула.
Сбросив одеяло, Марта босыми ногами встала на пол и, не замечая холода, поспешила на кухню. Из комнаты родителей слышалось мамино сопение, значит на кухне мог быть только отец. Девушка аккуратно выглянула из-за угла и увидела, как папа сидит за столом, поставив на него локти и обхватив голову руками. Перед ним лежал мобильный телефон с незаблокированным экраном.
– Пап? – спросила Марта. – Что случилось?
Отец взглянул на дочь. Его красные глаза блестели в свете потолочной лампы, и это был очень плохой знак, ведь Марта никогда прежде не видела, как папа плачет.
– Ты чего не спишь, милая? Иди спи, – попытался он сказать, как можно более спокойно.
– Пап, что случилось? Что-то с бабушкой?
– Присядь, – он указал на свободный стул.
– Просто скажи.
– Сядь, говорю, – это вовсе не звучало, как приказ, а скорее, как настырная просьба.
– Марта прошла в кухню и села рядом с отцом.
– Мне только что звонила соседка бабушки. Ночью бабушка пришла к ней, пожаловавшись на сердце. Они вызвали скорую, но та не успела доехать. Бабушка умерла.
Эти два страшных слова с новой силой ударили Марту в самое сердце, если бы она стояла, то непременно упала бы на пол.
– Нет, не может быть. Вы ошибаетесь.
– Милая, – перед лицом горя от ссоры не осталось и следа, – не ошибаемся. К сожалению, это правда.
– Не может быть.
– Я пойду разбужу маму, а потом поеду туда и все узнаю. Посиди здесь, пока мама не придет.
Папа мог бы разозлиться, начать кричать, как всегда, но ничего такого и близко не было. Вероятно, стоило ожидать, что в случившемся он будет обвинять Марту, но ничего такого и близко не было.
Марта сидела, изо всех сил вцепившись в край стула, и пыталась совладать с новой реальностью, но у нее не получалось. Ей хотелось бежать, кричать, прятаться, злиться за то, что это несправедливо. Ей снова хотелось обвинить и наказать себя, но слова Августа имели силу и помогали держатся на плаву.
– Он ведь все знал, – неожиданно подумала девушка, – но ничего мне не сказал. Он мог все исправить. Август… Или отец, который довел ее до этого состояния? Они виноваты.
Разум Марты отчаянно искал «убийцу» бабушки, потому что трагедия не может… Нет, не должна происходить без чьей-то вины. Но в памяти всплыли слова о том, что есть вещи, которые нельзя изменить.
Марта прекрасно знала, что такое смерть. Знала о ее неотвратимости, но отказывалась в это верить, почти, как и каждый человек на земле. Когда ушел дедушка, она была слишком мала и не могла запомнить всех деталей, осознать их, но пришло то время, когда она была достаточно взрослой, чтобы взглянуть смерти в глаза.
– Марта, – на кухне появилась мама, а позади нее хлопнула входная дверь, за которой исчез отец.
– Мама, почему? – столь странный вопрос звучал отчаянно и беспомощно.
– Я не знаю, – мама подошла
