- Ох!
Лоуренс резко сел, и тут же острая боль пронзила его руку, заставив вскрикнуть. Лишь мгновение он не понимал, что происходит, но боль вернула воспоминания.
Воспоминание о том, как за ним гналась Гильдия Медиоха. О том, как его ранили в руку. О том, как преследователи загнали его в угол.
И о том, как ушла Хоро.
Вспомнив, наконец, как ее печально колышущийся хвост постепенно исчез во тьме, Лоуренс тяжело вздохнул.
«Только не говорите мне, что я не мог сказать что-нибудь более подходящее», - подумал Лоуренс. То, что сейчас он был заключен в теле, которое даже сесть толком не могло, было неважно. Вопрос, где он сейчас находится, тоже был неважен – все это было пылью по сравнению с его печалью и сожалением.
- Ты пробудился?
Лоуренс повернул голову туда, откуда пришел этот неожиданный вопрос. В дверном проеме в противоположном краю комнаты стояла фигура Мархейта.
- Как твоя рана, уже лучше?
Мархейт подошел к Лоуренсу, держа в руках какие-то бумаги, и открыл окно над кроватью.
- Да... благодарю, намного лучше.
В открытое окно ворвался свежий прохладный ветер, и вместе с ветром ворвался шум голосов. Лоуренс понял, что комната находится внутри Гильдии Милона.
Это значило, что Гильдия Милона спасла Лоуренса из подземелья.
- Я должен принести глубочайшие извинения за нашу неповоротливость, из-за которой ты попал в столь опасное положение.
- Ничего, ведь первоначальной причиной всего этого была моя спутница.
Мархейт кивнул; выражение его лица в этот момент было каким-то странным. Потом, видимо, найдя нужные слова, Мархейт медленно произнес:
- Нам очень повезло, что Церковь нас не обнаружила и что вся суета произошла в подземельях. Если бы церковники увидали истинное обличье твоей спутницы... не только наше отделение, но, возможно, вся Гильдия отправилась бы на костер.
Услышав это, Лоуренс потрясенно переспросил:
- Вы видели ее истинное обличье?
- Да. Люди, посланные тебе на выручку, сообщили, что они нашли тебя, но гигантская волчица сказала, что не отдаст тебя, господин Лоуренс, пока не приду я лично.
Лгать Мархейту было незачем. Значит, когда Лоуренс потерял сознание, Хоро к нему вернулась.
- Т-тогда где сейчас Хоро?
- Она отправилась на рынок. Твоя спутница очень нетерпелива. Она сказала, что должна заранее приготовиться к путешествию, - Мархейт произнес эти слова беззаботным тоном, ибо он не знал, что крылось за этим решением Хоро. Но для Лоуренса было совершенно очевидно, что Хоро решила отправиться дальше одна.
«Она, должно быть, уже в пути на свой родной север», - подумал Лоуренс. Ему казалось, что в сердце у него образовалась огромная дыра; в то же время он с горечью подумал, что теперь он сможет порвать с Хоро полностью.
Знакомство с Хоро само по себе было очень странным и необычным. А вместе они провели всего лишь несколько коротких дней.
«Я просто буду думать, что эти дни были сном. Тогда, возможно, мне проще будет смириться», - сказал себе Лоуренс. Затем, чтобы не передумать, он вернулся к своему привычному деловому образу мыслей.
Помимо упоминания Хоро, Мархейт сказал еще кое-что важное.
- Вы сказали, что Хоро отправилась на рынок. Значит ли это, что сделка с Гильдией Медиоха состоялась?
- Безусловно. Мои люди, посланные в королевство Тренни, вернулись сегодня рано утром и сообщили, что успешно заключили с королем сделку. Мы уже получили привилегии, которые так стремилась заполучить Гильдия Медиоха. Используя эти привилегии как наживку, мы начали переговоры с Гильдией Медиоха. Они уже все поняли и смирились с поражением. Можно сказать, что все прошло как по маслу, - гордо произнес Мархейт.
- Понятно. Это замечательно... но это означает, что я проспал целые сутки?
- Хм? Конечно, конечно, так и было. А, кстати, полдень был совсем недавно, и очаги в кухне пока не погасили. Так что не желаешь ли чем-нибудь подкрепиться, господин Лоуренс? Чем-нибудь теплым, может быть?
- Нет, благодарю, я не голоден. Не могли бы вы лучше рассказать о сделке в деталях?
- Хорошо, понял.
Мархейт сейчас напомнил Лоуренсу жителей юга, которые всегда предлагают еду своим гостям. Это его несколько смутило; он подумал, что будь он местным жителем, ему, пожалуй, пришлось бы принять предложение отобедать.
- Общее число монет, которые нам удалось собрать, составило триста семь тысяч двести две. Король намеревается значительно понизить долю серебра, поэтому он согласился выплатить нам триста пятьдесят тысяч монет.
От таких цифр, пожалуй, у любого могла бы голова закружиться. Лоуренс, однако, не удивился; он принялся подсчитывать в уме, какую же прибыль он в итоге получит.
Согласно договору ему причиталась двадцатая доля всего, что заработает Гильдия Милона. Лоуренс подсчитал, что его прибыль составит около двух тысяч монет. Если эти подсчеты окажутся верны, он сможет осуществить свою мечту о собственной лавке.
- Согласно нашему с тобой договору, сумма, которую мы тебе должны, составляет двадцатую долю всего нашего дохода от этого дела. Верно?
Лоуренс кивнул; Мархейт также кивнул в ответ. Затем он вручил Лоуренсу полоску бумаги.
- Пожалуйста, подтверди.
Слова Мархейта не достигли ушей Лоуренса.
Потому что число, написанное на бумажной полоске у него в руках, было совершенно невероятным.
- Это... что?
- Сто двадцать серебряных монет. Двадцатая доля всего нашего дохода.
Это был удар.
Сердиться, однако, Лоуренс не мог, ибо причина такого резкого уменьшения прибыли была указана тут же, в документе.
- Расходы на перевозку монет, налог с перевозки, сбор за сделку с монетами, посреднические расходы при заключении договора... это все придумали королевские советники. Они решили, что привилегии нам не дать они не могут, но бОльшую часть денежных потерь вернут обратно.
Достаточно было посмотреть на подробное описание сделки, чтобы понять, что король сполна использовал свое положение, чтобы отобрать деньги у Гильдии Милона. Он не только потребовал, чтобы Гильдия Милона оплатила все расходы на перевозку и сбор монет, но и заставил Гильдию оплатить всё вперед теми же самыми монетами. Дороже всего обошлась перевозка – в десять тысяч монет; столько пришлось уплатить за лошадей, грузчиков, охрану и работников, присматривающих за деньгами. Более того, в договоре, который им навязал король, было указано, что и стоимость переплавки должна была оплатить Гильдия – таким образом он вытянул еще немалую часть денег. Человек, подписавший договор со стороны Гильдии Милона, был торговцем с юга, человеком знатного рода, владеющим одним из отделений Гильдии; но по сравнению с королем его знатность ничего не стоила. Так что между ними даже спора возникнуть не могло. Все, что оставалось Гильдии Милона – это молча взять на себя все расходы.
