Несущий Ночь? Что, если я только зря потрачу силы?
— Убей её, — бормочет измученный голос. — Она должна умереть. Окончательно.
Это говорит предок Кейлин.
Волосы на моих руках встают дыбом, когда железный клинок скатывается по наклонной поверхности скалы и ударяется о моё колено рукоятью. Дым плавно поднимается в небо там, где только что сражались два призрака, и в этот момент я понимаю, что Рихгана больше нет. Я не могу заставить себя почувствовать хоть что-то.
Он любил меня. И если выберусь отсюда, то буду скорбеть. Но сейчас я думаю только о ней.
Я поднимаю глаза, полные слёз, на призрака Кейлин. Прищуриваюсь, глядя на странное выражение его лица и слабое золотистое свечение в груди.
— Я думал, ты хочешь, чтобы она выжила, а я умер.
Призрак смотрит в алое небо, затянутое дымкой.
— Он заберёт её жизнь, если ты не сделаешь этого раньше.
Тело Кейлин дрожит у меня на руках, рот открыт в беззвучном крике.
— Уже началось, — сообщает Вселяющая Ужас, но не двигается с места. Она не приближается к нам.
— Кейлин!
— Сделай это! Уничтожь её тело, чтобы он не смог его занять, — ревёт призрак. — Пусть она умрёт, думая, что я её предал, — шёпотом добавляет он. — Но это нужно сделать.
— Нет, — бормочу я.
Я не могу. Как он себе это представляет…
— Ты слаб, — слова, срывающиеся с нежных губ Кейлин, звучат хрипло и зловеще. Это не её голос.
Воздух леденеет в моих лёгких.
Нет.
— Теперь она моя, — губы Кейлин изгибаются в жестокой усмешке.
— Нет!
Паника и отчаяние охватывают меня, и магия вновь вспыхивает, оживая. Я направляю силу исцеления в её тело, жёстко и напролом. Всё её тело бьётся в конвульсиях, изо рта идёт пена — и вдруг Кейлин полностью замирает. Её рана перестаёт кровоточить, но не знаю, насколько ей на самом деле это помогло.
Её глаза распахиваются, и они сияют золотистым светом, почти как лучи солнца.
— Кейлин! — зову я. Эйфория накрывает меня. Сработало!
— Убей меня, — хрипит она. — Пожалуйста.
Её лицо искажает боль, чёрные слёзы текут по щекам.
Кинжал у меня в руке. Железная рукоять, обсидиановое лезвие. Почти таким же был убит мой брат — с чего и началось всё это ужасное путешествие.
Я прижимаю кинжал к её груди дрожащей рукой. Её мягкая плоть проминается под давлением. Я должен подчиниться её воле. На этот раз… Это единственный выход.
Она во власти Несущего Ночь. Он похитил её душу и вот-вот получит контроль над телом. Борьба уже идёт.
— Ты её не получишь, — шиплю я сквозь стиснутые зубы.
— Смерть будет милосердием, — шепчет она, её глаза чёрные. Я не понимаю, кто это говорит. Она или монстр внутри неё.
Её зрачки горят алым. Он здесь. Он подчинил её. Она злорадно хохочет.
— Ты опоздал.
Я понимаю, что подвёл её. Это всё произошло, потому что её душа распалась на части. Потому что я недостаточно её любил. Если бы я стал лучше ради неё… Если бы сумел показать ей то, что вижу сам…
Это была моя задача как её истинной пары — спасти её.
— Ты обещала, что не оставишь меня, — всхлипываю я.
«Она ещё не потеряна, принц, — тихий голос раздаётся… внутри моей головы? — Возьми свой камень души. Он всё ещё тёплый. Её душа остаётся пока живой».
— Кто ты? — шепчу я сквозь слёзы. Слова незнакомца эхом проносятся в моей голове, заставляя вспыхнуть надежду. Крошечный огонёк в темноте.
И я чувствую это. Пульсирующее тепло в кармане. Сжав маленький камешек между двумя пальцами, я вытаскиваю его на свет. Это мой люмикамень, тот самый, который я подобрал перед тем балом во дворце Верховного двора. Это было как будто в прошлой жизнь. Всего лишь маленькая ягодка, со временем превратившаяся в камень, но… она светится.
Мои глаза распахиваются. Призрак ахает.
«У тебя есть дар к исцелению, какого нет ни у кого другого. У тебя есть сила, способная снять все их проклятья».
— Ты спасёшь её, — шепчет призрак.
У Кейлин начинаются судороги. Она выгибает спину. С чёрной жидкостью на губах она издаёт смешок.
Чёрный дым, образующий фигуру предка моей истинной, светлеет, и золотистый свет, мерцающий в его груди, разгорается всё ярче.
— Скажи ей, — просит он. — Скажи ей, что она спасла меня.
У меня нет времени спрашивать, о чём это он. Или задаваться вопросом, что это за золотой свет. Его дымчатая магия растворяется на ветру.
В этот раз, используя свою магию исцеления на Кейлин, я делаю это уверенно. Я сосредотачиваюсь величайшей тайне мироздания — магии истинных. Опасная и прекрасная, Кейлин воплощает собой всё, что я мечтал видеть в своей родственной душе.
Моя рука сияет ярко-белым светом, и я прижимаю её к ране как можно сильнее. Закрываю глаза, чтобы не видеть, а чувствовать её. Её тёмную сущность, её загадочность и неуловимость, её красоту и решимость. В неё столько смелости. И доброты. И желания защищать.
Когда я теряю ощущение пространства и времени, меня это не пугает. Я только сильнее погружаюсь в процесс. В неё. Это пустота — бескрайняя, беспросветная, брошенная.
«Нет, — шепчу я в ответ на это ощущение. — Я никогда тебя не брошу, Кей».
Резкий поры ветра. «Уходи, — требует Несущий Ночь. — Ты теперь на моей территории».
Но я не обращаю внимания на его голос, потому что он не прав. Она всё ещё здесь. Я чувствую её.
Слабый и угасающий, но всё ещё пульсирующий крошечный огонёк.
Крохотная искорка среди груды остывшего угля.
«Моя пара», — шепчу я.
Искорка вспыхивает, но тут снова гаснет. Я делаю глубокий вдох, чувствуя, как начинается буря. Цунами теней устремляется ко мне, но я вижу лишь её одну.
Мой белый свет озаряет пустоту и устремляется прямиком к умирающей душе Кейлин, моей милой фейри теней.
Кейлин
Ни один ночной кошмар не сравнится с той агонией, что я чувствую, когда моя жизнь ускользает, уступая Несущему Ночь. Его острый коготь разрывает уже не тело, а душу.
На этот раз я точно знаю, что он добрался до неё, до самой сути. Всё, чем я когда-либо была, есть и буду. Всё это в его когтях, и он это уничтожит.
Я чувствую лишь боль.
Это всё, что от меня осталось. И ничего больше уже не будет.
Я тону, задыхаюсь, сгораю заживо и разрываюсь на части одновременно. Этому нет ни конца ни краю. Это продолжается целую вечность, не прекращаясь ни на секунду.
«Я не оставлю
