Но и стоять на месте, мысленно причитая, было тоже глупо. Я огляделась по сторонам. Пувилон и Кунтура растерянно моргали — они, вероятно, даже не поняли, куда исчезла принцесса.
Потом мой взгляд упал на ров. Вот, кстати, еще одна проблема! Вызволять сейчас стражников было нельзя, но и оставлять на произвол судьбы нельзя тоже — сами они точно не выберутся, а надеяться, что тут в обозримом будущем кто-то случайно пройдет и заметит ров, вообще не приходилось — кого сюда даже и в отдаленном-то занесло бы?
Решение нашлось будто само собой. Я подошла к насупившимся великанам и сказала:
— Кунтура, Пув, вам поручение.
— От ее высочества? — спросила привратница.
Проще всего было соврать, и сказать, что да. Но врать не хотелось. И я ответила честно:
— Нет, от меня, но я уверена, что и Галя бы в этом со мной согласилась.
— Ты ведь плохого не поручишь, — сказал Пувилон с непонятной интонацией: то ли утверждая, то ли спрашивая.
Я кивнула:
— Конечно, не поручу. Ведь дело идет о человеческих жизнях.
Великаны тут же подобрались, и я продолжила, снизив голос почти до шепота:
— Я поручаю вам вызволить стражников. Но не прямо сейчас, а часика через полтора. И ничего не говорите им ни про меня, ни про ее высочество. Будто вы просто катались на лодке и пристали, чтобы размять ноги, понюхать цветочки, побегать босиком по росе и все такое прочее.
— Так ведь росы же нету, — возразила Кунтура. — До утра подождать?
— Нет, до утра не надо. Просто не говорите тогда о росе, это же я так, для примера. Главное, что вы здесь сошли на берег случайно и случайно же увидели ров. Да, вот еще что. Когда достанете стражников, скажите, будто видели из лодки, что какая-то девочка бежала в сторону столицы. Поняли? Важно, чтобы они не пошли к пещере, а вернулись назад.
— А мы? — спросил Пувилон.
— Решайте сами, — сказала я. — Я бы могла попросить вас вернуться к пещере, но это вам опять грести против течения, а есть ли смысл — непонятно. Скорее всего, нет. Так что отправляйтесь-ка в город и живите спокойно. Любите друг друга, рожайте детей, будьте, короче говоря, счастливы — искренне вам этого желаю.
— А ты?
— А я вернусь к Гоше, — ответила я, мысленно добавив: «Или к тому, что от него осталось». О том, что туда же перенеслась и принцесса, я говорить не стала, иначе великаны ни за что не согласились бы оставаться и побежали к пещере быстрее меня.
— Это может быть опасным, — нахмурилась Кунтура. — А еще ты можешь ему помешать.
— Или помочь. Тут ведь как посмотреть, никто не знает, как все сложится.
Пувилон закивал и выдал новое поэтическое откровение:
— Не знаем мы, как сложится,
Не знаем мы, как станется —
Быть может, приумножится,
А может, хрен достанется.
Быть может, будет здорово,
А может, и наплачемся,
Ведь жизнь-то штука с норовом —
То в пляс, то заартачится.
Я зааплодировала — мне и в самом деле понравилось. Но оставаться здесь больше не могла — мыслями я была уже там, с любимым и его не по годам самостоятельной псевдосестренкой. И я, обняв на прощание Пувилона и Кунтуру, взяла на руки Болтуна и зашагала, не оглядываясь.
На глаз до скал было всего ничего, но оказалось, что зрение в данном случае обманывало — я все шла и шла, а ближе будто и не становилось. Ну да, мы же плыли в эту сторону по течению, да влюбленные великаны еще и гребли… И чтобы отвлечь себя от невеселых мыслей и скоротать оставшееся время пути, я заговорила с ежиком:
— Ну что, Болтун, понравилось тебе гостить в деревне?
— Да, — ответил еж.
— А мы тут с Гошей в тюрьму попали.
— Пух!
— Но ненадолго, нас Пув с Кунтурой спасли.
— Хох.
— Что? — аж притормозила я от неожиданности.
— Хох, — повторил ежик. И пояснил: — Нет — пух, да — хох.
— А! — догадалась я. — «Хох» — это у тебя «хорошо»?
— Да.
— Интересно, кто тебя научил?
— Ба.
— Ого! Да ты вообще теперь говорун! Только не пойму, что еще за Ба? Ты что, успел там и к бабе Грохе сбегать?
— Нет.
— И какая же тогда Ба? Вот вы все, мужики, такие, даже ежики, — хмыкнула я, — как только вас без присмотра оставишь, так вы сразу по ба.
— Нет! — возмутился Болтун. — Ба — Пу ма!
— Ни фига себе! — ахнула я. — Да ты вообще уже предложениями шпаришь! И я правильно поняла, что Ба — это мама Пувилона?
— Да! — обрадовался еж.
— Представляю, как она тебя учила, — покачала я головой. — Наверное, не давала ловить тараканов, пока что-нибудь не скажешь.
— Да… — Мне показалось, что Болтун даже вздохнул.
Так вот, с шутками да прибаутками и дошли мы до скал. А потом мне стало не до шуток. Потому что окончательно приблизиться к цели я не могла. То есть вот она, каменная стена, перед самым носом, до нее шагов пятьдесят, не больше, но сколько бы я к ней ни шла, ближе, чем на те пятьдесят шагов, она не становилась. Это было почти как во сне, когда хочешь убежать от чудовища, а ноги словно ватные и еле шевелятся. Только тут я никуда не убегала, а наоборот, хотела скорее дойти. Да и ноги вроде шевелились нормально — я двигала ими, и быстро, но толку было ноль.
— А ну-ка, ты попробуй, — опустила я Болтуна на землю.
Ежик шустро заперебирал ножками, но тоже остался на месте. Даже не так… Если не приглядываться, смотреть лишь боковым зрением, то казалось, что Болтун бежит вперед, но стоило перевести на него взгляд — становилось понятно, что он топчется на месте.
У меня появилась догадка, что дело тут в сломанном времени. В пещере, что находилась в скалах, оно было нормальным, а у нас, с этой стороны, отставало. Поэтому мы и шли как бы в прошлом времени, не в состоянии попасть в настоящее. Но ведь совсем еще недавно такого эффекта не было! Значит, поломка усугубилась, время пошло на этой складке вразнос. Я внутренним чутьем — ведьминским или каким-нибудь шестым-седьмым человеческим — ощущала, что недолго и до большой беды.
Но сейчас мне в любом случае нужно было прорваться к Гоше и Гале! Кстати, а как сама принцесса попала туда? Ведь попала же, иначе тоже тут бы топталась. Или для перемещения поломки времени не страшны? Но мы с Болтуном в любом случае не умели перемещаться. Правда, ежик умел крушить стены… А что если ему поддастся и стена испорченного времени? И я сказала:
— Болтун, твой выход! Проделай дыру в том, что мешает нам пройти дальше. Сможешь?
— Нет… да… нет… да… — забормотал еж и встопорщил иголки.
Дальше случилось то, чего я и ожидать не могла. Сначала я с головой ухнула в воду. Скорее всего в морскую, поскольку невольно заорала и успела ее наглотаться — вода была соленой. К счастью, море быстро исчезло, и я снова стояла на земле, только вместо скал передо мной шумел густой лес — чужой, незнакомый, с высоченными деревьями, стволы которых мне было бы не обхватить при всем желании. Затем лес вмиг поредел и стал почти привычным — во всяком случае для этой складки. Но из-за деревьев выскочили вдруг странные длинноволосые люди, похожие в своих нарядах из цветных перьев на карнавальных персонажей. Вот только в руках они держали совсем не карнавальные луки и копья, которые тут же разом направили на меня.
Я охнула и присела, закрыв лицо руками. Последней, как я полагала, мыслью в моей жизни была очень подходящая к случаю: «Платье теперь точно придется выбрасывать». Но нет, ему было суждено послужить мне подольше. Я услышала из-под ног:
— Хох!
— Что же тут хорошего, мой славный? — пробормотала я. А потом, так и не дождавшись вонзающихся в меня острых предметов, осторожно открыла глаза.
Передо мной вновь были скалы. И Болтун, опять сказав: «Хох», побежал в их сторону. Нормально побежал, не топчась на месте, как до этого. Я быстро поднялась на ноги и последовала его примеру. Ура! Мой замечательный колючий напарник сумел взломать стену испорченного времени! И лишь теперь я поняла, что видела в течение нескольких тревожных мгновений: это было прошлое Земли на данной складке! Интересно, затянись эти мгновения чуть дольше, утонула бы я в доисторическом море, отобедали бы мной твари здешнего юрского периода, убили бы меня дикари в перьях? Что было бы тогда со мной в настоящем времени? Или для меня никакого настоящего не наступило бы? Интересно. Очень! Но еще лучше, что экспериментально это опробовать не получилось.
