Син присоединился к ним и рассказал о подготовке к празднику Восьми богов.
— На главной площади, где находятся часы Настоящего, поставили помост. С севера приедет известный музыкант, мастер игры на струннице. Его зовут Илитор.
— Илитор? Я его знаю, — оживилась Мария, — мы с Селеной однажды были на его выступлении в Хогре. Хотя он последователь Лицемера, маг слабый. Зато великолепно играет на струннице, когда он выступает даже птицы слетаются послушать. И потом эти же птицы ещё много дней радуют нас мелодиями из его песен. Вот бы поскорее праздник!
Она заплясала по комнате, заливаясь радостным смехом, книги и лампы, последовав её примеру, закружились по комнате.
— Ой, лови! — взвизгнула Мария и свет погас.
Уцелела только одна лампа, от этого комната погрузилась в полутьму. Все предметы тут же показали свою истинную сущность, кто таинственную, а кто пугающую. Бэрил вытащил из-за пазухи амельтан и заиграл, но никакой мелодии не было, вместо этого вещи постепенно восстановились и разлетелись обратно по местам.
Оникс вспомнила о том, о чём давно хотела расспросить Сина, но никак не решалась. Вот благоприятный случай.
— Откуда он вообще взялся у тебя, тот подарок с ядом? — поинтересовалась Оникс, — на дороге подобрал?
— Он свалился мне прямо на голову, — хмуро ответил Син, ему явно не хотелось говорить об этом, — я вышел за порог и что-то ударило меня по плечу. Смотрю — упаковка яркая, надпись на свёртке «Сину». Ну я решил, что это Селена таким способом решила подкатить ко мне. Ответить на моё к ней внимание, так сказать.
— И тебя не смутило то, что подарок тебе не отдали лично? — округлила глаза Мария. Все они не переставали удивляться глупости слуги.
— Ну так девчонки такие скромницы, — оправдывался Син, — они напрямик редко говорят. А в вашем дрянном городе всё возможно, записки прилетают птицами, почему бы и подарку так не прилететь.
«В логике ему не откажешь», — решила Оникс и сделала последнюю попытку вызнать отправителя подарка.
— Записка осталась у тебя? Я читала, что есть способ узнать руку, написавшую письмо, при условии, что ты видел хоть раз этого человека.
— Была. Но я нарочно не хранил её. Теперь её нет. Знаете что, хватит языками чесать! Мне и без вас тошно.
Сказав это, он ушёл, напоследок хлопнув дверью. Девчонки переглянулись.
— А давай сыграем теневую сказку? — предложила Оникс Марии.
— А как это?
— Ну это когда с помощью рук и вещей вокруг изображаешь фигуры, чтобы они были похожи на героев историй.
— Давай! — согласилась Мария.
— Тени… — Бэрил, до этого погрузившийся в свои мысли и не учувствовавший в разговоре, оживился, — ну конечно!
— Ты тоже будешь играть? — удивлённо повернулась к нему Мария.
Но Бэрил, не обращая ни на кого внимания, вышел из гостиной.
— Вот почему он такой? — Мария кинула одну из книг ему вдогонку, но промахнулась, — можно ведь хоть иногда рассказывать другим о ходе своих мыслей?!
Спустя полчаса Оникс осторожно заглянула к нему в кабинет. Бэрил находился там, на столе перед ним лежал клочок бумаги.
— Я разгадал шифр, который отец заложил в плащ. Это теневое письмо, наше с ним изобретение. Об этом не знал никто кроме нас.
— И что там было написано? — волнуясь, спросила Оникс.
Бэрил передал ей записку.
— «Айшма Дани, твоя личина раскрыта. Берегись». — прочитала Оникс.
— Тьма. Это не то, — выругался Бэрил, — взгляни с обратной стороны.
— «Первый из путей к великому злу лежит через смертельный танец».
— И что это значит?
— Лига теней решила освободить Призрака.
— Разве кто-нибудь может этого хотеть? Призрак уничтожил кучу народу, ты уверен, что послание твоего отца означает именно это?
— О каком ещё великом зле мог говорить отец, кроме как не об этом? В книге легенд сказано, что Лицемер и Путник были теми, кто смог заточить Призрака, отправив его за Грань. Там не сказано, как они это сделали, но Путник часто творил свою магию через танец. Я когда-то интересовался этим и знаю немного больше. Вещь, в которую был заточён Призрак, находится в Тарде. Только что это — неизвестно. Отец же, похоже, смог раскопать намного больше. Лига никогда не ставила себе целью освободить Призрака, ведь мы почитаем Лицемера, он для нас всегда значил больше, чем другие боги.
— Ты сказал «мы», — заметила Оникс.
— Извини, старая привычка. Но в Лиге теней много тех, кто давно потерял остатки рассудка. Может быть кто-нибудь из них решил пойти на этот шаг. Возможно они искали повсюду того, кто наделён даром Путника, чтобы он помог им сломать печать заклятия. И не потому ли Сломанные часы начали свой отсчёт? Возможно смертельный танец уже был исполнен.
— Но ведь сломать заклятие, удерживающее Призрака в мире Грани не так-то легко, правда? — с надеждой спросила Оникс.
— До недавних пор мне казалось это невозможным. Мой отец нашёл способ сделать это, его маниакальной идеей было узнать как можно о мире Грани, чтобы, попав туда, вернуться, подобно Призраку. Лига решила добыть эти сведения и уничтожила отца, а за компанию и Марину, которая проводила изыскания вместе с ним. Они узнали его секрет. Если бы отец успел передать мне то, что собирался, я бы знал всё, что нужно о заклятии, связавшем Призрака. Но мне не хватает третьей вещи.
— А как же насчёт медальона-серпа? Ты смог разгадать послание, зашифрованное в нём? — вспомнила Онкис.
— Давно, — Бэрил положил на ладонь деревянный, испещрённый выщерблинами месяц, — в нём говорилось о том, что третий из путей к великому злу лежит через старинный инструмент, который обретёт силу.
— Значит заклятья три?
— Получается, что так. Поэтому отец мне оставил три вещи. Но третья утеряна… Мне нужно хорошенько всё обдумать. Медлить нельзя. Возможно мы ещё сможем что-то изменить.
— Как скажешь, — Оникс поняла, что не стоит больше отвлекать его и оставила его одного.
Утром Бэрил ушёл рано, его успел застать дома только Син:
— Он сказал, что времени слишком мало, поэтому он решил поговорить напрямик с тем, кто точно знает о происходящем. Выглядел он неважно. Ты знаешь о чём он говорил?
— Знаю. Но с кем же он решил встретиться? Это не Грин, точно…
Она не находила себе места, ждала, пока вернётся муж. Но день подошёл к концу, а Бэрила не было. Девчонки тоже отсутствовали, Мария опять где-то странствовала, Селена работала и возвращалась домой поздно, так что даже не каждый день заходила к ним в дом. Ей даже не с кем было посоветоваться.
Один Син слонялся по дому, его
